Завидный жених - Д'Алессандро Джеки - Страница 64

– Мередит, если мы не остановимся сейчас, я боюсь, мы уже никогда не сможем остановиться.

Он замер, встретившись с ее взглядом.

– А разве я просила вас останавливаться?

Глава 18

Кровь Филиппа закипела, когда он услышал эти тихие слова.

– Вы говорили, что едва не потеряли меня сегодня. – Мередит смотрела ему в глаза открыто и серьезно. – Но и я тоже едва не потеряла вас. Вы говорили, что никто не знает, что ждет нас в будущем, что каждая минута – это подарок и ею надо дорожить. Я-больше не хочу тратить зря ни одной секунды, Филипп.

Не колеблясь больше ни мгновения, он наклонился и подхватил ее на руки, прижал к груди и быстро направился к двери.

– Не помню, говорил ли я вам о том, как меня восхищает ваша память и умение почти дословно повторить каждую мою блестящую мысль?

– Нет, – улыбнулась Мередит, – кажется, вы об этом не упоминали.

– А надо было! Но меня многое восхищает в вас, чтобы перечислить все, потребуется масса времени. И к тому же каждый день я обнаруживаю что-то новое.

Выйдя из кабинета, Филипп быстро шел по коридору, с трудом уговаривая себя не бежать. Проходя мимо прихожей, они встретили Джеймса.

– С мисс Чилтон-Гриздейл все в порядке, милорд? Филипп повернулся к нему, сияя улыбкой:

– С ней все просто прекрасно, Джеймс. И хочу сообщить вам, что очень скоро она перестанет быть мисс Чилтон-Гриздейл, а станет виконтессой Грейборн. Потому что минуту назад она приняла мое предложение, и вы первым можете поздравить нас.

– Это... это большая честь, милорд. – Джеймс явно был ошеломлен неожиданной возможностью узнать столь важную новость из первых рук. – Я желаю вам всяческого счастья.

– Спасибо.

Филипп быстро поднялся по лестнице, перескакивая через ступеньки, и поспешил по коридору к своей спальне. Щеки Мередит горели от смущения.

– Господи, что подумал этот молодой человек, увидев, как вы тащите меня наверх?

– Он подумал, что вы собираетесь воспользоваться ванной, установленной в спальне, что вы и сделаете в действительности. И еще он подумал, что мне здорово повезло, и это тоже правда.

– Объявление о нашей помолвке его явно шокировало. Обычно о таких событиях сначала рассказывают членам семьи, а только потом – слугам. И уж конечно, о них не объявляют, держа невесту на руках. Тем более – неся ее в спальню, в которой приготовлена ванна. – Мередит театрально вздохнула. – Ну как мне научить вас с уважением относиться к требованиям общества?

– Могу с ходу подсказать вам десяток способов. А вы действительно считаете, что Джеймс был шокирован? Странно. Мне показалось, что он мне позавидовал. И как же мне повезло, что моя невеста так хорошо разбирается в требованиях этикета, которые я подзабыл.

Войдя в спальню, Филипп приблизился к большой медной ванне, установленной перед камином, и осторожно поставил Мередит на ковер. Потом он вернулся к двери и запер ее, звякнув ключом.

Вернувшись к Мередит, он поднес к губам ее руки и медленно поцеловал теплые ладони. Соблазнительный запах свежеиспеченных булочек смешивался с горячим паром, поднимающимся от ванны.

Одну задругой он начал вынимать из ее волос шпильки, и они неслышно падали на ковер. Иссиня-черные локоны рассыпались по его рукам и по плечам Мередит. Пальцами он осторожно распутывал сбившиеся пряди и стряхивал с них пыль, пока они все не стали гладкими и блестящими.

Не спеши. Нельзя спешить. Но как, черт возьми, не спешить, когда она смотрит на него глазами, в которых смешались любовь, желание и робость?

– Ты боишься? – спросил Филипп, едва справившись с дрожащими губами.

– Да, – коротко выдохнула Мередит.

– Я знаю, что еще ребенком ты видела много такого, чего тебе не следовало видеть. И могу только догадываться, как напугало это тебя.

? Да.

Филипп бережно заправил непослушный завиток ей за ухо:

– Ты же знаешь, что я никогда не обижу тебя.

? Да.

– Нам будет очень хорошо вместе, Мередит.

– Я знаю, Филипп. Я больше не боюсь.

– Хорошо. – Он улыбнулся. – Так и мне спокойнее. Потому что я тоже боюсь.

– Но ведь не по той же причине, что и я? – спросила Мередит недоверчиво.

Филипп покраснел:

– Нет. Не совсем, потому что я, конечно, не девственник. Но весь мой опыт не мог подготовить меня к этому. К близости с женщиной, которую я люблю. Которую я желаю так сильно, что у меня путаются мысли. Для которой я готов сделать все. А если прибавить к этому, что уж несколько месяцев у меня не было... В общем, достаточно сказать, что я тоже нервничаю.

Филипп почувствовал, что Мередит немного успокоилась.

– В таком случае, – несмело попробовала она улыбнуться, – я обещаю, что буду очень ласкова с тобой.

– Милая Мередит, – улыбнулся он в ответ, – ты не представляешь, как не терпится мне в этом убедиться.

Не сводя с нее взгляда, Филипп расстегнул корсаж и медленно спустил платье с ее плеч, открывая тонкие ключицы и фарфоровую, порозовевшую кожу.

– Когда я в первый раз целовал тебя в Воксхолле, я жалел о том, что там так темно. Мне надо было видеть тебя. Твою кожу. Твое тело. Твои глаза. Твою реакцию. А сейчас здесь много света... – Он спускал платье все ниже – с рук, с талии, с бедер, пока наконец оно не растеклось светло-зеленой лужицей по полу вокруг ее ног.

Мередит коротко, испуганно вздохнула, и весь ее испуг опять вернулся, когда она поняла, что стоит перед мужчиной в одном белье. Взяв ее за руку, Филипп помог ей перешагнуть через упавшее платье, а потом поднял его и перебросил через спинку кресла. Вернувшись к Мередит, он опустился на колени:

– Держись за мои плечи.

Она послушалась, и он осторожно снял с нее сначала одну, потом другую туфельку, провел руками по лодыжкам и икрам, легко погладил бедра, заставляя Мередит вздрогнуть от удовольствия. Прикоснувшись к подвязкам, Филипп поднял на нее глаза:

– Во время нашей первой встречи, после того как ты упала в обморок в соборе Святого Павла...

– Я бы сказала – «после того как у меня неожиданно закружилась голова».

– Не сомневаюсь, что ты так бы и сказала. После того как ты упала в обморок, я сказал, что никогда не осмелился бы прикоснуться к твоим подвязкам без твоего особого на то разрешения.

– Да, кажется, что-то подобное ты говорил. Я тогда решила, что ты ужасно неотесан.

– Так и есть.

– И еще я помню, что заверила тебя, что ты никогда не получишь такого разрешения.

– Вот именно. Так могу я прикоснуться к твоим подвязкам, Мередит?

– Да, – прошептала она, – пожалуйста.

Филипп развязал ленты и осторожно снял с нее чулки. Босые пальцы Мередит утонули в теплом ворсе ковра.

Затем он встал на ноги и, приподняв пальцами лямки сорочки, спустил их с ее плеч. Взгляд Филиппа медленно скользнул вниз, зажигая кровь Мередит. Ее соски напряглись, а дыхание стало быстрым и прерывистым. Филипп взял ее за руки, и их пальцы переплелись.

– Мередит... – прошептал он чуть слышно, – как же ты прекрасна...

Он поднес ее руки к своим губам и нежно поцеловал кожу на внутренней стороне запястий. Сладостная дрожь пробежала по ее телу, словно расплавленный огонь разлился по всем членам, а потом сосредоточился в самом низу живота. Мередит не могла поверить, что, стоя перед Филиппом обнаженной, не чувствует ни стыда, ни неловкости, а лишь радостное возбуждение. Предвкушение! И страстное желание снять с него всю одежду. Разглядывать его. Прикасаться к его коже.

Освободив одну руку, она провела пальцем по планке его рубашки:

– На одном из нас слишком много одежды.

В глазах Филиппа вожделение смешалось с любопытством. Выпустив ее руку, он вытащил рубашку из брюк и опустил руки по швам:

– Я в вашем распоряжении, мадам.

Дрожащими руками Мередит начала расстегивать пуговицы. Справившись с последней, она распахнула рубашку и медленно спустила с его сильных плеч. С восхищением рассматривала она мускулистые руки и широкую загорелую грудь, покрытую темно-каштановыми волосами, которые на животе превращались в узкий ручеек, убегающий куда-то вниз, за ремень брюк.