Вне времени (ЛП) - Сальваторе Роберт Энтони - Страница 40

Внимательно изучив несколько бочек, он громко фыркнул и покачал головой — зачем было идти на такие трудности, установив три ловушки и тяжёлый замок на эту дверь? Нет, что-то здесь не складывалось, поэтому он продолжил искать, откатив бочки с пути, и наконец обнаружил нечто интересное: чашу из белого камня. Вырезанные из единого куска камня чаша, пьедестал и основание. Край чаши доходил до волос Реджиса. Полурослик попробовал её вес, потом схватился за край и медленно привстал на цыпочки, пытаясь заглянуть внутрь.

Чаша была такой тяжёлой, что даже не дрогнула, когда он налёг на неё сильнее. Это придало ему смелости подтянуться повыше, и тогда он заметил, что чаша наполнена хрустально-чистой жидкостью без запаха, похожей на чистую воду.

Святая вода, может быть? Какая-то другая церемониальная жидкость? Волшебное зелье?

Он упёрся рукой о край чаши и подтянулся выше, пытаясь увидеть то, что может находиться на дне, и почувствовал себя вознаграждённым, когда заметил там сверкание, похожее на алмаз.

Или бурлящие пузырьки, подумал он, когда вода поднялась в воздух над чашей. Зачарованный фонтан!

Но нет, почти сразу же понял Реджис. Вода не полилась вниз, как фонтан, ведь это был не поток.

Она поднимала себя сама, приобретая отчётливую форму.

Живое существо!

Реджис отпрыгнул назад, или попытался, но водное чудовище оказалось быстрее и захлестнуло мокрое щупальце вокруг его головы, поймав полурослика и рванув его вперёд, подтащив его голову к краю чаши и сунув её в воду, которую магическое создание считало своим домом.

И там оно держало Реджиса, прижав его лицо ко дну чаши, и всё, что мог полурослик — снова найти какое-то слабое утешение в своём наследии дженази.

ГЛАВА 11

Отец его отца

Они находились не в Особняке Плюща, а снаружи, в лесу позади дома. Дзирт провёл их внутрь небольшого домика, стоявшего на окаймлённом соснами лугу. В этом домике всё — постройка, обстановка, очаг под дырой в потолке — говорило об экономии и целесообразности, что вызвало любопытный взгляд и «хмм» от Закнафейна, когда тот вошёл.

- Здесь, - объяснил Дзирт, - я работаю.

Закнафейн оглянулся на Кэтти-Бри, которая просто кивнула, потом повернулся назад к Дзирту. В этот момент в открытое окно влетела сова.

- Работаешь?

- В лесу есть проклятые существа, - объяснил Дзирт. - Вервольфы. Мы зовём их биддерду, по имени невезучего Биддерду Гарпелла, волшебника, начавшего их род — сначала с помощью магии, а потом из-за того, что прокляв самого себя, бедняга не смог контролировать свой аппетит.

- Ты убиваешь волков? - спросил Закнафейн немного скованно и неохотно. До этого момента Кэтти-Бри продолжала дело Ивоннель, накладывая двеомеры на воскресшего дроу, чтобы позволить ему понимать всеобщий язык. Регулярное использование этих двеомеров обладало побочным эффектом, позволяя реципиенту действительно выучить язык, и с Закнафейном так и случилось.

- Вервольфов, - повторил Дзирт, но Закнафейн непонимающе покачал головой — и оба посмотрели на Кэтти-Бри.

Женщина взмахнула руками и прочитала молитву, призывая свою божественную Миликки, чтобы снова наделить Закнафейна даром понимать их язык.

- Вервольфов, - объяснил Дзирт, когда она закончила.

- Оборотней? Ты убиваешь оборотней? - спросил Закнафейн, когда снова овладел языком. Он задумался над этим на секунду и добавил: - Милосердно, я полагаю.

- Я не убиваю их, - ответил Дзирт. - Я ловлю их и забираю в Особняк Плюща.

- У нас есть дюжина камер под домом, - объяснила Кэтти-Бри. - И некоторые из наших новых лекарств и двеомеров, похоже, помогают — пускай даже чуть-чуть.

- Помогают? Вы хотите их вылечить? От ликантропии нет лекарства!

- И не будет, если никто не попробует его найти, - немного резко парировала Кэтти-Бри.

Тогда Закнафейн наделил её долгим и пристальным взглядом, и черты его лица немного смягчились, как будто он пытался найти новый способ взглянуть — не на вопрос ликантропии, а на свою невестку.

- И сегодня ночью мы будем охотится? - спросил он Дзирта, хотя продолжал глядеть на Кэтти-Бри.

- Только если Гвенвивар найдёт возможность, - ответил Дзирт. - И не «мы», а только я.

Это неожиданное исключение заставило Закнафейна отвернуться от Кэтти-Бри, чтобы уставиться на сына. Он начал отвечать Дзирту, недовольный тем, что его оставили в стороне, но остановился, как только первые слова сорвались с губ, поскольку наконец-то осознал произнесённое имя и спросил вместо этого: «Гвенвивар?»

- Старейший друг твоего сына, которая была с ним с тех пор, как он покинул Мензоберранзан, - сказала Кэтти-Бри.

Закнафейн поднял руку, давая ей знак замолчать.

- Кошка? - спросил он Дзирта.

Дзирт достал ониксовую фигурку из кошеля и поднёс её к глазам Закнафейна.

- Кошка волшебника Ган'еттов...

- Она была со мной всё это время, - сказал Дзирт.

- Всё это время... я должен узнать, что с тобой происходило, - Закнафейн недовольно покачал головой. Его воскрешение было успешным, и большая часть его прошлых воспоминаний была свежа, как будто он не отсутствовал больше века, но некоторые части предыдущей жизни казались далёкими, как туман. Он шагнул назад, и Дзирт призвал пантеру. Закнафейн помнил о волшебных статуэтках, даже об этой конкретной, достаточно, чтобы не встревожиться, когда комнату заполнил серый туман, облёкшийся в тело крупной пантеры и ставший именно ею: крупной чёрной пантерой из сплошных мускулов, когтей и клыков.

Закнафейн помнил, что пантеру полностью контролирует владелец статуэтки, и хорошо, ведь в таком тесном помещении ни у него, ни у Дзирта, ни у Кэтти-Бри не было шансов справиться с могучим зверем, и все они это знали.

- Гвенвивар, у нас новый друг! - с надеждой сказала Кэтти-Бри, когда возникла Гвен. Гвенвивар повернулась к Закнафейну и принюхалась.

Закнафейн легонько погладил её по голове, но наблюдал за Кэтти-Бри, понимая, что она изо всех сил старалась изобразить радость в обращённых к пантере словах.

- Может быть, старый друг, - добавил Дзирт. - Из другого времени.

От Закнафейна не укрылось и это — ударение, которое Дзирт сделал на двух последних словах. Действительно, Закнафейн чувствовал себя так, будто он принадлежит очень, очень далекому времени и месту.

Гвенвивар ткнулась носом в Дзирта, затем подошла, чтобы как обычно обнюхать Кэттти-Бри. Она издала низкий рык, больше похожий на мурлыканье, и лизнула выпирающий живот женщины.

- Сегодня ночью луна почти полная, - сказал Дзирт пантере, и когда та посмотрела на него, указал подбородком на дверь.

Гвенвивар поняла и выскользнула в ночь.

- Скорее всего, оборотней поблизости не будет, - объяснил Дзирт, когда пантера растворилась в тенях, а Кэтти-Бри подошла, чтобы закрыть дверь. - Ещё не совсем полнолуние.

- Тогда зачем было вызывать её? - спросил Закнафейн. - Использование подобных предметов ограничено, не так ли?

- Мы над этим работаем, - ответил Дзирт, подмигнув жене.

Закнафейн с любопытством взглянул на неё.

- Я и Гарпеллы из Особняка Плюща на холме проводим некоторые многообещающие исследования двеомеров, которые могут позволить увеличить еженедельное и даже ежедневное времяпребывание Гвенвивар на этом плане бытия, - объяснила женщина.

- И, может быть, чтобы показать её тебе, - признался Дзирт. - У меня всё хорошо, отец. Моя жизнь стоила того, чтобы её прожить — я даже представить себе такого не мог.

- Например, человеческую жену?

- Это больше не подлежит обсуждению, - холодно сказал Дзирт. - Она — вся моя жизнь. Здесь, сейчас и навечно. Как и наш ребёнок. Наш ребёнок.

Голос Дзирта не оставлял места для споров, так что Закнафейн сдержал колкую отповедь и тяжело вздохнул.

- Мне многому предстоит научиться, - уступил он. - Надеюсь, у меня получится.