Пепел Вавилона (ЛП) - Кори Джеймс - Страница 8

Однако возможности Базы Луна уже исчерпывались. Воздухоочистители работали на пределе, и каждый вдох казался Холдену только что вышедшим из чужого рта. Фуд-корты и общественные пространства сменились койками и палатками. Команда «Росинанта» перебралась из квартир на станции обратно на корабль, чтобы освободить место. А еще — чтобы жить в собственном пузыре чистого воздуха и воды, если быть честным. Лишь тишина выключенного реактора и призрачное присутствие Клариссы Мао не давали Холдену в полной мере почувствовать уют пустого, тихого и знакомого корабля.

— Почему она тебя так волнует? — спросила Наоми, когда они лежали в своей каюте, удерживаемые слабой лунной гравитацией и собственной усталостью.

— Она убила кучу людей. — Бессонница не давала Холдену собраться с мыслями. — Разве этого недостаточно? Мне кажется, вполне.

Освещение каюты стояло на минимуме. Он ощущал дыхание Наоми, знакомое, теплое, успокаивающее. В ее голосе слышалась та же невнятная мягкость — они оба слишком устали, чтобы спать:

— Тогда она была другой.

— Похоже, все в этом уверены. Не понимаю, как так получилось.

— Ну, кажется, Алекс еще сомневается.

— Но Амос — нет. И ты.

Она издала низкий гортанный звук. Даже в полумраке Холден видел темноту ее сомкнутых век. На секунду он решил, что она уснула, но потом Наоми заговорила: 

— Я должна верить, что она может измениться. Что люди могут.

— Ты не такая, как она. Даже когда... когда умирали люди, ты не была такой. Ты не хладнокровная убийца.

— А Амос — да.

— Согласен. Но Амос — это Амос. Для меня это совсем другое.

— Почему?

— Потому что это Амос. Он как питбуль. Ты в курсе, что он может разорвать тебе глотку, но он так беззаветно предан, что его хочется лишь обнять.

Наоми медленно улыбнулась. Она это умела. Легкое движение лицевых мышц, и Холден полон надежды и даже какого-то мрачного оптимизма. Вселенная не может быть совсем дерьмовой, если в ней есть такие женщины. Он положил руку на ее бедро. 

— Ты же полюбила меня не за твердые этические принципы?

— Скорее вопреки, — хихикнула она. — У тебя была симпатичная задница.

— Была? В прошедшем времени?

— Мне нужно заняться системой, — сказала она, меняя тему. — Смотри, чтобы я не уснула, пока не проверю обновления.

— Пропавшие корабли? — спросил Холден, и она кивнула.

Как бы ни были тяжелы его допросы, Наоми приходилось хуже. Она никогда не распространялась о своем прошлом, о том, как стала такой, какая есть. Теперь она обменяла это молчание на амнистию для всей команды и для себя. Ее двойники Марковой и Гленндининга спрашивали не о провале флотской карьеры и работе на Фреда Джонсона. Она была для них нитью, ведущей к Марко Инаросу. Его любовница, мать его сына — факт, который Холден до сих пор пытался уложить в голове. Ее держали в плену на корабле Инароса до и после нападения на Землю. Холден знал, чего ему стоят марафонские допросы. Ей должно было быть в тысячу раз хуже.

И, наверное, поэтому она занялась тайной пропавших кораблей. Наоми первая заметила, что корабли, исчезнувшие во время прохода через врата, и краденые марсианские корабли, ставшие Вольным флотом, не пересекаются. Одни украли Марко с командой, другие просто исчезли без следа. Одновременно происходило два процесса, и Холден не мог сердиться на нее за то, что ей хотелось посвятить свое время второму.

Но она должна спать. Хотя бы для того, чтобы он тоже мог уснуть.

— Не могу ничего обещать, — сказал он.

— Ладно. Тогда разбуди меня пораньше, чтобы я успела все проверить до следующей сессии.

— Это обещаю.

Он лежал в темноте рядом с ней, пока ее дыхание не стало реже и глубже. Через пять минут он понял, что не уснет, и встал. На секунду она затихла, пытаясь проснуться, но затем глубокое дыхание вернулось. Холден вышел из каюты.

В коридорах «Росинанта» также царил полумрак. Холден направился к лифту. С камбуза доносились добродушный бас Амоса и высокий тонкий голос Клариссы. Он остановился, прислушался, потом взобрался по трапу в рубку. Пользоваться лифтом при низкой лунной гравитации казалось глупым, поэтому он просто поднимался, перекладина за перекладиной, рука за рукой, пока не добрался. В темной рубке лишь отблески экранов освещали Алекса.

— Привет, — протянул Алекс, когда Холден устроился в кресле, — не спится?

— Очевидно, нет, — вздохнул Холден. — А тебе?

— Ненавижу здешнюю гравитацию. Такое чувство, что мы слишком медленно движемся, и мне все время хочется включить двигатели на полную. Но мы-то никуда не летим. Меня должно удерживать ускорение, а не какой-то огромный камень, — Алекс махнул на экран, где без звука шли новости. В камеру что-то горячо вещала женщина в ярко-красном хиджабе. Холден знал, что это известная марсианская журналистка, но никак не мог вспомнить имя. — Все так и продолжается. Это называют мятежом. Всё талдычат о нарушении долга, оставлении постов и продажах вооружения на черном рынке.

— Звучит паршиво.

— Звучит лучше, чем оно есть, — возразил Алекс. — Это был переворот. Гражданская война, только вместо драки пятая часть военных просто свалила через врата со всем нашим добром. Ну, то есть, всем добром, которое они не успели продать засранцам из Вольного флота.

— Известно, куда они направлялись?

— Неа. По крайней мере, не говорят.

Женщина в хиджабе — ее звали Фатима Уилсон — исчезла, но на экране продолжали крутиться кадры пустых доков на Марсе, затем групп протестующих, что-то выкрикивающих в камеру. Холден не мог понять, за что или против чего они выступают. Возможно, они и сами не знали.

— Если они когда-нибудь вернутся, их обвинят в измене, — сказал Алекс. — Что-то мне подсказывает, что в ближайшее время они не собираются домой.

— Итак, — подвел итог Холден. — Марсианский переворот. Вольный флот, выбивающий дерьмо из Земли. Пираты, грабящие корабли колонистов. Отключившая связь станция Медина. И бог-знает-что, съедающее корабли, прошедшие сквозь врата.

Алекс уже открыл рот для ответа, но экран моргнул и зазвенел. Запрос связи с самого верха.

— Беда никогда не приходит одна, — сказал Алекс, принимая вызов.

На экране появилась Крисьен Авасарала. Безупречная прическа, изумрудное мерцающее сари. Только глаза и плотно сжатые губы выдавали усталость.

— Капитан Холден, мне нужно встретиться с вами и вашей командой. Немедленно.

— Наоми спит, — не подумав, ответил Джеймс. 

Авасарала улыбнулась. Нельзя сказать, что улыбка была приятной.

— Пойду ее разбужу. Скоро будем.

— Спасибо, капитан, — сказала действующая правительница Земли и отключилась.

Палубу заполнила тишина. 

— Заметил, что она не сказала ничего неприличного или оскорбительного? — спросил Холден.

— Ага, заметил.

— Это не к добру, — вздохнул Джим.

Конференц-зал находился у поверхности Луны. Он напоминал школьный класс или церковь: подиум в передней части и ряды стульев перед ним. Но сейчас подиум был пуст, а десяток стульев расставлен в подобие круга. Авасарала сидела с Фредом Джонсоном, главой станции Тихо и бывшим официальным представителем АВП, и премьер-министром Марса Смитом слева от нее и Бобби Драпер справа. Смит и Джонсон были без пиджаков, все выглядели уставшими. Холден, Наоми, Алекс и Амос сидели напротив, пара стульев с обеих сторон обозначала границу. Холден не сразу понял, что Клариссы Мао нет. Ему и в голову не приходило взять ее с собой. В конце концов, встречу назначили команде «Росинанта», а она...

Авасарала что-то набрала на ручном терминале, и в центре круга появилась схема. Земля, Луна, станции у точек Лагранжа горели золотым. Корабли флота, блокирующего атаки Вольного флота — зеленым. Отдельная модель показывала внутреннюю систему — Солнце, Меркурий, Венеру, Землю, Марс, основные станции Пояса, такие как Церера и Паллада, и россыпь красных точек.

— Красные — это Вольный флот, — пояснила Авасарала. Вживую ее голос звучал хрипло, будто она кашляет. Холден не мог понять, то ли она просто слишком много говорила, то ли надышалась лунной пыли, такой мелкой, что ее не задерживают самые лучшие фильтры, так что воздух на станции имел привкус пороха. — Мы следим за их передвижениями и обнаружили аномалию. Вот здесь.