Дуэль на троих (СИ) - Кор Саша - Страница 15

– Ну, все, не все, но кое-что понял, – скромно отозвался психолог, одновременно расплываясь в довольной улыбке. – А что тебя интересует?

– Мне нужно как-то найти к нему подход. Расскажи все, что может помочь. Почему он так себя ведет? О чем он думает? Как на него можно воздействовать?

– Тут все очень просто: он запутался. Раньше его жизнь была более понятной штукой. Даже когда он приехал к нам из своих джунглей, поначалу не происходило ничего сложного. Ему объяснили, что он должен делать, и он это делал. Все было хорошо до того момента, пока его обязанности не вошли в противоречие с его принципами.

– Это на Чемпионате? – Дек нахмурился. – Что за принципы у него такие?

– В какой-то момент ему показалось, что он сильнее тебя, – дипломатично сформулировал Нэйн. – В том простом обществе, где он вырос, было бы понятно, что с этим делать: кто сильнее, тот и берет на себя все. Но у нас иначе, и по контракту он должен был тебе помогать. И он запутался, не знал, как поступить правильно. А еще добавь сюда то, что он тоже мечтал стать чемпионом. Он сделал выбор, и этот выбор привел к скверным результатам.

– Это он теперь ходит такой злющий оттого, что не смог стать чемпионом? Считает, что я ему помешал?

– Я думаю, это не совсем так. Он злится сейчас вообще на всех: на тебя, на себя, на Герка…

– На себя-то за что?

– За то, что не сумел сориентироваться. Вот и сегодня тоже не сумел. Он прожил у нас полных пять лет, но до сих пор не понимает до конца наши правила. Они для него искусственные, надуманные. Вот смотри: в какой-то момент он решает действовать самостоятельно, но из этого ничего не выходит. Разозлившись, он решает подчиниться формальным правилам и сыграть на тебя. И опять оказывается виноват! Ну и кто тут не запутается?

– Думаешь, он бросил мне мяч, чтобы подчеркнуть, что играет на меня?

– Именно. Он мог бросить сам. И Герк ему сказал, чтобы он играл сам. Но он заранее настраивался на то, чтобы подчиниться установленной иерархии. Вот и действовал, как решил. А результат снова не тот, что нужно. Видишь ли, Кьяр еще не умеет быстро ориентироваться, когда соблюдать правила, а когда нарушать. Может, он и вовсе этому не научится. Он привык совсем к другим правилам. Все осложняется тем, что он не станет обращаться к нам за разъяснениями, как ему быть.

– Но раньше Кьяр всегда слушал советы, – припомнил Дек. – И старался делать, как ему говорят.

– Разумеется, – Нэйн с улыбкой кивнул. – Но это было раньше. До того, как ты стал его личным врагом.

– Не обязательно просить совета у меня.

– А мы – твоя команда. Ты наш капитан. Так что мы все теперь его враги.

– Да ну! – не поверил Дек.

– Разумеется, это подсознательная реакция. Кьяр так не думает, он так чувствует. Просто посмотри, как он держится в последнее время со всеми, и ты поймешь, что я прав. Но говорить ему об этом бесполезно, потому что он не поверит. И будет, конечно, все отрицать. Но относится к нам именно так: настороженно, ожидая подвоха.

– Как же тогда с ним разговаривать?

– Разговаривать бесполезно. Ты должен своими действиями доказать, что ты не враг.

– И какие же это должны быть действия?

– Сами действия не важны. Главное, как ты будешь это делать.

– И как же?

– Для начала попробуй сам поверить в то, что Кьяр тебе не враг, – усмехнулся Нэйн.

Звереныш

К началу лета ситуация с расследованием начала приобретать черты абсурда. Программисты увлеченно состязались в остроумии и, кажется, не собирались заканчивать. Параллельно было начато и закрыто несколько аналогичных дел, но решение по делу чемпиона повисло в воздухе. В сети с энтузиазмом сражались те, кто без тени сомнения верил, что Ниммитон не использовал автопилот, против тех, кто совершенно точно знал, что использовал, причем постоянно.

Между тем близилась Нинбурская игра, называемая также Гонкой восьми команд. Это двухдневное состязание в жарком Маруфе неофициально считалось репетицией Чемпионата Мира. Только, в отличие от Чемпионата, сюда еще нужно было попасть. С самого начала года все победы команд Высшей лиги учитывались в сводном рейтинге, и до участия в Нинбуру допускались только верхние восемь позиций. Болельщики Ниммитона и Дёрта могли не волноваться за своих любимцев: «МТА» занимала первую строчку рейтинга, «Галактика» вторую.

За дуэлью этих двух команд следили особенно пристально, и происходило это по многим причинам. «Галактика» – самая старая из существующих команд, прожившая долгую и полную побед жизнь под одним и тем же названием, с одним и тем же спонсором, почти не меняя своих цветов. «МТА» – молодая команда, существующая всего шестой год, но уже теперь обгоняющая опытного соперника.

Противостояние имело и некоторый национальный характер. «Космическая корпорация Галактика» издавна считалась олицетворением тертанской гравитехники, а Тертан всегда гордился своими технологиями. Тертан – это космос, а космос – это «Галактика», вот и все дела. Тертанцы считали своим долгом и делом чести болеть за «Галактику».

В то же время «Международная телевизионная компания» только именовалась международной, но штаб имела в Тарекси, владельцы ее были тарексийцами и политика – тоже тарексийской. Тарекси не могла похвастаться производством гравилетов, зато уверенно завоевывала первенство на медийном рынке. Эксклюзивное право на прямую трансляцию Чемпионата Мира стало первым шагом на пути к мировому господству в сфере телевидения. Постепенно «МТА» начинала так же олицетворять Тарекси, как «Галактика» – Тертан.

Разумеется, с волнением следили за происходящим не только тертанцы и тарексийцы, хотя этих болельщиков следовало бы назвать самыми яростными. Зрителям из других стран были не слишком интересны корпорации-монополисты, финансирующие их любимые команды. Жестокая дуэль должна была развернуться и между двумя конкретными гонщиками. Дек Дёрт со всей определенностью заявил, что эта попытка выиграть Чемпионат будет последней в его карьере. Его безнадежной борьбе за полосатую куртку сочувствовали очень многие, даже те, кто никогда за него не болел. Но именно в этот год Тэнс Ниммитон имел шанс завоевать третье чемпионское звание подряд, что стало бы мировым рекордом. Трехкратные чемпионы Мира, конечно, в истории бывали, но пока никто не смог взять три титула последовательно, без значительного перерыва. Любому, кто хоть немного понимал в спорте, становилось ясно, что эти двое будут биться насмерть.

В этих условиях никак не прекращающееся расследование в отношении Ниммитона пришлось ужасно некстати. Оно могло помешать исторической дуэли, событию, которого ждали с азартом и нетерпением. В то же время многие болельщики Дёрта мечтали о том, чтобы чемпион оказался дисквалифицирован и освободил путь их кумиру. Мир грависпорта лихорадило.

***

Дек Дёрт вместе с женой Аеной и дочерью Сэтти возвращался с прогулки домой. Дочь, девятнадцатилетняя студентка, ненадолго приехала домой с биологической станции, где проходила практику, и это она потащила родителей «немного проветриться».

Дек жил в элитном квартале, с заоблачными ценами на жилье, но, сказать по правде, эти дома мало отличались от прочих в городе. Это в далекие прежние времена строили особняки на одну семью, к тому же – фантастика! – на частных земельных владениях. Нынешние элитные дома были все теми же небоскребами, разве что квартиры побольше и дворы чуточку просторнее, но зато располагались они на самой окраине, по соседству с дикой природой. И с длинных галерей или смотровых площадок на крышах можно было любоваться не рядами одинаковых башен, а плавными лесистыми холмами до самого горизонта.

Солнце уже село. Но со стороны города темнота власти не имела, ее разбавлял свет фонарей и окон, превращая в серые сумерки. Зато по другую руку царила непроницаемая чернота. Семья шла по самой границе между уютной, понятной цивилизацией и тщательно восстановленной экологами первобытной дикостью. Мрачные деревья подступали вплотную к мощеной дорожке. Деку невольно вспоминались джунгли Катмонтэ, смеющийся огромный хищник, так что приходилось напоминать себе, что в лесах Тертана сроду подобных зверей не водилось.