Вне времени (ЛП) - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 65

- Нет, - сказала она. - Больше нет. Однажды я играла в эту игру, и с готовностью признаюсь тебе в этом. Действительно, то была сознательная манипуляция. Те, кто смотрели на меня, невольно относились ко мне лучше, чем к более блеклой и менее привлекательной персоне. Я игралась с их восприятием ради собственной выгоды.

- Это нечестно.

- Разве? А ты не используешь свою репутацию ради выгоды? Она не помогает тебе, когда противники знают, что сражаются с легендарным мечником? Или тот факт, что ты дроу. Конечно, в некоторых областях это приводит к большим проблемам, но ты не думал, что многие из деловых партнёров Джарлакса ведут себя крайне осторожно просто из-за цвета его кожи и из-за страха перед возможным возмездием?

Дзирт замялся, не зная, что ответить, потом буркнул:

- Это другое.

- Вовсе нет, - настаивала Ивоннель. - Разве не бывает ночей, когда Кэтти-Бри надевает особую одежду или делает специальную причёску? Разве ты не поступаешь точно так же? Я просто решила выглядеть так. И выглядеть так для всех: от зрителя к зрителю иллюзия больше не различается.

- Но это твой естественный облик?

- Какая разница?

Дзирт начал отвечать, но понял, что его поймали, и просто пожал плечами.

- Люди строят свои тела, делают причёски, выбирают одежду, раскрашивают лица — всё, что угодно! — чтобы определить свою внешность. Я поступила точно так же.

Она снова сверкнула своей проказливой улыбкой.

- Просто у меня есть инструменты получше.

Дзирт невольно рассмеялся. Он хотел отыскать какую-нибудь точку опоры, с помощью которой мог бы вести спор, но таковой не было. Он подумал о собственном тщеславии, о том, как упорно каждое утро тренирует свои мышцы. Да, большая часть этих тренировок была практичной, исходила из его желания быть совершенным фехтовальщиком, чтобы использовать свои навыки ради высшего блага. Всё это была правда.

Как и его личное удовольствие от наращивания мышц. Сколько раз он замечал, как Кэтти-бри подглядывает за ним во время утренней тренировки, и сколько усилий приходилось прикладывать, чтобы сдержать улыбку, когда он знал, что она смотрит на него из-за кустов?

- В последнее время у меня были с этим проблемы, - напомнил ей Дзирт, имея в виду проклятие, из-за которого стёрлась черта между реальностью и иллюзией, болезнь разума, спровоцированную истончением фаэрзресс в Подземье.

- Именно таким было твоё безумие, - согласилась Ивоннель. - Где заканчивается восприятие и начинается реальность? Ты не мог различить и не мог верить в реальность окружающих, даже твоих близких.

- И хотя они были ненастоящими, иллюзия, моя вера в то, что это действительно мои друзья, сделали их реальными для меня. В своих мыслях — в своём сердце я действительно лежал с Кэтти-бри.

- Восприятие и есть реальность, Дзирт До'Урден, - заявила Ивоннель.

- Объективной истины нет?

- Конечно, есть! Но до тех пор, пока фальшь не раскрыта, реальностью остаётся то, что ты таковой считаешь. Нельзя отделить одно от другого без раскрытия лжи. В том, что ты попытался, и заключалось твоё безумие.

Дзирт какое-то время обдумывал её слова, потом рассмеялся.

- Вы предупреждаете меня, госпожа?

- Нет, - сказала Ивоннель, и Дзирт не услышал неискренности в её голосе. - И сейчас я говорю тебе, что Закнафейн реален. Это тот же мужчина, что принёс себя в жертву, чтобы ты мог сбежать из Мензоберранзана, а потом ещё раз — когда его послали в виде чудовища-нежити за твоей головой. Сознание, обитающее в этой смертной оболочке дроу — твой отец, Закнафейн.

Дзирт долго кивал, отвечая на все реплики Ивоннель в этом неожиданном разговоре в Кровоточащих Лозах. Наконец, он остановился и посмотрел на женщину.

- Мне нравятся твои глаза, - признал он, и Ивоннель улыбнулась.

- Можешь определить? - спросил Киммуриэль Джарлакса, который смотрел сквозь свою волшебную глазную повязку, пытаясь различить истинный облик женщины в прорицательном зеркале псионика. Они находились в отдельной комнате в «Двенадцати Дланях» — таверне, постоялом дворе и конюшне в городе полуросликов Кровоточащие Лозы.

- Магии нет, - сказал тот, покачав головой с недоумённым видом. - Теперь Ивоннель выглядит именно так. Это её настоящий облик.

- Но изменённый магией, как она призналась по поводу своих глаз, - сказал Киммуриэль.

Это вызвало очередное пожатие плечей у его товарища.

- Она выбрала себе внешность и изменила её, но по крайней мере постоянная иллюзия, которое показывала разное разным наблюдателям, пропала.

- Ты считаешь, что это важно?

Джарлакс замолчал, но потом кивнул.

- Я не знаю, почему, - признал он. - Но теперь она кажется более правдивой, более настоящей, более...

- Более смертной?

- Да. Возможно, это лучшее слово. И в этом есть смысл, учитывая её решение покинуть Мензоберранзан и прийти сюда. В Мензоберранзане она могла стать верховной матерью. После того, как она спасла город от Демогоргона, никто, тем более эта жалкая Квентл, не посмел бы ей возражать. Она могла жить, как богиня, и всё-таки пришла к нам.

Киммуриэль не стал спорить. Он оглянулся через плечо, потом указал подбородком на изображение в зеркале, чтобы привлечь внимание Джарлакса.

- Она уходит, - сказал псионик.

Джарлакс коснулся полей шляпы в благодарность за экстраординарные способности Киммуриэля.

- Нам необходимо узнать, какие действия предпринимают дома дроу в отношении происходящего, - заметил Джарлакс.

- Разве ты не за этим отправил Закнафейна?

- Да, чтобы разузнать о делах дома Ханцрин в Глубоководье. Но теперь мне стало интересно, неужели в наш регион и именно сейчас их привело простое совпадение?

- На сей раз главные дома Мензоберранзана не станут возвращаться — после столкновения между Дзиртом и аватаром Ллос в тоннелях под Землями Кровавого Камня, и уж тем более после убийства Демогоргона с помощью инструмента-Дзирта на глазах всего города. Они просто отпустят Дзирта. Они больше не собираются его преследовать, а если бы и собирались — разве не воспользовались бы Ивоннель, чтобы получить желаемое?

- Всё не так просто.

- Как всегда, - сухо заметил Киммуриэль.

- Как любит Ллос, - сказал Джарлакс. - И да, ты прав, что на этот раз город не станет вмешиваться. Но всегда остаются беспринципные верховные матери, которые хотят заполучить преимущество. Всегда. Во всех этих событиях — с Дзиртом, Закнафейном, с нашими новыми союзами — некоторые могут увидеть свой шанс на продвижение.

- Только не Бэнры, - сказал Киммуриэль. - Не сейчас. По крайней мере, не так, как ты опасаешься. Ивоннель сама Бэнр, как и Громф, а он посещает...

- Ты знаешь, о ком я говорю, - оборвал его Джарлакс. - И знаешь, какова твоя следующая задача.

- Задача? Ты говоришь со мной так, будто я твой раб.

- Не раб. Но мы можем согласиться, что тебе предстоит встреча, не так ли?

- Аш'ала Меларн, - сдался Киммуриэль. - Мне сказали, что вскоре она встречается с матерью Зирит До'Урден, чтобы определить, возможно ли наладить отношения между домом Меларн и домом Ксорларрин, который стал теперь домом До'Урден. После разговора с матерью Зирит я отыщу её в тихом коридоре.

- В месте, где её нельзя будет найти с помощью магии, - поправил Джарлакс. - В измерении, созданном тобой собственноручно, где другие не смогут вас подслушать. Это настолько важно.

Киммуриэль кивнул.

- Я поговорю с Аш'алой в обстановке полной секретности.

Джарлакс снова коснулся полей шляпы и покинул таверну. Он догнал Ивоннель возле небольшого домика Дзирта во дворе виллы Реджиса и Доннолы.

- Как прошло твоё соблазнение? - спросил он, приближаясь.

Ивоннель наклонила голову и с любопытством посмотрела на него.

- В этом всё дело, не так ли? - настаивал он, устраиваясь рядом с безоговорочно прекрасной молодой женщиной-дроу.

- Что за дело?

- Твоя внешность. Эти глаза!