Наши крылья растут вместе (СИ) - "Ana Cherie" - Страница 134

Гнев, как раскаленная лава внутри большого вулкана, зарождался внутри девушки. Обида и непонимание гасили этот взрыв. За что? Почему Даниэль выбрал ее? Что движет им сейчас? Она не понимала, пытаясь дать ответ на его вопрос, заставляя свою память рыться в зеленом учебнике ее отца.

В тишине комнаты все следили за ней. Оливия слышала только вскипевшую кровь внутри себя из-за которой память отдельными слайдами рисовала два белых и два красных огня. Вопрос, на который она не могла знать ответ, как стюардесса. Вопрос, на который она знала ответ, как дочь пилота:

- Что бы ты не потерялся, идя на посадку! - Вскрикнула она, не желая отвечать на безумный вопрос сумасшедшего капитана.

Девушка вскочила со стула, сжав руки в кулаки. Сейчас желание было одним- как можно сильнее почувствовать щеку Даниэля, оставляя красный цвет на его коже. Это стал бы ее фирменный аэронавигационный огонь. Она ели сдержала себя, быстрым шагом пройдя до двери, распахнула и вышла в коридор, с грохотом захлопнув ее.

- Что ты творишь? - Прошептал Марк, смотря на Даниэля, - ты ее пытался завалить! Члена твоего экипажа!

- Я никогда не хотел видеть ее в моем экипаже, - ровным голосом ответил тот и встал со своего места, - спасибо всем за экзамен.

Не торопясь он собирал бумаги со своего стола, слыша, как в пол голоса выругался Марк. Только что он стал свидетелем сцены о невыносимой неприязни своего капитана к своей стюардессе. Ложная сцена, как кривая реальность отображала лишь то, что требовал договор. Никто не мог подумать в момент опроса с пристрастием о том, что Оливия Паркер исключение из всех правил.

Инструкторы ушли, закрыв плотно двери и Марк громко произнес:

- Аэронавигационные огни? Глиссадные огни? Ты шутишь? Откуда ей знать о них. Она стюардесса, а не пилот.

- Не переживай за нее Марк, - все так же спокойно отвечал Даниэль, - она же ответила, а это свидетельствует о том, что она прекрасно знала ответ. Оливия ни так глупа. Скорее я бы сказал: она умна. Но ее характер портит всю картину.

Марк недовольно покачал головой:

- Когда вы начнете ладить друг с другом?

- Когда закат станет рассветом.

Марк усмехнулся, не поняв ни слова и махнув рукой, вышел из кабинета. Пришло время отдышаться, и Даниэль вздохнул полной грудью, слегка нахмурившись. Идея закидать Оливию вопросами возникла, как внезапный ветер у взлетной полосы. Он еще не придумал, как выпутаться из этого шторма. Он видел гнев в ее глазах, он знал, что перегибает палку, но зато перестраховал их отношения и это стало плюсом.

Он так же быстро вышел из кабинета, как задавал вопросы, думая лишь о том, что сейчас ему необходимо найти Оливию. Все произошло слишком быстро. Его мысли бежали на шаг впереди от него. Идя по длинному коридору в полном одиночестве, он подбирал нужные слова себе в оправдание, перебирал сотни фраз. Но каждая его фраза отталкивалась, как град об асфальт, создавая грохот. Остановившись, он вытащил телефон из кармана пиджака и позвонил Оливии. Она не возьмет трубку, он знал это, надеясь на обратное. Ответная мелодия заиграла за дверью рядом с которой он стоял и тут же прекратилась. Девушка отключила телефон, но теперь выдав себя. Обида не позволила ей убежать дальше женского туалета. Она еще здесь. Она в здании, и она находиться от него через дверь. Этот этап для Даниэля оказался простым. Дверь в дамский туалет ни стала преградой, он толкнул ее плечом, лишь только взглянув на вывеску сверху.

- Какого черта! - Воскликнула она, зажимая в пальцах белую салфетку. Ее покрасневшие глаза - это следствие обиды на него. Салфетка - лишь утешение в данную минуту. Она откинула бумагу в мусор, устремив взгляд на своего капитана, - что это было?

Даниэль оглянулся по сторонам, пытаясь определить одна ли она.

- Я одна, - она как будто прочитала его мысли и после ее слов, он расслабился, - можешь начинать говорить, я даже выслушаю тебя.

Она сложила руки на груди, гордо подняв голову. Еще несколько секунд назад она промакивала слезы белой салфеткой, а теперь слегка прищуренные голубые глаза с долей ехидства пристально наблюдают за ним, ожидая ответа.

- У нас родятся очень умные дети, - произнес Даниэль, понимая, что в сотне подготовленных фраз не было этой.

Она опустила руки, резко сделав шаг назад, как спасение бегством, но уперлась в раковину. Ее глаза округлились, став голубыми большими озерами. Девушка ошарашенно смотрела на человека, который не переставал удивлять ее. Теперь ни капли ехидства:

- Какие дети? - Это все что она могла выдавить из себя, даже не представляя эту картину.

- Наши, - Даниэль улыбнулся, понимая, что он побеждал шторм:

Оливия приоткрыла рот, но слов не было. Может ее рассудок так же помутнел, как у мужчины, стоящего напротив? Хотелось утопиться в раковине и оставить это без комментария. Но молчать долго она не смогла:

- Ты делаешь мне предложение?

Эти слова теперь резанули слух Даниэля, и он нахмурился, не долго обдумывая их:

- Наверно.

- Ты делаешь мне предложение? - Вскрикнула она, - ты делаешь мне предложение в туалете!

- Туалет - это нормальная среда для пилотов и стюардесс. Я думаю Шон сделал предложение Дженнет тоже в туалете, больше просто негде.

- Шон сделал предложение Дженнет в ресторане с кольцом и цветами.

- Ты хочешь кольцо и цветы?

- Я хочу, чтобы ты больше никогда не говорил об этом! - Крикнула она целое предложение, сама, удивившись своим силам. - Что с тобой сегодня? Чувствую здесь не обошлось без участия моей мамы.

- Нет, она здесь ни при чем, - Даниэль сделал шаг навстречу Оливии, загоняя ее в ловушку.

Раковина сильнее уперлась ей в спину, причиняя боль. В мыслях Оливии возникло видение: она ступает по твердой земле, потеряв работу, но зато женой Даниэля Фернандеса Торреса. Его жена- это девушка, ждущая его на земле, в его большом доме на берегу Персидского залива. Она должна готовить еду и встречать своего мужа с горячим яблочным пирогом. Она должна жить в его доме чаще одна, чем с ним, постоянно смотря на небо. Он всегда будет в рейсах. А она... она не создана жить на земле ни для кого. Она рождена летать и жить в облаках. Она не имеет право уйти с пути, на который так тяжело взбиралась. И она никогда не выйдет замуж за капитана.

- Убери от меня руки, - выкрикнула Оливия, вырываясь из его объятий и преодолевая путь к двери, - никогда больше не говори об этом. Слышишь! Никогда.

Потянув ручку на себя, уже почти открыв дверь, девушка остановилась:

- Кажется, я поняла твою игру, Даниэль. Ты решил избавиться от меня в своем экипаже. И если попытка завалить меня на экзамене не удалась, ты решил пойти другим путем, - она обернулась к нему, встречаясь с ним взглядами, - сделать своей женой, что бы меня уволили из Arabia airline. Но этого никогда не будет. Я не подчиняюсь твоим правилам, я живу по своим. И нет, я не выйду за тебя замуж, в моей жизни уже хватило капитана-отца и все детство я жила по приказам. Капитан-муж - это слишком. Я не собираюсь оставшуюся жизнь провести в твоем подчинении. И помни, я была в твоем экипаже, и я там буду, хочешь ты этого или нет, но тебе придется меня терпеть.

Столько сказанных слов не вмешались в его голову сразу. Каждое слово- яд Оливии Паркер, которые сыпались из нее, как из самой ядовитой змеи в мире. Нет, он не понимал эту девушку. Его мозг с трудом переваривал весь негатив, что она только что прокричала. Обидно... Впервые девушка отказала ему... Но он сделал предложение впервые, пусть так сумбурно и скомкано. Еще десять минут назад, он даже не думал об этом. Но сейчас жалея, что вообще нашел ее в своей жизни.

Ее слов вполне хватило, чтобы сказать:

- Не приближайся ко мне ближе чем на два метра. Я не хочу проблем на работе. Наши отношения не могут продолжаться вечно, с этой минуты им пришел конец.

Он произнес это отчеканивая каждое слово, как умелый мастер. Лучше рубить сразу, пока ни так больно.

- Хорошо. Это будет нашим новым правилом, - произнесла она и вышла в коридор.