Малышка для зверя (СИ) - Стар Дана - Страница 39

Благодаря мне. Приёмышу. Отец никогда не называл меня приёмным. Я стал для него родным. Лишь иногда, спустя годы, в рамках воспитания он указывал мне моё истинное место. На свалке. Как мусор, он подобрал меня со свалки, сделав из дерьма чистое золотое.

Я это прекрасно понимал, поэтому покорной собачонкой выполнял абсолютно все, что тот приказывал. Грабил, бил и… даже убивал. Потому что был безгранично благодарен.

Таким образом, ослеплённый розовой пеленой, даже не догадывался о некоторых погрешностях. Первое - я стал идеально выдрессированным солдатом, безоговорочно исполняющим приказы хозяина, а второе - у отца явно имелись некие психические отклонения, о которых было запрещено трепаться.

Но об этом чуть позже.

***

Сегодня, в честь пиршества, я вынужденно заставил себя надеть этот грёбанный смокинг с бабочкой. На самом же деле мне просто хотелось куда-нибудь свалить на месяц-другой, упиться в хлам, или даже лучше память потерять, стерев абсолютно все воспоминания о любимой синеглазой ведьме. Но я не имел на это права. Я принадлежал Константину со всеми своими потрохами, как его законная собственность. Как ствол, или стул, например.

На счёт Насти, он не желал ничего слушать. Неужели и вправду влюбился? Или она тоже его погибшую жену напомнила?

В гостиной зале собралось море людей. Всё нарядные, богато одетые, в вечерних платьях и роскошных смокингах, восседали за овальными столами, накрытыми кремовыми скатертями, заваленными всякими заморскими вкусностями. За одним из таких столов восседала наша сладкая парочка. Будущие молодожены. И смех, и грех. Он с сединой в волосах, а она с не обсохшим молоком на губах. Как слон и муха. Разве можно поверить в их сраную чушь, касательно сильной любви с первого взгляда?? Наивные гости верили. Улыбались, задаривали подарками, расспрашивали о подробностях знакомства, на что будущий супруг, хвалёно, в сотый раз рассказывал их удивительную историю, которая началась, сначала с ненависти, а затем - продолжилась сумасшедшими чувствами. Он рассказывал то, как Настя ему жизнь спасла, сделав искусственное дыхание, которое плавно перетекло в бурный поцелуй.

В эти моменты я готов был избить каждого клоуна, находящегося в этом зале, лишь бы отвлечься, лишь бы избавиться от своей ненависти, разбавленной ревностью.

Я держался особняком, стараясь не смотреть и не попадаться Насти на глаза. Ибо это являлось для меня тяжким испытанием. Проще было зарезать кого-либо, чем смотреть как жилистые лапы отца по-хозяйски мнут её красивые бёдра, а его щетинистая щека трётся о её нежные губки, выпрашивая поцелуй.

А дальше, в честь помолвки, он надел ей кольцо. С огромным бриллиантом. На глазах у сотни гостей, поклявшись в вечной любви. Вот и всё. Именно этого дерьма мне хватило, чтобы нажраться до помутнения в глазах, до рези в висках, до бешеного сердцебиения в груди.

Ни ей, ни ему никогда этого не прощу.

И при первой же возможность свалю в другой горой.

Потому, что когда у них. Не дай Бог, наследник родится я, как трусливая баба, тотчас же вены себе вскрою.

***

Иногда Настя тоже что-то говорила, обращаясь к гостям, рассказывая заранее прописанную историю об их необычном знакомстве. Но я же тупо продолжал не верить ни единому слову шлюхи, до синевы нажираясь в укромном углу с каким-то стариканом - родственником Аделины. Кстати, большая часть семейки держалась особняком, особенно старуха. Она, как ядовитая кобра, исподтишка поглядывала на невестку, мечтая тугими кольцами обернуться вокруг её нежной шейки и насмерть удавить, так как до сих пор считала, что новая пассия сыночка пришла в наш дом, на аромат хрустящих денежек, а не по зову влюблённого сердца. И я, кстати, впервые разделили мнение старухи.

Хоть она ненавидела меня также, как и Настю.

***

Я практически вырубился на столе, как вдруг, заметил, как Анастасия, извинившись, покинула вечеринку, направившись в сторону сада. Наверно, снова ничего не поела! Бледная, худая, пошатываясь на высоченных каблуках, в шикарном белом платье, украшенном неоновыми блестками, с открытой спиной и откровенным разрезом на левом бедре, она тихонько выскользнула из банкетного зала, пока остальные гости, отрадно напившись, окружив отца, принялись играть в покер на раздевание и на деньги.

«Это надолго!» - подумала я прежде, чем понять, что ноги сами по себе понесли меня вслед за двуличной ведьмой.

Когда крепкий коньяк цепко ударил в голову, решил, что пора действовать по-взрослому. Я умел уламывать, принуждать, заставлять своих врагов выполнить ту или иную просьбу. Мотивация обычно служили отрубленные пальцы, разбитые носы, отрезанные яйца. Мне не хотелось причинять ни грамма телесной боли Малышке, но больше сдерживаться не смог. Она меня убивала. Медленно резала по живому своими наигранными чувствами к другому мужчине.

Дикий волк в недрах души уже принял боевую стойку, выпустив когти, оскалив острые зубы, устремив свой бешеный взгляд точно на объект вечных страданий.

В этот раз, я решил, что сейчас всё будет иначе.

В это раз, с дуру, я просто решил ее убить.

***

Прошмыгнув в сад, Анастасия сняла свои красивые туфли, обрамлённые стразами «Сваровски», бросила в кусты и босая, ступив на мягкий газон, направилась в сторону бассейна, расположенного вдали от особняка.

Тёплый вечерний ветерок ласкал её бархатную кожу, которая при ярком свете полной луны, казалась усыпанной мелкой алмазной крошкой.

Сначала, я решил подробней изучить каждый сантиметрик юного тела, чтобы запомнить на всю жизнь: длинные ноги, овальные бёдра, тонкая талия, пышная грудь, хорошо очерченные ключицы, лебединая шея, острый, вздернутый носик, впалые щёки, шикарные, словно парик, волосы, ниспадающие до самой талии. Но особое место, всё же занимал её вкусный ротик. Даже мысль о том, что этими же сочными губами она периодически посасывает член моего отца не вызывала отвращения. Наверно потому, что я был в стельку ушата крепким вискарём.

Девушка тяжело выдохнула и лёгким движением руки распустила элегантно уложенные волосы, которые бурной волной упали на её королевскую осанку. У меня тотчас же встал. Сильно, крепко, властно, налившись кровью, спермой и жутким желанием завладеть этой породистой сучкой прямо здесь и сейчас! И член, и яйца жутко заныли, пульсируя в дикой агонии, войти во всю длину, излившись до последней капли в столь совершенные недра.

Фак! Это платье настолько сексуально обтягивало её округлый задок, что мне просто мозги напрочь отшибло, а вместе с ними и тщательно спланированную месть. Я ведь собирался её убить. Утопить. Или задушить. Ибо больше не мог мириться с тем, что она не моя и никогда ей не будет. Поэтому лучше убью стерву. Сначала её, а потом и себя. Может хоть в Аду у нас получиться быть вместе.

Но сначала, я её трахну.

Так, как всегда мечтал в своих идиотских фантазиях.

Сверху… Снизу… Раком… В сраку!

О, дааа, Настенька!

Лучше бы ты не гуляла одна. Никогда.

Я закрою твой маленький ротик поцелуем, залью спермой и буду наблюдать как ты задыхаешься от моего нектара, медленно умирая, потому что ты грязная шлюха. Достойная такой же грязной смерти. А со шлюхами именно так и поступают. Пердолят во все щели как свою собственность, а после, из-за ненадобности, убивают.

Не моя. Не моя бл*ть! От этого я ещё больше злюсь, превращаясь в бешеного волка! Потому что очень скоро в моей чёрной душе не останется ни капли людского, благодаря этой девочке, которая как луна, до которой невозможно дотянуться. Которую я каждый день вижу, словно одичалый пёс, истекая слюнями, от невозможности дотронуться до того, что так бешено манит, провоцирует, сводит с ума.

Она присела на один из шезлонгов, вытянув вперёд стройные ножки, рассматривая ранки на пятках от новой обуви, в то время как я, голодный хищник, затаился в кустах, наслаждаясь этим сладким моментом, решая, что лучше: сначала утопить, чтобы не кричала, затем трахнуть, или же наоборот.