Прокляни меня любовью (СИ) - Валентеева Ольга - Страница 52

– Чего нам ждать от Всемирной выставки? – пискнула какая-то девчонка, и Эб свернул на любимую тему работы. Он рассказывал о наших общих разработках, конечно, не раскрывая всех карт.

– Обещаю, что смогу вас удивить не только фактами своей биографии, но и новыми разработками «Скай», – сказал он в завершение. – На этом пресс-конференция окончена. Встретимся на выставке.

Затем спустился с возвышения, протянул мне руку – и мне захотелось провалиться сквозь землю еще сильнее.

– Идем, дорогая, – сказал так, чтобы все слышали. – Кстати, господа, если мы решим пожениться, вам я сообщу об этом первым. Надеюсь, правда, пресс-конференцию для этого созывать не придется. Конечно, за исключением господина Винстона – думаю, с ним мы встретимся нескоро. Поверьте, я знаю, какой цепкой бывает машина правосудия.

И под десятками взглядов повел меня к выходу. Я вцепилась в локоть Эберта и забыла, как дышать. Пол жег ноги. Потолок и вовсе подозрительно круҗился. А за нашими спинами нарастал шум. Да уж, Эберт задал им задачу. Можно обвинять того, кто оправдывается. Но как обвинить того, кто все признал?

Не помню, как дошла до кабинета Эберта, хотя шли мы медленно. Зато, когда дверь оградила нас от окружающих, Эб ударил по столу так, что столешница жалобно запела.

– Уничтожу! – рыкнул он. – В порошок разотру этих тварей.

Я рухнула в кресло и закрыла лицо руками. Запоздало начала бить дрожь, по щекам градом покатились слезы. Я не плакала с первых дней в доме Эберта, а сейчас просто не могла успокоиться – истерика душила.

– Тише. – Эб остороҗно поднял меня и привлек к себе. – Не бери в голову, Элис. Они – падальщики, как умеют, так и собирают крупицы.

– Как мне теперь смотреть людям в глаза? – сквозь слезы спросила я. – Как мне твоему отцу в глаза смотреть? Οн-то не дурак. Сразу поймет, что такие новости не могли взяться из ниоткуда.

– А ты сделала что-то предосудительное? – спросил Эб.

– Они ведь доберутся до Рика. Точнее, он сам до них доберется.

– Ты слышала, что я сказал – это всего лишь месть брошенного мужчины. Пусть теперь говорит, что хочет. Может, пожалеют беднягу. Невеста ушла к более состоятельному мужчине. Что ж, иногда так случается.

– Я не знаю, что делать.

Эб гладил меня по голове, а я ревела в три ручья – и не могла остановиться. Наверное, эмоции накопились за эти дни. В дверь постучали. Я отвернулась и постаралась вытереть слезы.

– Это я, – раздался голос Ральфа. – Можно?

Эб провернул ключ, впуская Колдена в комнату.

– Что, слезами горю помогаем? – Ρальф подошел ко мне. – Нe плачь, мышка. Это всего лишь дешевая попытка уязвить, и достаточно бездоказательная. Думаю, этот поток статеек прекратится. А если выплывет Рик, обещаю, он сдохнет. Даже наступлю на горло своим принципам и найму киллера.

– Не надо! – ужаснулась я.

- Α стоило бы, – поморщился Ральф. – Увы, есть люди, которых иначе, чем швалью, не назовешь. И мир без них станет только лучше. Я, конечно, тоже из такого сорта, но что поделаешь? Себя не видно.

Слезы полились только сильнее.

– Понятно, – вздохнул Ральф, и с его пальцев слетело светлое облачко, коснулось моей груди – и растаяло. Сразу стало легче дышать. И правда, стоит ли рыдать? Все равно ничего не изменится. Да плевать я на них хотела!

– Сегодня же поручу подготовить иск против Винстона, – сказал Эберт. – Другим будет наука.

– И правильно сделаешь, друг мой, – подтвердил Ральф. – Я помогу. «Сенсация» – продажный журналишко. Значит, грязного белья там много. Мышка, ты как?

– Жить буду, – ответила охрипшим голосом.

– О, в этом я ни капли не сомневаюсь! Главное – не опускай нос. Ο тебе говорят? Значит, ты на пути к успеху. Думаю, друзья мои, пресс-конференция прошла не зря. А окончательные результаты увидим в завтрашней прессе. Интересно, сколько изданий ради таких новостей сдвинут время выпуска?

Ральф продолжал говорить, подталкивая нас обоих к выходу. Действительно, стоило поехать домой, отдохнуть и понять, как быть с тем, что сегодня произошло. К тому, что моя жизнь превратилась в сплошное безумие, стоило привыкнуть. Но я не оҗидала, что об этом безумии станет кому-то известно.

Глава 27

Этот день вымотал нас обоих. Меня – так точно. Я хотела одного – оказаться дома, подальше от «Скай», журналистов и врагов. Эб, конечно, видел мое состояние, но в душу лезть не стал. И рядом с ним, таким уверенным, становилось спокойнее. Я смотрела в окно – город плыл яркими пятнами на фоне закатного неба. Неужели скоро вечер? День длиною в жизнь.

– Мы завтра едем на полигон? – спросила тихо, потому что была бы не против очутиться наедине с Эбертом где-нибудь на краю мира.

– Видно, не получится. Нужно подписать иск и отследить, что же будет твориться с прессой, – ответил Эберт. – Думаю, стоит повременить до промежуточной презентации. А потом поедем. Окончательные вычисления буду делать только сам. Не хватало еще, чтобы на выставке мобиль рухнул зрителям на головы.

– Да, ты прав.

Мы снова замолчали – теперь уже до самого дома. Стены, которые так быстро стали родными, обещали покой. Я вошла в дом раньше Эберта – он отводил мобиль в гараж. Рухнула в первое попавшееся кресло и замерла. Опустошение – вот и все, что чувствовала. Но главное, что все закончилось. На этот раз.

– Ты в порядке?

Теплые руки опустились на плечи, и любимый запах цитруса поплыл по комнате.

– Да, – потянулась к нему. – Просто устала. А ты?

– Более чем. Тебе стоит принять душ и расслабиться. Α я пойду к Марго, распоряжусь насчет ужина.

– Я лучше без ужина, – качнула головой. – Α ты ешь, ты же не обедал.

– Без тебя – не буду.

Пришлось подниматься и идти на второй этаж. Теплая вода действовала лучше любых лекарств. С другой стороны, мы оба живы и здоровы. Журналисты? К чему обращать на них внимание? У них одна цель – утопить Эберта, а на войне все средства хороши. Разве бывает грязь большая, чем предательство Рика? То-то же, не бывает. Нужно просто взять себя в руки.

Ужин накрыли в столовой на моем этаже. Туда я входила, уже почти отдохнувшая. Эберт ждал меня. Он наконец-то выглядел умиротворенным – не таким, как в последние дни. И его настроение передалось и мне. За стол я садилась почти счастливой.

– Марго сказала, сегодня на ужин твой любимый черничный пирог.

– Да? – Интересно, когда Марго это разведала? – Отлично.

– Но чтобы его получить, придется съесть весь ужин.

– Жестоко, – улыбнулась Эбу.

– Предусмотрительно. Так что отведай теплый салат – пока не подали что-то еще.

– Хватит издеваться.

Но Эберт и не думал останавливаться. Еще бы, для него это был день триумфа. Так поставить журналистов на место – это тоже талант, которого я в нем не подозревала. И сама оттаивала рядом с ним. Привычное тепло окутало тело. Преддверие приступа? Или просто Эб расслабился и получает удовольствие от вечера? Хотелось бы верить, что второе.

– Эберт, а давай после выставки уедем далеко-далеко, – попросила я. – На неделю, две – не важно. Лишь бы подальше от этого города.

– Как скажешь, – кивнул Скайден. – Хоть на край света.

– Звучит соблазнительно.

Марго вернулась с овощными горшочками и спросила, какой заварить чай. Я попросила любимый ягодный, а затем вдруг появилась шальная идея.

– Эб, а в доме есть выход на крышу?

– Есть, там еще одна лаборатория для наблюдений за… А впрочем, какая разница? Главное, что есть.

– Давай заберем чай, черничный пирог – и отправимся туда? – предложила, не особо надеясь на согласие.

– У меня есть идея получше. На крыше дует, а вот в верхней лаборатории стеклянный потолок. Давай переберемся туда, только сначала ты доешь ужин.

Пришлось сражаться с горшочком. Затем мы захватили пару пледов, чайник и тарелки с пирогом. Эб провел меня в дальнюю комнату – никогда бы не подумала, что там есть лестница навėрх. Она скрывалась за ложной стеной и появлялась только после нажатия кнопки на панели. Странно, что я ещё до неё не добралась. Мы поднялись по ступенькам. Лаборатория казалась малообитаемой. Наверное, в последний раз Эб пользовался ей достаточно давно. Но здесь было чисто – значит, в отличие от первого этажа, сюда Эб пускал прислугу. Мы расстелили пледы на полу и уселись на них. Это казалось смешным – два взрослых человека дурачатся после жуткого дня. Но мне здесь нравилось. Больше всего нравился стеклянный потолок, сквозь который было видно звезды. Когда успело настолько стемнеть? Эб специально не включал яркий свет, ограничившись тусклым светильником.