Офсайд (ЛП) - Саваж Шей - Страница 80

– Кто? – вновь спросил я.

– Нахрен неважно, – он тряхнул головой. – Ничто больше не имеет значения. – Не отводя от меня взгляда, он поднял пистолет выше.

– Все минуло, – сказал он. – Кануло.

Его выражение лица стало бесстрастным, слезы на бледных щеках подсохли, а грудь медленно приподнялась, когда он взглянул на меня. Он выдохнул, не отводя взгляда. Я не мог пошевелиться. Мое сердце, казалось, перестало биться, в горле сперло дыхание, угрожая мне удушьем. Я не мог заставить себя что-то сказать или сделать, лишь смотрел на то, как он развернул пистолет на 180 градусов, приставил к своему виску и выстрелил.

Я испугался звука и горло начало гореть. Я не мог закрыть глаза, но и был не в состоянии осознать то, что видел. Боль в горле усилилась и до меня дошло, что я кричу. И не могу остановиться.

«Смерть все долги сотрет.»118

Свернувшись калачиком, мое тело неустанно дрожало и тряслось.

Я не мог это остановить. Пришлось прикусить язык, чтобы перестать кричать. Я знал, что он мертв... Сомнений не было. Он совсем не двигался... а голова...

С трудом сглотнув, чтобы сдержать рвотные позывы, я уставился на свои руки перед лицом, не позволяя себе оглядывать комнату и видеть что-либо еще. Не знаю сколько времени прошло с того момента как он... как он это сделал, возможно пару минут или часов, без понятия.

Одно было точно – нужно было отсюда убираться. Который сейчас час? Я глянул на настенные часы, они показывали только четверть первого. Не помню, в котором часу Стивен отправил меня на поиски таблиц, но уж точно было где-то после десяти. Стивен не вернется до завтра, в лучшем случае, а больше никто не планировал приходить. Мысль о том, что Стивен вернется до того, как мне удастся увидеться с кем-то еще, послужила мне стимулом действовать.

Я заставил себя максимально по возможности выпрямиться, что подразумевало приподнять ноги и передвинуть в сторону. Удалось чуток ими шевелить, согнув в колене, может на дюйм или около того, но все же. Бедра работали хорошо, так что я мог двигать ими из стороны в сторону, остальное приходилось на руки.

Вертясь и извиваясь, я переместился в такое положение, что мог приподнять кресло, но стоило глянуть на него, стало понятно, что это делать бессмысленно. На месте удара по колесу, рама прогнулась и не было шанса, что оно будет крутиться, даже если мне удастся выровнять опрокинутое кресло и снова усесться в него.

– Блядь! – прорычал я. Оставалось надеяться только на себя. Хорошо, что руки уже практически пришли в форму, но куда же мне направиться?

Без вариантов, чтобы мне удалось выбраться из дома и спуститься по подъездной дорожке длиной в милю, до центральной улицы. Даже если бы я это сделал, то вероятнее всего бы меня переехали машиной до того, как кто-то бы заметил. Выглянув в окно, я наблюдал, как лил дождь, а в отдалении сверкнула молния с громом.

Да, никакого шанса.

У нас не было городского телефона, так что мне нужен был мобильник. Папин был, вероятнее всего, у него в кармане.

Блядь.

Я перекатился и сел, выставив назад руки для упора, оказавшись тем самым спиной к телу папы, и это было хорошо. Пару раз глубоко вздохнул, чтобы приготовиться и сфокусировать мозг на единственной цели – добраться до его телефона, после чего, передвигая руками, задним ходом пополз по полу, волоча за собой ноги.

Я знал, что был уже близко – ощущал запах. Сглотнул и задержал дыхание, добравшись до него спиной и коснувшись ноги. С дрожью, полез сначала в один его карман, затем в другой. Пусто. И в задних карманах также. Я заставил себя взглянуть на его рубашку, но на ней вообще не было карманов.

– Черт! – вскрикнул я, когда его рука соскользнула с ноги на пол. Я быстро отполз подальше – через кабинет и за дверь, где, запыхавшись, пролежал несколько минут.

Ладно, при себе у него телефона нет, значит где-то оставил. Я прополз до фойе, радуясь гладкому деревянному полу и чуть не заплакал, увидев на полу у входа в кухню маленький черный прямоугольник. Пару раз вздохнув, я пополз дальше, пока не добрался до папиного телефона.

Ну... во всяком случае до его части.

Экран был темный и треснул, и столько бы я не тыкал в него, все безрезультатно.

– Дерьмо, дерьмо, дерьмо! – заорал я, ударив кулаком по полу и глядя на разбитый экран.

Быстро осмотревшись, заметил на стене черную отметку, видать место куда попал телефон. И что мне теперь делать? Он спрятал мой телефон и тот мог быть где угодно в гребанном доме.

Мне нужно было кому-нибудь позвонить... Николь, Грегу, 911... хоть кому-то. Как еще я мог сообщить, что я здесь? Что папа... папа...

Ноутбук.

Я поднял глаза на лестницу, ведущую на третий этаж, где в шкафу меня дожидался мой ноутбук.

Три лестничных пролета.

Да ни за что на гребанном свете. Мне никогда это не удастся.

Я был почти на последнем издыхании лишь от того, что прополз из кабинета по коридору до кухни, а это все на одном этаже. Лестница? Лишь за счет одних только рук? Может я бы осилил половину, но после нужно было бы отсыпаться целый день, прежде чем буду в состоянии продолжить. Я просто не смог бы так долго выдержать без помощи, если только...

Мой взгляд зацепился за маленький черный докторский саквояж, стоявший у тренажеров в гостиной. Должно быть Стивен забыл сумку, когда отец его выставил. Все же, интересно, о чем они спорили, но это неважно. Главное, что в спешке доктор забыл его тут, а исходя из собственного опыта предыдущего дня, я уже знал, что в нем хранится коллекция подкожных инъекций тестостерона и адреналина.

Пятнадцатью минутами позже, я сидел у подножья лестницы с дозой адреналина в руке.

Взглянув на конец первого пролета и умножив эту длину на трое, на ум сами собой пришли картинки из Юлия Цезаря и раздались слова из строчек Шекспира: «Может человек располагать судьбой, как хочет. Не в звездах, нет, а в нас самих ищи причину.»119

Я собирался чего бы это не стоило подняться по чертовым ступенькам и связаться с моей Румпель.

У основания лестницы, я постарался выровнять дыхание, успокоиться и понять, как же мне, черт побери, воткнуть иглу себе в руку.

В смысле, серьезно, как кто-то такое делает? Просто втыкает или нужно в определенное место? Нужно попасть в вену или в мышцу?

Я понятия не имел.

Попытался вспомнить куда именно Стивен ввел ее и осмотрев руку, смог найти маленький синяк.

Теперь понятно, просто уколю в то же место. Еще раз глубоко вздохнул.

Черт.

Сомневаясь, смогу ли вообще сделать себе укол, я решил, что сначала посмотрю, как далеко смогу забраться, а уже потом, если потребуется, воспользуюсь инъекцией. На мне были лишь спортивные брюки и футболка, так что карманов не было, поэтому я зажал шприц между зубами и начал подъем.

Первые три ступеньки дались легко, но стоило достичь места, где все мое тело оказалось на лестнице, как стало сложнее. Ноги мне вроде как мешали, так как я не владел ими настолько, чтобы хоть как-то упираться. Мне приходилось не только подтягивать вверх тело, но и стараться, чтобы ноги не цеплялись за ступеньки, мешая моему медленному продвижению.

За долгие годы мотания вверх-вниз по лестнице, я знал, что до первой площадки было девять ступенек, затем два шага на поворотной площадке, а после еще шесть ступенек до второго этажа, а после пролета – тринадцать ступенек до третьего. К тому моменту, как мои руки достигли первой площадки, я был целиком и полностью изможден, а мне нужно было еще подтянуть на нее тело.

Пот тек со лба прямо в глаза, и я так сильно задыхался, что голова плыла. Мышцы горели от необходимости подтянуть тело еще хотя бы на пятнадцать сантиметров. Если бы лестница не была открытой – тем самым давая мне возможность хорошо ухватиться – то я бы ни за что не забрался так далеко. Я вновь подтянулся, подведя плечи к уровню последней ступеньки, но тут столкнулся с препятствием – мне не за что было ухватиться, чтобы подняться дальше.