Свадебный водоворот - Д'Алессандро Джеки - Страница 42

Элизабет замерла. Несколько мгновений она стояла, не дыша, и слезы выступили на ее глазах.

— Боже! Ты веришь мне. Ты веришь в мои видения.

Остин впился в нее горящим взглядом:

— Да, я верю тебе. Не может быть других объяснений тому, что тебе известно. Ты поможешь мне найти Уильяма?

— Я… я хочу, но не знаю, смогу ли. Я почти не управляю своими видениями. Они непредсказуемы. Иногда я очень хочу их вызвать — и не могу.

— Попытаешься?

— Да. Да, конечно.

Тихое отчаяние в его голосе пробудило в ней желание действовать. Взяв его руки, Элизабет сжала их своими ладонями и закрыла глаза. Она силилась увидеть ответы на мучившие его вопросы, но у нее ничего не получалось. Собрав все силы, она сосредоточилась так, что ее голова была готова расколоться на части. И тут она увидела…

Открыв глаза, Элизабет взглянула на печальное лицо Остина и пожалела, что не может сообщить ничего радостного.

— Ты что-нибудь видела?

— Он жив, Остин. Но он… в опасности.

Он побледнел.

— Где он?

— Не знаю.

— Его удерживают силой?

— Прости… я не могу этого сказать.

Остин достал из кармана сложенное письмо и протянул ей:

— Можешь что-нибудь определить по этому письму?

Она сжала бумагу ладонями и закрыла глаза.

— Я чувствую зло. Угрозу. Я чувствую связь с Уильямом. Тот, кто написал это письмо, как-то связан с твоим братом. — Элизабет открыла глаза и вернула ему письмо, которое он снова спрятал в карман.

— Ты видела что-нибудь еще?

— Могу только сказать: было слабое ощущение, что скоро нам предстоит куда-то поехать. — Она внимательно посмотрела на его окаменевшее лицо, и у него снова перехватило дыхание. — Боже мой, ты снова собираешься ехать в доки!

— Я должен. Теперь еще более важно найти Гаспара.

Элизабет кивнула:

— Очень хорошо. Но я поеду с тобой.

— Исключено. Гаспар оказался еще более опасным, чем я предполагал. Я не могу позволить…

— А я не могу позволить тебе ехать без меня. Может быть, я смогу почувствовать его присутствие. И не будем больше спорить. Что касается проблемы появления леди в порту, то ее очень легко решить.

— Конечно, — ты останешься дома.

— Я переоденусь мужчиной, — словно не слыша его, продолжала Элизабет. Воспользовавшись паузой, вызванной его удивлением, она торопливо объяснила:

— Разве ты не видишь, что это превосходный план? У меня достаточно высокий рост, чтобы выдавать себя за мужчину. Все, что требуется, — это одеться подобающим образом и спрятать волосы под шляпой.

— Твое предложение, Элизабет, не подобает женщине.

— Это стало бы неподобающим, если бы один из нас проговорился. Я этого делать не намерена, а ты?

— А что, если кто-нибудь догадается, что ты женщина? — Остин покачал головой. — Проклятие, неужели я действительно задал этот вопрос? Как будто всерьез обсуждаю это безумие!

— В тех местах хорошее освещение?

— Нет, но…

— Публики там много?

— Обычно да, но…

— Тогда не о чем беспокоиться. Я просто буду еще одним мужчиной в толпе в полутемной комнате. — Она приподняла подбородок. — Ну, как ты предлагаешь раздобыть для меня мужскую одежду?

— Не помню, чтобы я согласился с твоей безумной затеей…

— Возможно, нет, но я уверена, ты хотел согласиться. — Элизабет стиснула его руки. — У нас получится, Остин. Я знаю. Я постараюсь помочь тебе найти Гаспара. Я постараюсь помочь тебе найти Уильяма.

Остин вглядывался в ее серьезное, взволнованное лицо. Не было сомнений: он верил ей. Она могла помочь ему. Но он не хотел, чтобы она помогала ему, подвергаясь опасности.

— Позволь мне сделать это для тебя, — тихо попросила Элизабет. — Хотя бы разреши мне попытаться. Только один раз.

Остин тяжело вздохнул, осуждая себя за то, что не в силах отмахнуться от ее предложения. Как он мог отказаться от возможности найти Уильяма живым и сорвать замыслы Гаспара?

Он не сводил с нее глаз.

— Полагаю, мы могли бы попробовать…

— Конечно, можем.

— Ты не отойдешь от меня…

— Ни на секунду. Клянусь.

— Кажется, за последние пять минут ты не дала мне закончить ни одной фразы.

— Гм… возможно, ты прав. Но вспомни, сколько раз я нас спасала.

Освободив руки, он взял в ладони ее лицо.

— Я не допущу, чтобы с тобой что-либо случилось. Клянусь.

Нежная улыбка тронула ее губы.

— Я знаю, Остин. С тобой я чувствую себя в полной безопасности.

От ее безыскусных слов у него потеплело на душе. Ее доверие, ее вера в него покоряли. Остин почувствовал себя виноватым перед ней. Черт, он использует ее и ее способности в своих целях, но он должен найти Гаспара. И Уильяма. Боже, Уильям…

— Когда ты собираешься отправиться? — спросила она, возвращая его мысли к предстоящей поездке.

— Моя мать, Каролина и Майлс обедают с нами, с этим ничего не поделаешь. Но затем они едут в театр. Мы отправимся после того, как они уедут.

— А они не удивятся, что мы не едем в театр?

— Сомневаюсь. Мы новобрачные. Уверен, они подумают, что мы предпочтем побыть наедине. Ее щеки вспыхнули.

— Ты хочешь сказать, они подумают, что мы… — Смутившись, Элизабет замолчала.

Остин обнял ее и нежно прикусил мочку ее уха.

— Да, они подумают, что мы занимаемся любовью.

— Ужасно… стыдно. Что твоя мама подумает обо мне?

— Она будет в восторге, что у нас все так хорошо. — Он пристально посмотрел на ее раскрасневшееся лицо:

— Ты уверена, что выдержишь поездку в доки?

— Конечно. Ты же знаешь, какая я крепкая.

— Прекрасно знаю. — Он быстрым поцелуем коснулся ее лба и отступил. — Сейчас я должен съездить на Боу-стрит и сообщить то, что мне известно о Джеймсе Кинни. Увидимся в семь в гостиной.

За обедом Остин с нетерпением ждал, когда уедут его родные. Ему надо было многое обдумать, но главной его мыслью было то, что Уильям жив. И что ему грозит опасность.

Как, черт побери, военные власти могли допустить такую ошибку и объявить его погибшим? Где он сейчас? Продолжает ли свое дело?

«Ах, Уильям, как я допустил это?!»

Но в присутствии семьи у него не было возможности собраться с мыслями. Его обычно сдержанная мать, сидевшая на противоположном конце стола, почти подскакивала на своем стуле, увлеченно беседуя с Элизабет.

Роберт и Каролина о чем-то спорили и, когда мать не смотрела в их сторону, то и дело показывали друг другу язык — по детской привычке, от которой оба до сих пор не избавились. Остин заметил, что молчал один Майлс, да и то только потому, что ему не представлялось возможности вставить хотя бы слово.

Когда обед закончился, Остин встал из-за стола и направился к Элизабет.

— Извините нас, я полагаю, нам с Элизабет пора удалиться. Желаю приятно провести вечер.

Он помог ей встать, крепко сжав ее руку.

— Удалиться? — изумилась Каролина. — Так рано?

— Да, — спокойно ответил Остин, намеренно не обращая внимания на ухмылки Роберта и Майлса, которые даже и не пытались их скрыть.

— Но еще так рано! Разве вы не хотите… — Каролина не закончила фразу и сердито посмотрела на сидевшего напротив нее Роберта:

— Это ты толкнул меня ногой?

— Да. Но только потому, что не могу дотянуться и заткнуть тебе рот салфеткой. — Он помахал рукой Остину и подмигнул Элизабет. — Спокойной ночи, Остин. Приятных снов, Элизабет.

Не ответив, Остин вышел из столовой, ведя за руку Элизабет. Он не останавливался, пока не закрыл за собой дверь своей спальни. Прислонившись к косяку, он посмотрел на пылающее лицо жены.

— Бог свидетель, я больше никогда не смогу взглянуть им в глаза, — сказала она, в волнении расхаживая по комнате. — Они все думают, что мы отправились заниматься сам знаешь чем.

Непреодолимое желание заняться «сам знаешь чем» обрушилось на Остина, словно ему нанесли удар ниже пояса. Мысль о ее близости воспламенила его. Отойдя от двери, он подошел к Элизабет и, схватив ее за руку, притянул к себе. Глядя в ее удивленные глаза, он пробормотал: