Гарри Диксон. Дорога Богов - Рэй Жан - Страница 31

Хэмфри Доул безмятежно пожал плечами.

— Это — ваше дело, Диксон. Ищите и обрящете. Вы сами сказали об этом.

В дверь постучали.

Наблюдательная комната

Том Уиллс, он же Майк Сондерс, уже четверть часа расхаживал по мрачной Черч-Ярд, доходя до угла Людгейт-Хилл, но так и не видел белый плащ с красной розой.

Было сухо и холодно, и молодой человек дрожал в легоньком пальтишке. Затянутый в слишком новый костюм, он походил на юного фата.

К счастью, публичный оратор, принадлежащий к Армии спасения, скрасил ожидание молодого помощника сыщика.

Идет дождь или дует пронизывающий ветер, но подобные ораторы всегда находят снисходительную публику в Лондоне. Забыв о клиентах, ждущих заказ, вокруг них замирают рассыльные; их слушают девицы с растрепанными волосами; внимательную группу обычно дополняют несколько равнодушных томми.

Том десятки раз слышал одни и те же речи с пламенным финалом и не обращал на них внимания, предпочитая разглядывать толпу, психология которой позволяет детективу собирать полезную жатву. И вскоре обратил внимание на старика в широкой пелерине, который, расталкивая людей локтями, пробрался в первые ряды слушателей. Со спины мужчина не представлял ничего особенного, но Том заметил, что старик почти не слушал краснобая. С каждой минутой старый джентльмен становился все более нетерпеливым, бросая быстрые взгляды в сторону Людгейт-Хилл.

Поскольку Том поглядывал в том же направлении, у него вдруг возникла странная мысль, что старикан поджидал тот же самый белый плащ с красной розой. Никаких доказательств не было. Но инстинкт не обманешь.

Он решил обратить пристальное внимание на незнакомца. Обошел группу слушателей, чтобы заглянуть старику в лицо.

Помощника Гарри Диксона поразила, если не напугала странная деталь. Лицо его словно изваяли из светлого мрамора. Оно отличалось невероятной бледностью. Огромный лоб сиял, как полированная слоновая кость, а намеренно опущенный взгляд не отрывался от скамьи, на которую взгромоздился оратор.

Вдруг человек поднял голову, и Том Уиллс словно ощутил удар электрического тока — на него уставились громадные бесцветные, мрачные глаза с пустым взглядом… Мертвые глаза.

Молодой человек отвернулся, ощутив недомогание, словно из этих безжизненных глаз струилась злокозненная волна.

Оратор произнес последние слова, спрыгнул со скамьи, пожелал слушателям доброй ночи и отправился сеять добро среди других. Через несколько секунд группа людей рассосалась. Черч-Ярд опустел, остался только невозмутимый бобби, застывший на углу паперти.

Том Уиллс, раздраженный ожиданием, медленно двинулся к перекрестку с Кэннон-стрит, как вдруг решил проверить, куда направился старик в пелерине.

К своему удивлению он заметил, что тот с предосторожностями обошел колонну Морриса на углу Людгейт-Хилл, и вдруг исчез.

Заинтригованный Том Уиллс фланирующей походкой приблизился к колонне.

На самом верху колонны висела мощная лампа, освещавшая небольшой кольцевой тротуарчик и оклеенную афишами невзрачную тумбу.

Молодой детектив никого не заметил. Однако при столь хорошем освещении должен был видеть, куда делся старик со зловещим лицом.

И вспомнил, что колонны Морриса внутри пусты и служат для хранения дворницкого инвентаря. Неужели странный джентльмен спрятался внутри? Наверное, он так и поступил, хотя ведущая внутрь дверь запиралась на ключ. «Но дверь открывается перед тем, кто этого хочет», — сказал про себя Том Уиллс. И решил, что старик спрятался в ожидании кого-то или чего-то внутри колонны.

Пригляделся и заметил, что дверь чуть-чуть приоткрыта. Он угадал — мужчина прятался в узком закутке.

То ли ведомый инстинктом, то ли по причине молодости, но Том совершил нечто неожиданное.

Работавшие здесь целый день мостильщики оставили тяжелые булыжники и бордюрные камни из гранита. Один из них лежал рядом с дверцей.

Том ленивым шагом приблизился, внезапно нагнулся, схватил тяжелый камень и перекинул его к дверце. Та плотно захлопнулась — камень держал ее лучше замка.

Изнутри донесся глухой вскрик — молодой человек усмехнулся. Догадка его оказалась верна. И тут же пожалел о проделке — в пяти шагах от него стояла стройная девушка в белом плаще с красной розой на отвороте. Лицо ее скрывала тонкая вуалетка.

— Мистер Сондерс? — осведомилась девушка приятным голосом.

— Мисс Белла Смитерс? — в свою очередь спросил Том Уиллс, приподнимая шляпу.

— Занимаетесь спортом? — с иронией спросила его новая знакомая.

Поскольку молодой человек не любил лгать, он в малейших деталях пересказал, какую шутку сыграл с джентльменом с мраморным лицом.

— Простите, — пробормотал он, — но я остался проказником и боюсь, еще долго останусь им. Надо освободить беднягу…

К его величайшему удивлению, девушка схватила его под руку и увлекла прочь.

— Не делайте этого, — сказала она, — этот мерзкий тип заслужил наказание. Пусть пошумит, какой-нибудь бобби освободит его и составит протокол за взлом двери общественного помещения.

Том Уиллс посмотрел на спутницу — под голубой вуалью подрагивали алые губы, дрожала и рука, лежавшая у него в ладони.

— Простите, что заставила вас ждать, — продолжила Белла Смитерс, — но я работаю машинисткой, и хозяин задержал меня, чтобы закончить переписку. Боюсь, что уже слишком поздно идти в кино. Фильмы давно начались… Быть может, выпьем по чашечке чая, мистер Сондерс?

— Прекрасно, — обрадовался молодой человек, — пойдем к Брэдди на углу Людгейт-Сиркус. Туда ходят журналисты с Флит-стрит. У меня есть друзья среди них…

Она похлопала его по щеке и засмеялась.

— Противный мальчишка… Вы забываете, что, если темнота в кинозале благожелательна для общения джентльмена и дамы, то яркий свет таверн губителен для репутации девушки. Тем более таверна журналистов. Нет, нет, мистер Сондерс, сегодня вечером вы будете моим гостем…

— Ну ладно, — согласился молодой человек. — Готов познакомиться с вашей мамой, которую только мельком видел через шторы «Голубого орла», где работаю слугой на втором этаже.

— Вы не встретитесь с мамой, — расхохоталась мисс Белла, — поскольку она живет далеко на окраине. И когда я задерживаюсь в Лондоне, как сегодня вечером, то прошу убежища у одной из подруг, которая работает ночной телефонисткой. У меня есть ключ от ее квартиры. Это недалеко, в Чипсайде. Идем?

Том Уиллс согласился с энтузиазмом молодого гуляки, предвкушающего приятное приключение.

Они быстрыми шагами двинулись по мостовой, звеневшей под ногами из-за ночной изморози, и вскоре вышли на поперечные улицы Чипсайда. Мисс Белла свернула в широкую подворотню с открытыми воротами и поднялась по угловой лестнице, едва освещенной слабенькой лампой.

— Квартира Мод находится в задней части здания, — объяснила девушка. — Она выходит во двор, поскольку квартплата здесь высока. Квартирка уютна и со вкусом обставлена.

Проведя гостя по скупо освещенному лабиринту коридоров и лестничных площадок, Белла Смитерс открыла дверь и повернула выключатель. Зажегся матовый плафон, осветив элегантную столовую.

— У Мод я как у себя дома, — заявила Белла, сбрасывая плащ и шляпку из серого фетра.

Том Уиллс едва удержался от восхищенного восклицания — его спутница была очень красива. Она заметила его реакцию, улыбнулась и удовлетворенно погляделась в зеркало над камином.

— Будьте умником и ждите меня, — сказала она. — Я загляну в кухню, чтобы вскипятить чайник и сделать сэндвичи. Какие? С окороком, с сыром, с ростбифом? Мод у нас любительница поесть, и у нее хорошие запасы.

— Отведаю всего понемножку! — сказал Том Уиллс. — Но готовьте побыстрее, поскольку мне хочется поболтать с вами. Вы невероятно красивы, мисс Белла!

— Уже комплименты? Сначала пообщайтесь со мной, поскольку моя дорогая мамаша говорит, что у меня отвратительный характер. Чтобы ожидание не показалось вам долгим, я налью вам ликера… Он превосходен…