Охотник за душами - Лисина Александра - Страница 58

Хм. Вот чего он так долго пропадал. Всю мою подноготную, похоже, поднял. С самого первого дня, как Йен оформил меня внештатным сотрудником, и до последнего дела, в котором я только чудом умудрился не замараться. К тому же четвертой поправкой я его уел, поэтому начальнику ГУССа ничего не оставалось, как признать поражение и… предложить мне работу.

— Верль — тихий городок, — нейтральным тоном заметил я. — Особых преступлений нет, серьезных тварей тоже.

— То есть Палача вы серьезной тварью не считаете? — неестественно улыбнулся Корн.

— Тогда мне просто повезло.

— Да? А сегодня?

Я снова подумал, а потом погасил знак и развеял остатки магии.

— Сегодня мое существование было оплачено жизнями трех отличных служителей. Не могу назвать это грандиозным везением, но со стороны, возможно, виднее.

— Так что вы скажете насчет моего предложения? — словно не услышал Корн.

— Я подумаю.

— Хорошо. Завтра жду вас в кабинете с подробным рапортом о случившемся.

Я вопросительно приподнял брови, но начальник ГУССа, по-видимому, сказал все, что хотел, так что мне ничего не оставалось, как пожать плечами и выйти. После чего в сопровождении тех же самых магов спуститься на первый этаж, оставить их где-то в районе регистрационной стойки, а уже возле самого выхода услышать восторженное: «Мастер Рэйш!» — и, обернувшись, с удивлением обнаружить, что хоть кто-то в столице рад меня видеть.

ГЛАВА 8

Окликнула меня, разумеется, Хелена Триш — раскрасневшаяся от волнения, с вызывающе короткой стрижкой и заметно похорошевшая с нашей последней встречи. Одежда у нее, конечно, скромнее не стала, но появившаяся на лице улыбка свидетельствовала, что трагедию с учителем она благополучно пережила. И если не пришла в себя полностью, то как минимум находится на верном пути.

— Мастер Рэйш! — повторила девчонка, спустившись по лестнице и почти бегом пробежав мимо удивленно обернувшихся магов у стойки. Вместе с ними, кстати, обернулись и все до единого посетители, коротавшие время в холле.

Вот они, плюсы и минусы сыскного дела — где надо, о тебе вообще ничего не знают, а где не надо, каждый норовит посмотреть на мага с такой звучной фамилией.

Приблизившись, Триш снова улыбнулась, показав жемчужные зубки, и едва слышно хихикнула, когда я жестом опытного следопыта приложил два пальца к полям своей верной шляпы.

— Давно не виделись, Хелена.

— Я тоже рада встрече, мастер Рэйш. Не знала, что вы в столице.

— Дела, — неопределенно отозвался я, исподволь рассматривая и запоминая ауры всех, кто нагло глазел на меня из холла.

Ничего особенного. Светлые, темные… светлых почему-то было больше. А из темных, за исключением той парочки, что меня сюда привезла, внимание привлекала лишь одна персона. Женщина лет тридцати или чуть старше, что стояла на одной из ступенек лестницы, неодобрительно буравила глазами спину Триш и с явным нетерпением постукивала ноготками по перилам.

Сказать, что она была красавицей, я бы не рискнул. Слишком тонкие, непримиримо поджатые губы, слишком широкие скулы и слегка раскосые глаза, вызывающе подведенные черным карандашом. Но что-то в ней было такое… хищное. Какая-то непередаваемая пластика, свойственная всем диким кошкам. И на удивление сочная аура прирожденного темного мага. А еще у дамы была такая же короткая стрижка, как у Триш. Точнее, это Триш зачем-то остриглась так же вызывающе коротко. И если учесть, с каким неудовольствием более старшая и опытная леди маг смотрела на молодую, все еще импульсивную и наивную девчонку, то причина сходства напрашивалась сама собой.

— Моя наставница — Лора Хокк, — смущенно кашлянула Хелена, проследив за моим взглядом. — Рада была встрече, мастер Рэйш.

Я молча кивнул. А проследив за тем, как Триш торопливо возвращается к новой наставнице и как та коротко и сжато отчитывает подопечную, развернулся и вышел: меня эти дела не касались.

До вечера я проболтался в городе, экспериментируя с линзами и проверяя возникшие утром догадки. К сожалению, находясь в реальном мире, даже с двумя линзами никаких луж я не видел. В лучшем случае это были мутные, едва заметные облачка, похожие на клочья серого тумана. В худшем — на месте луж вообще ничего не было, будто они мне привиделись.

На темную сторону, улучив момент, я тоже сходил. Причем как в тихом и малопосещаемом проулке, так и вблизи главного алторийского храма. Вот там лужи были, но, как я и предполагал, их количество существенно разнилось в разных районах города, а ближе к центру, вернее, к храму, они полностью отсутствовали. При этом все до единой лужи благоразумно жались к домам, прятались под мусорными баками, скрывались в тени зданий и нигде, даже на самой захудалой улочке, не стремились привлечь к себе внимание.

Внутрь я, само собой, ни в одну не полез. Но те, у которых не увидел дна, тщательно запомнил и по возвращении решил пометить на карте, которая наверняка найдется где-нибудь в закромах моего нового дома.

К Йену тоже сегодня не пошел — слишком устал после моргула, да и настроение не располагало к встречам, так что, находившись по городу до гудящих ног, я повернул обратно на Гербовую и перед тем, как зайти в дом, тщательно исследовал округу. Как в реальном мире, так и на темной стороне — на случай, если у моргула все же была свита и кто-то из нежити сумел меня запомнить.

К счастью, никому я не был нужен и никто меня не выслеживал, так что на ужин я явился вовремя и с удовольствием отдал должное прекрасно приготовленным блюдам, в которых новая кухарка оказалась непревзойденной мастерицей.

Моя скупая похвала, как и утром, стала для нее полнейшей неожиданностью. И почему-то заставила растеряться, хотя, на мой взгляд, я не сказал ничего лишнего. Тем не менее мой уход из столовой сопровождался гробовым молчанием. Даже горничные испуганно притихли. Садовника я вообще со вчерашнего дня не видел и лишь по подстриженным кустам мог судить, что он все еще здесь. Нортидж моим заявлением тоже почему-то озадачился, причем настолько, что не пошел провожать меня наверх, как давеча. И лишь после того, как я ушел, на кухне послышались приглушенные разговоры и едва слышно загремели кастрюли.

Ночь, вопреки ожиданиям, прошла спокойно. Я отлично выспался, успел худо-бедно смириться с потерями и на следующее утро вспомнил о моргуле лишь тогда, когда попытался потянуться и зашипел, обнаружив, что спину вчера на кладбище все-таки повредил.

— Х-хозяин?! — с испуганным воплем отпрянул Нортидж, когда я спустился вниз и, ввиду полнейшего отсутствия зеркал в доме, попросил его взглянуть на мой тыл. — Кто же это вас так?!

Кое-как изогнувшись и ощупав спину, я констатировал наличие там огромного синяка от макушки до самой задницы. И мысленно порадовался, что, помимо него, ничего серьезного больше не заработал. Мелкие царапины не в счет. Гудящая башка и подкатывающая к горлу тошнота при поворотах головы тоже. Ну а слабость… что слабость? В пору ученичества со мной и не такое бывало. Особенно когда учитель на полдня загонял в один из своих пространственных карманов.

На этой мысли я застыл на середине движения и в шоке уставился на ничего не понимающего дворецкого. А потом выругался, с досадой хлопнул себя по лбу и прямо из дома создал темную тропу, успев напоследок крикнуть:

— До обеда меня ни для кого нет. Если кто спросит, скажите, что я временно мертв!

Что при этом подумал Нортидж, я, наверное, никогда не узнаю — у моего дворецкого имелась одна полезная черта: он не оспаривал приказов. Ну а о том, что порой это было совсем некстати, я сообразил гораздо позже. Уже после того, как осознал, что далеко не каждый посетитель сумеет понять мой странный юмор.

Пока же я с огромной скоростью несся обратно в Верль, чтобы проверить очередную догадку. А выскочив в центре Алторийской трясины, с трудом отдышался и лишь после этого заставил себя по-новому взглянуть на окружившую остров воду.