Придворный (СИ) - Дронт Николай - Страница 10

— Шрамы украшают мужчин, — возражаю слабым голосом, — а судя по размеру, я непременно стану первым красавцем. — Пока она не переварила моё заявление, переспросил: — Вы точно не ангел? Такая красивая и пахнете флёрдоранжем с нотками сирени.

— Это духи, — мило покраснела она. — Мне их мачеха подарила.

Следующие пару минут Лаура мялась, рассказывала о погоде на улице и наступающем лете. Когда попробовала перейти на обсуждение вчерашнего происшествия, прервал её:

— Тсс! — приложил палец к губам. — Ангелы не должны вспоминать о низких вещах. Ничего не было, просто вам привиделся дурной сон. А меня вы навестили потому, что ангелы иногда посещают юношей, чтобы те на всю жизнь могли сохранить в своей памяти светлый образ самого красивого в мире создания.

— Я не похожа на ангела, — смутилась девица, — и не очень красивая.

— Да, это ангелы похожи на вас, — избитый комплимент нашего мира, но ей он явно понравился. — И вы очень красивая. Не надо спорить, а то мне придётся рассказать вам о прелести ваших сияющих, лучистых глаз. А такое нельзя говорить девицам, они могут загордиться.

Девочка раскраснелась. Ей явно приятны комплементы, но она ещё не привыкла их слушать. Однако обвинять себя не прекратила. Стала лепетать, как она очень-очень виновата передо мной и очень-очень хочет искупить вину. Мне пришлось вновь прервать тираду.

— Я же сказал, что вам приснилось. Случившееся вчера — только моё решение, и вы тут совсем не при чём. Скажу по секрету, я никогда не планировал жить вечно, а смерть в бою — достойная смерть.

— Вы несносны! И совсем не хотите слушать меня! Я виновата в том, что хотела сбежать от папы. Если бы не вы!.. Они такие мерзости говорили! Вас из-за меня ранили! А я растерялась и вовремя не убежала, — тут Лаура всхлипнула, и слезинка соскользнула по её щеке. Не знаю, что она себе надумала, но явно что-то безумно страшное. — Поэтому вы должны попросить меня о чём угодно, и я это выполню! Не смогу сама, брошусь в ноги к дедушке. Он не откажет.

Как-то надо привести девчонку в чувство, а то занесёт её куда-нибудь не туда.

— Ваш отец глупый, злой и мелочный скупердяй? Как в сказке, морит вас голодом, заставляет донашивать старые платья служанок и каждый день бьёт каминными щипцами?

— Что вы такое говорите?! Он самый добрый, благородный и щедрый человек!

— Тогда вы прямо сегодня пойдёте к своему отцу, объясните, какой он добрый. Причём искренне и громко, как мне сейчас. Потом поцелуете и скажете, что сильно его любите.

— Зачем вам это?! — Бедная девушка не ожидала такого. Она думала, я попрошу у неё денег? Или поцелуй? Или что-нибудь ещё в этом роде?

— Мне это не нужно. Это нужно вашему папе и очень нужно вам. Не знаю вашей семьи, но уверен, что каждый родитель желает только самого лучшего своему ребёнку. А я буду счастлив, когда мой ангел разрешит маленькое недоразумение со своим самым близким и дорогим человеком.

— Стах, вы так благородны! Однако я настаиваю…

Но на этих словах разговор закончился. Я грубо, вульгарно и цинично отрубился.

Палата

В следующее пробуждение сиделка дала мне выпить кружку крепкого бульона, а я попросил принести зеркало. Толстуха тяжело вздохнула:

— Может после?

— После чего? Всю жизнь от себя буду прятаться?

В зеркале отразился кто-то незнакомый, с растрёпанными космами стоящих дыбом волос и лицом, похожим на физиономии злодеев в старых ужастиках. Неприятное зрелище. Однако не так плохо, как кажется. Я пару раз видел такое по телику в ток-шоу про пластические операции. Черно-жёлтые синяки, вздутия, опухоли, это довольно быстро проходит. Красные белки и набрякшие фиолетовые мешки под глазами, тоже нормально после сотрясения мозга и тоже ненадолго. Со шрамом лучше, чем могло бы быть, но хуже, чем бы хотелось. Заточенная цепь вырвала целые клоки мяса, и рваная борозда пересекает лицо. Идёт от волос по лбу через левую бровь, переносицу и пересекает правую щеку. Рана не смертельна, хотя сильно уродует внешний вид. Швов на шраме нет, но края ран сведены максимально близко и, вместо ниток, соединены прозрачным клеем. Опытный специалист поработал и явно с помощью магии. Главное, повреждения не выглядят вчерашними. Это моя регенерация постаралась? Хотя Лаура говорила про целителя.

Женщина поняла мои размышления по-своему и стала успокаивать:

— Заживёт рана скоро. А что шрам, так со шрамами многие. Девки рябые и то замуж идут. Главное в человеке не наружность, а нутро! Найдётся какая красавица, на лицо и не поглядит, за душу драгоценную полюбит. Или бороду можно отрастить и чубом лоб закрыть, начальство в таких случаях разрешает. Тогда и ничего видно не будет… почти.

— Это да. Я теперь такой красавчик, что на меня отворотясь не наглядишься.

Она не стала продолжать тему, а, не обращая внимание на моё смущение, помогла воспользоваться монументальной больничной уткой. Вторая сиделка, вынесла использованную посудину и вернула чистой. Потом покормили жидкой молочной кашей. После этого они вдвоём протёрли моё тельце жёсткой тряпицей, смоченной в душистом уксусе, и переодели в свежую ночную рубаху. Процесс омовения самых интимных мест вызвал приступ жуткого дискомфорта, но я был слишком слаб, чтобы отбиться от больничных мегер. Ловко перестелив постель и накрыв одеялом, меня оставили лежать на свежевзбитой перине, ждать перевязку. Оказывается, вот-вот придёт лечащий доктор, он же придворный лейб-медик, профессор, лучший хирург и самый сильный целитель страны.

Когда светило медицины взошло в палате, первым делом оно поинтересовалось:

— Ну-с, молодой человек, как мы себя чувствуем?

— Как вы не знаю, а я средне между паршиво и очень паршиво. Сильная головная боль, тошнота, головокружение. Зато промежутки между обмороками увеличиваются. Так что улучшения на лицо. Простите за остроту, просто я посмотрел на себя в зеркало.

— И как наши впечатления?

— Жду приглашения в труппу Королевского Драматического Театра на роль неупокоенного умертвия.

— Не унываем. Это хорошо.

— Чего унывать? Плакать уже поздно.

— Правильная позиция, молодой человек. — Тут его тон сменился на профессионально-сочувственный. — Скоро повреждение заживёт, и мы будем как новенькие. Заклинание Лечение сразу после ранения, купировало кровоизлияние в мозг, а потом у нас самопроизвольно включилась регенерация.

Дальше последовала весьма познавательная лекция. Оказалось, мне повезло, что тулья фуражки перенаправила гирьку, а околышек смягчил удар. Именно поэтому трещины в черепе нет, только сотрясение, но тоже хорошего мало. Затем началась собственно перевязка. Бинты от ран отрывать было не нужно, но снятие клея немногим лучше. Боль терпел с трудом, даже пару раз на миг терял сознание. Целитель сноровисто обработал раны, опять залил шрам клеем и предложил обезболивающую микстуру.

— Опийная настойка? — поинтересовался я. В ответ на утвердительный кивок отказался. — Нет, спасибо. Для полного счастья мне ещё не хватает стать наркоманом.

— За три-четыре приёма не станем. Однако если обходимся, действительно лучше не начинать.

— Скажите, скоро выйду из больницы? А то у меня начались экзамены, их пропускать нельзя. Могу с аттестатом пролететь.

— Точно сказать сложно. Денька через два-три, если мы будем и дальше так поправляться. Про экзамены не переживаем, справочку получим для гимназии и дело устроится наилучшим образом.

После такого оптимистичного предсказания целитель ушёл, разрешив мне принимать посетителей.

Минут через пять в палату вошёл почтенный господин в партикулярном костюме и с большой корзиной алых, как капли крови, махровых роз. Представился Николом Огинским. Розы. Целая корзина. Сколько ж они стоят? За ним другой посетитель внёс небольшой столик, сел за него и поставил чернильницу. Только тут до меня дошло, что лежу в отдельной палате. Обычно палаты в местных больницах рассчитаны человек на двадцать, а то и на сорок. Тут не как у нас, здесь хочешь с комфортом, лечись дома. Никол сел на стул и спросил: