Умирать первым классом (СИ) - Янышева Ольга - Страница 5

Пролистав информацию о «Сибирском Орле», здорово подняла себе настроение. Одно то, что Орлову дали такое глупое дополнение к сокращённой фамилии, учитывая, что встретить орлов, обитающих в Сибири, практически невозможно, знатно развеселило.

Так было, пока я не углубилась в изучение его «подвигов».

Помимо успешного бизнеса в сфере разработок компьютерных игр, ушедший «на покой» чемпион покорял девичьи сердца, меняя красавиц, как перчатки.

Девушки…

Никита Орлов пользовался бешеной популярностью среди представительниц прекрасного пола. Пара моделей даже на вечере моды затеяли свои собственные «бои без правил», пока этот «молодец» стоял на заднем плане фотографии, ухмыляясь во все тридцать два, полностью оправдывая приписку какого-то наблюдательного папарацци: «Орёл — не падальщик! Высматривает не «жертву», а «хищницу»!»

— Придурки.

Общий настрой опустился в минорный лад, поэтому получить от подтаявшего мороженого хотя бы минимальное удовольствие я больше не смогла, быстро прикончив порцию сладкого, не понимая, что со мной.

«Вера, приди в себя! Нас ждёт вереск!» — Переключившись на представляемые поля сиреневых трав, которым цвести ещё не пришло время и которые мне вряд ли посчастливится увидеть, отогнала от себя нелепую ревность, прикрыв глаза, начиная мысленно рисовать просторы Шотландии.

Надолго меня не хватило.

Поблизости раздались женские голоса, точно не принадлежавшие Надежде, хотя бы потому, что их обладательниц было больше чем одна.

Распахнув глаза, удивлённо наблюдала появление Орлова в компании двух блондинок.

Вообще, ещё пролистывая биографию чемпиона, я заметила, что Никите нравятся исключительно блондинки. Даже две дурочки, схватившиеся за волосы друг друга, имели светлые кудри.

Весь путь, протянувшийся от дверей вип-зоны, до диванчика миллионера, к внутреннему разочарованию, находившемуся прямо напротив меня, Никита пристально смотрел в мои глаза, не обращая никакого внимания на хихиканье и восторг своих спутниц, обнимающих его с двух сторон.

Нервно сглотнув, почувствовала во рту неприятную горечь, за которой тут же последовала тошнота.

Сосредоточенный взгляд Орлова, видимо, помог мужчине высмотреть в моём лице осуждение, потому как траектория пути тройки прилипнувшей друг к другу людей изменилась.

«… или просто Никитке пришло время сбросить напряжение», — прокомментировала про себя внезапный побег миллионера, отвернувшись к тёмному небу, сквозь набежавшие тучи которого ни одной звезды видно не было.

Вип-комната была оборудована по высшему разряду, но даже она не могла заглушить смех и фривольные «шуточки» шумной компании, присутствие которой действовало просто ужасно на моё состояние, как моральное, как и физическое!

Сделав пару вздохов, достала лекарство, глотая сразу пару капсул, запивая желатиновую гадость водой без газа, откупорив одну из четырёх бутылочек, закреплённых на столике в специальной формочке.

Когда до слуха донёсся прерывистый выдох Никиты, сердце сжалось от боли.

Я разозлилась.

«Если уж суждено мне умереть сейчас, то конкретно под эту «озвучку» я категорически точно отказываюсь уходить в… вообще непонятно куда!» — Резко поднявшись, потянулась к своей ручной клади, стоимость билета которой превышала все разумные пределы.

Сумка лежала на верхней полке пристроенного к стене комнаты шкафа.

Конечно, наушники были неспособны стереть из моей памяти неприятную картину Никиты с двумя блондинками, но музыка поможет просто забыться.

Мне безумно хотелось пожить ещё, но сердце, решившее обиду, вызванную внезапным появлением гостей, принять глубоко в себя, хотело чего-то иного.

«Чего конкретно — я пока не разобралась, но такими темпами… боюсь, понять не успею!» — Сделала вывод, когда дышать стало трудно.

Внезапно, открыв ящик, рядом с дорожной сумкой увидела гитару, тут же замирая от восторга.

«Какая красавица!» — Руки сами потянулись к музыкальному инструменту, забывая о сердечной недостаточности, будто у меня не реальная проблема со здоровьем, а заболевание на уровне психосоматики.

Обычные поглаживания подушечками пальцев шести струн привели пульс в норму, а меня в дикий восторг.

Отрешившись от необъяснимой обиды, взяла пару аккордов и, убедившись в их идеальном звучании, запела любимую мамину песню «В миноре», которую исполняет Alla Bensson:

— Течёт река в миноре… река, где я и ты.

Впадает в море несбывшейся мечты.

Обними меня, но сделай это, не касаясь.

И я признаюсь, что ошибаюсь…

Судить строго не хочу —

Слишком велико желанье.

Любить я не научу -

Это глубоко в сознании… в сознании.

Рискованно и нежно течёт Минор-река.

Конечно, я жду тебя… пока.

Надо ли так — с плеча?

Посмотрим, мой родной.

Куда вода…

Судить строго не хочу —

Слишком велико желанье.

Любить я не научу -

Это глубоко в сознании… в сознании.

Пальцы саднило от забытых ощущений, а душа пела от счастья: такого простого, совершенно детского, незамутнённого другими эмоциями, доброго и искреннего.

— Ты ещё и играешь! Есть в тебе хотя бы какой-нибудь минус?!

Перепугано обернувшись, посмотрела снизу-вверх на мрачного чемпиона, стоявшего позади меня, сунувшего руки в карманы светлых джинс, будто парень опасался за их действие.

Неизвестно сколько Никита простоял за моей спиной, слушая, как я пою звёздам, но даже его вероятный недавний приход, а также отсутствие раздражающего хихиканья девушек, говорило о том, что в вип-зоне мы остались одни… и у Орлова ничего не было с теми блондинками.

«Что за радость?» — одёрнула себя, мысленно возмущаясь, что не могу стереть со своего лица едва заметную улыбку. Пытаясь не утонуть в чёрной бездне мужских глаз. — «Прекрати!!! Он ждёт ответа на свой вопрос! А что он, кстати, спросил?»

Орлов широко улыбнулся, будто понимая предмет моей растерянности, но эта улыбка была совсем не похожа на надменную ухмылку, коих я получила от него вдоволь за этот час полёта.

Сейчас он был каким-то другим…

Тот Никита, который недавно испепелял меня взглядом, провожая свой «вечерний рацион» за огороженную тонким пластиком комнату, где стояла (не поверите!) настоящая кровать, был совсем не похож на Никиту, который стоял передо мной теперь.

Нежность, поселившаяся в каждой чёрточке его лица, невозможно было завуалировать, чтобы принять восторженный блеск его глаз на какое-либо чувство, как не восхищение.

«Отмирай, идиотка! Этого не может быть! Где ты и где он?!» — кошмарное эмоциональное состояние, в основе которого лежала тоска, которая неосознанно провоцировала меня на жалость к себе, тяжёлым камнем осела в груди.

— Спой ещё что-нибудь… — попросил Никита, а я поняла, что не могу выдавить из себя ни слова, таращась на него, как малолетняя школьница.

Отрицательно мотнув головой, протянула гитару миллионеру, в тайне надеясь, что он вернёт её на место.

Боец-чемпион не подкачал… только немного переиграл ситуацию.

Осторожно взяв инструмент, Орлов не стал класть его на полку, а ловко перехватил гитару рукой прикладывая к торсу, будто он собирался выступать перед слушателями.

— А хочешь, я тебе спою? — умоляющие глаза парня светились мягким светом изнутри, растапливая возникшую тревогу.

За мою спокойную жизнь, которую не сотрясали ни страсти, ни восторженная влюблённость, о которой так много пишут в женских романах, мне ещё никогда не доводилось слышать от мужчины подобного вопроса.

Это было настолько неожиданно, что я только и смогла, что неуверенно кивнуть, нервно наблюдая, как Никита присаживается рядом.

Когда Орлов запел песню Чумакова «Девочка-Девушка-Женщина», не сводя с меня тёмного взгляда опушённых длинными чёрными ресницами глаз, заволакивающих своей глубиной, я пришла в ещё больший ужас.