Гробницы пустоты (СИ) - Титов Роман Викторович - Страница 32

Чувство уже виденного ворвалось в мой взбудораженный разум, стоило только переступить порог.

Старая добрая таверна Толиуса Мар’хи, в которой я и Мекет имели честь общаться с самыми гнилостными отбросами Галактики, в этот раз мало походила на себя саму. Атмосфера безысходности здесь царила и прежде, но никогда еще интерьер не дополняли детали в виде мертвых тел, разбросанных то там, то тут. Перевернутая мебель, битая посуда, лужи алкоголя и кровь. Очень много крови.

Сердце пропустило удар. И еще один. Пришлось сделать несколько глубоких вдохов и приказать себе успокоиться. Это не он. Это не может быть он. Не здесь. Не сейчас. Во всяком случае, я очень на это надеялся.

Закрыв глаза, я, ведомый наставлениями шаманки, прислушался к темным завихрениям, словно сжиженный газ, наполнявшим таверну. Откликаясь на эти завихрения, Тень перешла в возбужденное состояние и, как истинный, пусть и эфемерный, зверь, начала принюхиваться к окружению, выискивая знакомые нотки.

Однако ни намека на присутствие Аргуса. Зато имелось кое-что другое…

Аккуратно пробираясь от входа к центру, я обнаружил, что большинство ран, полученных жертвами безумца, напоминали укусы взбесившегося животного. Или даже нескольких. Диких, кровожадных и без малейшего намека на жалость…

Со стороны барной стойки что-то вдруг громко звякнуло.

В тишине, наполненной лишь негромким потрескиванием тех ламп, что способны были еще давать хоть какой-то свет, звук показался мне выстрелом. Раньше, чем успел осознать, что это было, я резко развернулся на шум и снова прошелся рукой по пустой кобуре.

«Мне конец!», пронеслось в голове.

Однако никто не спешил меня убивать, зато звук повторился. И сопровождался он непонятными стенаниями. Там был кто-то живой!

Не раздумывая, я кинулся к стойке, перемахнув через которую, увидел хозяина заведения, карабкавшегося по останкам того, что раньше было алкогольным запасом. Стремился он в сторону выхода.

– Господи, Толиус! – Подбежав к нему, я попробовал помочь старику подняться, но тот протяжно взвыл от боли, заставив оставить его, как есть.

Узнав меня, Мар’хи сипло воскликнул:

– Малец! Зря ты сюда заявился. – Мект говорил с придыханием, периодически отхаркивая кровь. Правой ладонью он закрывал рваную рану у себя в боку и, пуская волны по серебристым усам-чешуйкам, казалось, накапливал остатки сил для чего-то.

Понимая, что жить он будет недолго, если не привести помощь, я резко выпрямился:

– Держитесь, я сбегаю за врачом!

– Нет, стой, Риши! Не надо. Ты все равно не успеешь, – зачастил бармен, крепко держа меня за лодыжку. – К тому же…

Договорить Мар’хи не успел, так как именно в этот момент ему в лоб с негромким хлопком прилетел бластерный разряд. Яркий энергетический всполох проделал аккуратную коричневую дырку в черепе мекта. Старик запрокинул голову с таким видом, будто хотел кое-что вспомнить, и опрокинулся навзничь. Он скончался, даже не сообразив, что именно его убило.

Только после того, как мой разум запечатлел эту картину в памяти, я позволил своим рефлексам действовать. Вздрогнув, я резко оттолкнулся от пола и, не обращая внимания на битое стекло, перекатился обратно через стойку. Укрытие получилось не из лучших, но для того, чтобы прояснить ситуацию вполне годилось. Тем более, что стрелок, кем бы он ни был, скрывался где-то в подсобке.

– Давай, малыш, выбирайся на свет белый. Есть, о чем потолковать.

Долго ломать голову над тем, кому принадлежал голос, не пришлось. Наро’Тик, чтоб его лейры взяли! Негромко выругавшись, я изумился, что не учуял его присутствия сразу, хотя, казалось бы, опыт таких встреч у меня имелся немалый.

Новый выстрел расчертил воздух над самой кромкой стойки и растворился где-то в зале.

– Выходи, Риши, – пропел курсу. – Ну чего ты упрямишься? Твоему братцу это не понравится.

Упоминание старшего брата заставило мои внутренности неприятно сжаться.

– Где Мекет?

– Да тут, на заднем дворе. Тебя дожидается. Выходи, я к нему провожу.

Ясное дело, я не торопился высовываться.

– Чего вам нужно, Треззла? Зачем устроили все это?

– Немного поболтать о делах насущных хочу. Ничего особенного. Тут один маленький жирный бурдюк предлагает сказочную сделку, да без тебя весь разговор не клеится.

Собрав волю в кулак, я все-таки заставил себя вылезти из-за стойки, в душе надеясь, что не отхвачу при этом заряд в лоб. Руки мои были подняты, демонстрируя, что я безоружен. Впрочем, Треззлу, судя по его безучастной физиономии, это как будто и не волновало. За дни, минувшие с нашей последней встречи, глава клана Феб не изменился, разве что чуть раздобрел. Поигрывая бластером, он самозабвенно ковырялся в зубах кривым когтем, хотя рептильих глаз с меня не сводил ни на миг.

– Идем-идем, – поманил он к черному ходу, и сам же не спеша зашагал вон из таверны.

Естественно это не означало, будто путь для побега открылся. Бросив взгляд через плечо, я заметил в проеме пару приземистых силуэтов, молча нацеливших на меня свои винтовки. Тень было собралась взбрыкнуть, но я решил, что пока лучше быть паинькой, и покорно побрел вслед за Треззлой.

Задний дворик Мар'хи размерами не впечатлял и напоминал склад под открытым небом. Вообще, прежде это была личная посадочная площадка Толиуса, хотя он давно перестал использовать ее по прямому назначению, и складировал там всякий малозначительный хлам. Продуктовые контейнеры и технические ящики поменьше высились у округлых стен мелкими островками, а вот середина площадки оказалась свободна для того, чтобы удерживать там Мекета и Д’юму, стоявших на коленях. Под прицелом десятка вооруженных винтовками фебов, рассыпавшихся позади обезоруженных пленников полукругом. Шляпа Мекета красовалась на макушке одного из боевиков, а парные бластеры – на поясе у другого.

Едва заметив меня, брат закатил глаза.

– Ну тебе-то чего на корабле не сиделось?

Я предпочел не отвечать на его вопрос при посторонних, мимоходом скользнув взглядом по контрабандисту, чья округлая лысая голова блестела от пота. Гравитация тому послужила причиной или страх, сказать было трудно, однако я не мог отделаться от ощущения, что в его мелких хитреньких глазках затаилась какая-то гниль. Д’юма совсем не был рад меня видеть.

– Риши, проходи, не стесняйся, – предложил Треззла, продвигаясь ближе к пленникам и меня приглашая туда же.

– Спасибо, но я лучше здесь постою.

Фебов, разумеется, это не устроило, и после внушительного тычка дулом в спину, пришлось уступить. Двигаясь нарочито беззаботно, я остановился напротив брата, но в отличие от него, на колени опускаться не стал. Да от меня этого никто и не требовал, поскольку не считал серьезной угрозой.

– Весьма умно с твоей стороны не захватить с собой даже бластер, – съехидничал Д’юма.

Естественно, я парировал.

– У тебя он был, и что? Помогло?

Контрабандист тут же захлопнул свой рот и скорчил кислую мину, будто мизинцем ударился. Мекет усмехнулся, а я даже бровью не повел, несмотря на то, что буквально разрывался от желания спросить его в лоб: догадывался ли он, кого мы спасали со станции?

– Даже спрашивать неловко, как вы угодили в эту ловушку.

– И не спрашивай, – буркнул братец, потупившись. – Счастливей будешь.

Я удивился, не услышав в его словах привычного бахвальства.

– Тебя застали врасплох? Вот так новость!

Кто-то из фебов насмешливо фыркнул, Д’юма выругался себе под нос, а Мекет пожал плечами, мол, всякое бывает. Я заставил себя вымучено улыбнулся только для того, чтобы у фебов не сложилось впечатление, будто они нас все-таки переиграли. Хотя, сказать по правде, ситуация оптимизма не внушала. Жестокая расправа, устроенная внутри таверны, никак не выходила из головы, подкармливая Тень. Мельком оглядев толпу наемников, я остановил свой взгляд на Треззле:

– Так и зачем вы все это устроили, Наро’Тик?

– Ну хоть кому-то интересно! – просиял предводитель ящеров.