Завидный жених - Д'Алессандро Джеки - Страница 70

– Я слышала стук в дверь, – сказала она.

Бакари вздрогнул и быстро засунул письмо в карман своих широких шаровар. Кэтрин удивленно подняла брови:

– Я надеялась, что это Филипп.

– Не он.

– А кто приходил?

– Мальчик-посыльный.

Так как Бакари, очевидно, не собирался ничего добавлять, Кэтрин продолжила допрос:

– И что он принес?

– Письмо. Для меня.

Содержание письма явно взволновало и расстроило Бакари.

– Прошу простить меня, – пробормотал он, не дав Кэтрин задать очередной вопрос, и быстро пошел по коридору, ведущему в кухню.

Он сидел в экипаже и в ярости повторял про себя слова записки Грейборна:

«Я догадался, как можно снять проклятие без помощи пропавшего камня. Жду тебя на складе».

«Снять проклятие? Я не допущу этого, Грейборн. Нет. Твои мучения еще даже не начинались. Но ты будешь страдать. Я уже еду к тебе».

Глава 21

Билл и Робби вернулись на склад, доложили об успешно выполненном задании, и Филипп вздохнул с облегчением. Он заплатил им обещанные соверены и прибавил еще по фунту за то, что они не обманули его доверия. Мальчики таращили на него глаза, не решаясь поверить в такую невероятную щедрость, и Филипп почувствовал острую жалость к этим замарашкам. Он видел множество таких и в Лондоне, и за границей. Эти дети, которые еще ни в чем не были виноваты, жили в жестоком и безжалостном городе и каждый день боролись за свое нищенское существование. Они смотрели на мир глазами, в которых за вызовом скрывались страх, голод и отчаяние. Именно так начинала жизнь Мередит, и Филипп еще раз восхитился ее решительностью и силой характера. Она не только сама выбралась из ямы, но и помогла сделать то же самое Альберту и Шарлотте.

Неожиданно Филипп повернулся к мальчикам:

– Если вам нужна работа, честная работа, вы можете обратиться ко мне. – Филипп объяснил, как найти его дом.

– Это там, куда я относил письмо, – сказал Билл. Его глаза расширились: – Так этот шикарный дом – ваш?

– Да. – Филипп пристально смотрел на них: – Я дам вам работу, но имейте в виду, я не потерплю ни лжи, ни воровства. Решать вам. – Он махнул им рукой. – А теперь идите и купите себе поесть.

Мальчики еще несколько секунд таращились на него, а потом бросились прочь. Филипп смотрел им вслед и надеялся, что они примут его предложение. Видит Бог, он не может спасти всех детей Лондона, но попробует помочь хотя бы Биллу и Робби. Он даст им шанс, а остальное будет зависеть от них.

Оставшись один, Филипп принялся расхаживать по коридору перед помещением конторы, заставляя себя дышать глубоко и спокойно. Он внимательно осмотрелся и точно запомнил место, где стоит его трость, скрытая тенью от ящика. Все было готово к встрече с врагом.

Враг! «И все это время я думал, что он мой лучший друг...»

Он резко остановился, услышав стук двери.

– Ты здесь, Филипп? – окликнул его знакомый голос.

– Да, рядом с конторой.

Раздался звук торопливых шагов по деревянному полу. Гость, обогнув последний угол, оказался прямо перед ним, и Филипп посмотрел прямо в темные глаза человека, которому так долго доверял, как самому себе. Черт возьми, он не ожидал, что, кроме гнева, будет испытывать еще и глубокую горечь потери! И печаль, оттого что все так получилось. Он нахмурился и постарался сосредоточиться.

– Я рад, что ты смог прийти. Нам нужно кое-что обсудить.

– Я так и понял из твоей записки. Ты действительно нашел способ избавиться от проклятия без помощи камня? Удивительно! Рассказывай быстрее.

– Расскажу, но сначала скажи мне, как ты себя чувствуешь. Гость подвигал плечами, согнул и разогнул руку:

– Уже лучше.

Быстрым, как молния, движением Филипп схватил Эдварда за плечо. Тот громко вскрикнул от боли и подался назад.

– Просто чудо, что Кэтрин не сломала тебе плечо, когда ударила кочергой, – холодно проговорил Филипп. – Она сильная женщина.

Несколько секунд они смотрели друг на друга в молчании. Лицо Эдварда напоминало маску, но в глазах горела неукротимая ненависть.

– Значит, ты догадался. – Он равнодушно пожал плечами. – Я не сомневался, что рано или поздно ты прозреешь. Если бы ты не сделал этого сам, я бы все рассказал тебе... в конце. После того как достаточно насладился бы зрелищем твоих страданий. Удовлетвори мое любопытство – расскажи, откуда ты узнал.

– Меня все время что-то беспокоило в твоем рассказе о ночном ограблении, но я никак не мог понять, что именно. Утром после происшествия я обнаружил осколки от разбитого окна, усыпавшие весь пол. Такое могло произойти, только если кто-нибудь забирался на склад через окно. Ты же уверял, что таким образом выбрался со склада, а значит, осколки стекла должны были оказаться на земле снаружи. На самом деле сторож не впускал тебя. Ты разбил окно и проник через него на склад, поранив при этом руку.

Филипп посмотрел на перевязанную кисть Эдварда:

– И ты, и Бакари упоминали, что осколки стекла впились в тыльную сторону ладони. Но если ты упал на них, как утверждал, ты должен был порезать саму ладонь. А вот если ты кулаком выбивал окно, то порезы оказались бы там, где они и есть. Я ошибся, приняв на веру весь твой рассказ о той ночи. – Филипп пристально смотрел Эдварду в глаза. – Ты убил сторожа. Он обнаружил тебя, и вы дрались, отсюда и следы побоев. Стоило мне усомниться в твоей истории – и все части головоломки встали на место.

– Все так и было, – кивнул Эдвард. – Ты догадливый. К сожалению, недостаточно догадливый, для того чтобы выжить и рассказать кому-нибудь об этом.

Несмотря на весь свой гнев, Филипп на минуту почувствовал жалость к Эдварду. Он совершал ужасные вещи, но, очевидно, смерть любимой жены лишила его рассудка.

– Я хочу, чтобы ты знал, Эдвард, что я глубоко скорблю по Мэри. Я не хотел, чтобы кто-нибудь, кроме меня, прочитал проклятие на Камне слез. Я всегда прятал его у себя в каюте...

– Неужели ты думаешь, я не замечал, что ты что-то прячешь? Что-то ценное, чем ты не хотел делиться? И я решил выяснить, что это. Во время шторма у меня наконец-то появилась возможность обыскать твою каюту. Я легко обнаружил твой тайник в сапоге.

У Филиппа замерло сердце. Значит, он все-таки спрятал камень, выбегая из каюты! Огромная тяжесть спала с его души, а вместе с ней испарилась и жалость к Эдварду.

– Так это ты и твоя жадность навлекли на Мэри проклятие. – Он смотрел на Эдварда сузившимися глазами. – Я не скрывал от тебя сокровища. Я просто старался оградить тебя и других от беды. Поэтому я прятал камень. Ты искал его, ты рылся в моих вещах. Ты сам виновник своего несчастья.

– Ты осмеливаешься перекладывать на меня вину за смерть Мэри? Это ты нашел камень. Если бы не ты, она была бы жива.

– Она была бы жива, если бы не твоя жадность.

– Замолчи! Будь ты проклят! Это ты во всем виноват. И ты заплатишь за это. – Глаза Эдварда бегали по комнате. – Это не имеет особого значения, потому что ты все равно будешь мертв через минуту, но, я полагаю, Эндрю и Бакари уже спешат сюда?

– Нет, это дело касается только нас с тобой.

– Жаль. Их приход избавил бы меня от необходимости самому идти к ним, но это не важно. Их часы сочтены. – Быстрым движением Эдвард выхватил пистолет из заднего кармана и направил его на Филиппа. – Жаль, что ты не увидишь, как они умирают, но по крайней мере ты знаешь, что это случится очень скоро.

Филипп покачал головой:

– Я больше не позволю тебе творить зло. Эдвард злобно расхохотался:

– В самом деле? И как же ты остановишь меня? Ты не можешь этого сделать!

Филипп молча изучал своего врага. Он должен выиграть время, заставить Эдварда говорить.

– Мне жаль, что так случилось с Мэри...

– Жаль? – Голос Эдварда был ужасен. Его глаза превратились в щели, из которых сочилась ненависть. – Это не вернет ее. Ничто не может ее вернуть. Ни твоя жалость, ни твои подачки. Неужели ты думаешь, что деньги могут заменить мне жену? Снять с тебя вину? Могли бы деньги заменить тебе женщину, которую ты любишь, Филипп?