Коснуться твоих губ - Д'Алессандро Джеки - Страница 59

Фарнсворт наконец расплылся в улыбке и пожал руку своему начальнику.

— Благодарю вас, сэр! Я потрясен. — Улыбка его погасла. — И все же плохо, что мы так и не поймали Похитителя Невест. — Он бросил на Эрика робкий взгляд. — Я думал, лорд Уэсли, что тот, кого мы ищем, — это вы. Прошу прощения.

Эрик молча кивнул.

— Увы, Похититель Невест все еще на свободе, — сказал Стратон и, повернувшись к Эрику, пронзил его взглядом. — Но клянусь, что не потерплю больше никаких похищений. Если Похититель Невест не прекратит своей деятельности и будет пойман с поличным, его отправят на виселицу.

Правда, в которую Эрик не мог поверить, медленно доходила до его сознания.

Его отпустили на волю.

И хотя предупреждение относительно дальнейших похищений было недвусмысленным, факт остается фактом — Стратон спас ему жизнь.

Фарнсворт положил руку на плечо судьи:

— Хорошо сказано, сэр. Вы схватите Похитителя Невест, как только он появится.

Стратон с Эриком обменялись взглядами.

— Не будем вас задерживать, милорд, — сказал судья. — Примите наилучшие пожелания вам и вашей супруге.

Эрик наконец обрел дар речи:

— Благодарю вас.

Фарнсворт вышел из кабинета. Судья хотел последовать за ним, но Эрик его остановил:

— Всего одно слово, Стратон.

Судья, притворив дверь, повернулся к Эрику.

— Почему?

Стратон снова устремил взгляд в окно. Маргарет по-прежнему стояла под величественным дубом.

— Сегодня у меня состоялся весьма поучительный разговор с вашей сестрой.

Эрик насторожился.

— И я понял, почему вы делали… то, что делали. Вы не могли спасти ее и стали спасать других. — Он скрестил руки на груди, и в глазах его вспыхнул гнев. — Она сказала, что охотно воспользовалась бы помощью Похитителя Невест и тогда была бы избавлена от многолетних страданий.

— Не проходило и дня, чтобы меня не терзали угрызения совести.

— После того как я узнал, что ей пришлось пережить, они будут терзать и меня. — Стратон сжал кулаки, его губы образовали тонкую линию. — До нынешнего утра я считал, что выйти замуж за человека из высшего общества для женщины благо. И каждый отец желает своей дочери только добра. — Он с горечью рассмеялся. — Но для леди Дарвин замужество принесло лишь страдания. Девушку нельзя выдавать замуж насильно. Только теперь я это понял, поэтому и отпустил вас. Вы делали доброе дело. Я восхищаюсь вашей выдержкой — вы не убили этого мерзавца Дарвина. Вряд ли я смог бы поступить так же. — Адам тяжело вздохнул и продолжил: — Интерес к Похитителю Невест постепенно угаснет. Через несколько месяцев я опубликую в «Таймс» сообщение: исходя из того, что похищения девушек прекратились, можно сделать вывод, что Похититель Невест отказался от своей противозаконной деятельности. Обществу охотников за ним рекомендую самораспуститься и вернуть наградные деньги тем, кто их пожертвовал.

Он указал на маску, которую все еще сжимал в руке Эрик:

— Сожгите ее. И никогда больше не похищайте девушек. Если же намерены и дальше помогать им законными способом, можете рассчитывать на мою помощь. Сделаю все, что в моих силах.

Эрик сунул маску в карман.

— Считайте, что Похитителя Невест больше нет. Я действительно намерен и дальше выручать девушек, попавших в беду, но законными методами. Когда я тщательно продумаю, как именно буду действовать, сообщу вам.

Его будущее с Самантой предстало перед его мысленным взором как роскошное празднество.

— Не знаю, как вас благодарить… — Голос Эрика дрогнул. — Скажите, Стратон, вам дорога моя сестра?

Судья густо покраснел.

— Леди Дарвин — прекрасная леди…

— Не ходите вокруг да около. Отвечайте прямо. Она вам дорога?

— Да.

— Вы ее любите?

— В данном случае это не имеет значения. Я не пара такой леди, как ваша сестра.

Эрик подошел к судье:

— Такая леди, как моя сестра, заслуживает того, кто ее любит. И кого любит она. — Он протянул руку. — Даю вам свое благословение.

Помешкав, Стратон крепко пожал Эрику руку:

— Никогда не думал… даже представить себе не мог. — На лице его отразилось удивление. — Она — это все, чего я желаю в жизни.

Перед мысленным взором Эрика мелькнул образ Саманты.

— Я вас хорошо понимаю.

Остановившись в дверях церкви, Эрик видел, как Адам Стратон подошел к Маргарет. Радуясь, что обеспечил счастье сестры, он поискал глазами собственное счастье. Саманта стояла в окружении сестер и матери, щебечущих вокруг нее. Словно почувствовав взгляд Эрика, она посмотрела на него и направилась к церкви.

Едва она подошла, как Эрик увлек ее за собой внутрь церкви и быстро объяснил, что произошло.

На глаза ей навернулись слезы.

— Он освободил нас.

— Это так, любовь моя.

Слезинка оставила на ее щеке серебристую дорожку.

— Я чуть не умерла, подумала, что вас хотят арестовать.

— Признаться, мне стало страшно. — Он обхватил ее лицо ладонями. — Мысль о том, что я вас потеряю, причинила мне невыносимую боль.

— Мне так хотелось войти в церковь и приложить ухо к двери кабинета, но я боялась, что мамочка и сестры последуют за мной.

Все его напряжение, все опасения насчет их будущего испарились. Он сплел свои пальцы с ее пальцами и, наклонившись к ней, сказал:

— Должен вам сказать, что графине не подобает подслушивать у дверей.

— Я ведь предупреждала вас, что графиня из меня никудышная.

— Вовсе нет. Вы милая. Вы мудрая. — Он улыбнулся, глядя в ее прекрасные глаза. — Столько слов на букву «м», чтобы описать вас.

— А вы могучий, — Она слегка покраснела и мечтательно вздохнула. — И мужественный.

— Спасибо. А теперь, пожалуй, нам пора ехать. Корабль отходит с наступлением сумерек.

— Куда плывем?

— В Италию. В Рим, Флоренцию, Венецию, Неаполь и другие города. Осмотрим развалины Помпеи, пройдем по Колизею, побываем в галерее Уффици, увидим работы Бернини и Микеланджело, будем купаться в теплых водах Адриатики. — Он сжал ее руки. — Потом вернемся в Англию и подумаем, куда бы нам еще поехать.

Ее улыбка ослепила и очаровала его.

— Это настоящее волшебство.

— Но ведь я вам обещал. И вы знаете, разумеется, что есть еще одно слово на букву «м», чтобы описать вас.

— Какое?

Он поднес к губам их соединенные руки и запечатлел на ее пальцах пылкий поцелуй.

— Моя, — прошептал он. — Моя. Моя. Моя. Навсегда…