Зеркало войны (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна - Страница 40

Заодно в арсенал надо заглянуть, посмотреть запас снарядов, а то их уже к концу подходит... вот ведь твари!

Никаких запасов не хватит!

Ланс плюнул вниз и поспешил по важному делу. Может, ему повезет, и арсенал не разграбили? Вот бы так и оказалось?

Мария-Элена Домбрийская.

Плавание на средневековом корабле - штука скучная.

Если тебя не укачивает, то ты либо прогуливаешься по палубе (пятнадцать шагов в любую сторону) в сопровождении охраны, либо сидишь в каюте и вышиваешь. В их случае - вяжешь.

И с ума сходишь от тоски.

Малена-то держалась, у нее были Матильда и другой мир, а все остальные тосковали, грустили и устраивали истерики.

Кроме Ровены.

Та приглядывалась к хозяйке, и только под конец плавания решилась с ней поговорить.

- Ваша светлость, я прошу вас уделить мне несколько минут для разговора.

- Слушаю? - подняла брови Малена.

- Я могу просить вас, чтобы все осталось только между нами?

- Ровена, ты давно заслужила мое доверие, - Малена смотрела спокойно и серьезно. - Очень давно. Поэтому все, что ты мне расскажешь, останется между нами, и только между нами.

- Благодарю вас, ва...

- Малена. На людях - ваша светлость, наедине можешь называть меня Маленой, - разрешила герцогесса.

- И снова - благодарю.

Ровена прошлась по каюте, разгладила складки на юбке, подумала пару минут.

- Не знаю, с чего лучше начать, ваша светлость.

- С начала, дорогая моя. С начала.

- Это было давно, ваша светлость. Примерно двадцать лет назад, даже чуть больше. Одна знатная дама решила пустить в свою постель бедного солдата, пока муж был в отъезде. Неосторожность не прошла для нее даром... к сожалению, через несколько месяцев она обнаружила, что носит под сердцем дитя.

Догадаться было несложно, тем более, разговор уже был.

- Тебя?

- Да, Малена. Меня.

Ровена без нужды выглянула в коридор, проверяя, не стоит ли кто-то под дверью каюты, и продолжила, нервно разглаживая юбку на высоком животе.

- Даме повезло еще раз. Муж не вернулся до самых родов. Повезло, наверное, и мне. Травить плод было слишком поздно, а своим здоровьем эта дама дорожила. Еще как!

- У нее были другие дети?

- Да. Но это потом, потом... меня отдали отцу. Леди, которая меня родила... я никогда не назову ее матерью, она хуже мрази, она отдала меня и дала ему денег. Отец должен был увезти меня куда-то подальше от Саларина.

- Саларина?

- Да. Это началось именно там, гос... Малена.

- Так за что же ее ругать? Она не могла оставить тебя рядом, ведь скоро вернулся бы ее муж? Нет?

- Да, - с ненавистью выдохнула Ровена. - Но когда отец уезжал... на него напали. Ему повезло - проводить его вызвались несколько сослуживцев. Там полегли трое, убийц они тоже положили, а у последнего отец выпытал, что их послала моя... эта...

- Утроба.

- Что?

- Называй эту женщину просто утробой, если не желаешь ругаться. Это ведь не мать, не близкий тебе человек, просто мешок, который тебя выносил.

Ровена подумала - и кивнула.

- Да, пожалуй. Эта утроба захотела избавиться от всех доказательств ее измены.

- Я полагаю, не вышло?

- Нет. У отца остались ее письма и несколько драгоценностей. Денег у нее было немного, поэтому она отдала кое-что из побрякушек. И отец сберег их.

Малена кивнула.

- Так... а что потом?

- Потом было хуже, - погрустнела Ровена. - Отец был хорошим воином, он нашел себе место в замке... господина. Там я и выросла.

- В Аллодии?

- Да, Малена.

История становилась все любопытнее.

- Какое к этому отношение имеет Карст?

- Самое прямое. Он был сыном сотника в том замке. Старше нас лет на десять.

- Вас?

- Меня и Бернарда.

- Твоего любимого?

- Моего мужа. И отца моего ребенка, - просто сказала Ровена.

- Мужа?

- Об этом никто не знает, даже Карст. - Ровена смущенно опустила глаза. - Но мы понимали, что ребенок не должен быть незаконным. Я в детстве натерпелась из-за этого...У хозяина замка было двое детей. Бернард был младшим, и откровенно нелюбимым ребенком.

Ровена рассказывала, а Малена с Матильдой слушали, и словно наяву видели высокий замок с серыми башнями, видели Люсьена, старшего сына, красавца и любимца, надежду и наследника, видели младшего, откровенно нелюбимого, потому что...

У Бернарда был физический недостаток.

Так получилось, повитуха повредила малышу спинку, или мать умудрилась упасть, неизвестно, но у мальчика начал расти горб. А люди жестоки к тем, кто от них отличается.

Они сошлись случайно.

Бернарда обидел старший брат, и мальчишка удрал поплакать в укромном уголке, у пруда.

Ровена крепко подралась с мальчишками на конюшне, благо, отец учил ее всегда отстаивать и себя и свое мнение, и никогда не сдаваться. Она и не сдавалась, но численный перевес был слишком большим. Теперь надо было промыть расквашенный нос, и кое-как постирать рубашку, а то дома влетит. Ладно, может и не влетит, но сама дралась - сама и расхлебывай. А как еще-то?

Так двое детей и встретились.

И началась странная потаенная дружба. Малышам было по пять лет, но дети в плохих условиях взрослеют быстро. Узнал обо всем разве что отец Ровены, Эрон Сирт. Ровена теперь частенько таскала приятелю вкусняшки, да и просто поесть.

Нет, малыша не морили голодом, просто ему самому кусок в горло не лез, под злобные шуточки и укоризненные взгляды. И потому хлеб с мясом, который разламывала грязными ручонками Ровена, казался ему вкуснее, чем паштет из перепелок с трюфелями, положенный на золотую тарелку.

Эрон и научил малыша владеть оружием, драться - втайне, все втайне. Бернардом ведь никто не занимался, все думали, что он пойдет в храм, раз уж так получилось. И мальчик послушно учился богословию днем, и всему остальному - в свободное время.

Когда детям было по четырнадцать... уже не детям, уже почти взрослым, они поняли, что любят друг друга. И другой никто им был не нужен.

А через два года погиб Эрон.

Случайно, нелепо, на охоте, кабан кинулся внезапно, Эрон погиб, защищая господина. Ровена же осталась на милость благодарного милорда.

Настолько благодарного, что девушка едва не оказалась у него в постели.

Драться отец девушку научил, а потому милорд получил не пощечину - какие пошлости! Просто кулаком в глаз. А девушка выскочила из кабинета и налетела на Бернарда, который, опасаясь чего-то подобного, ждал под дверью.

Дождался.

Скандал грохнул на весь замок.

Бернард не собирался отказываться от Ровены, а отца обозвал подлецом и насильником.

Мать начала кричать на сына, Ровена тоже не стерпела, и высказалась нелицеприятно, старший брат Бернарда едва не дал ей пощечину, но Эрон учил дочь не за страх, а за совесть...

К вечеру влюбленные оказались за воротами. Ровена - с заплечным мешком, у Бернарда и того не было. Карст догнал их уже позднее...

А пока...

Они добрались до города, заложили драгоценности, которые отдала в свое время мать Ровены (Эрон так и не продал их), купили корабль, назвали его 'Безумной Ро', и принялись бороздить моря.

Дела шли удачно.

Настолько, что они выкупили драгоценности, и собирались обзавестись своим домиком, но тут Ровена забеременела.

А Бернард - погиб в рейсе.

Карст же отправился в поместье, где прошло их детство, сообщить эту новость. И прислал оттуда письмо, которое повергло Ро в отчаяние.

Когда они ушли, они намеренно оборвали все нити, они не давали о себе знать, не писали писем, не интересовались, что происходит в замке. Им это было неважно. Но в замке вспомнили о них.

Умер старший брат Бернарда, Люсьен.

- Как это случилось?

- Глупо... вся жизнь красавчика была не слишком умной, - без особых сантиментов призналась Ровена. А чего таиться? Бернарда, ради которого она молчала и глотала злые слова, уже не было, а перед Маленой... стоит ли притворяться? Ровене казалось, что ни к чему. - Пошел к любовнице, а муж оказался в курсе дела. Ввалился среди ночи с кучей народа, принялся дверь ломать, Люсьен схватил одежду и сиганул из окна. Неудачно - сломал себе шею.