Подарок чужих звёзд (СИ) - Максимова Анна - Страница 20

Поняв, что ничего нового от меня не услышат, мои экзекуторы стали расспрашивать о социальном устройстве общества, их традициях. Выясняли как выглядят эры. Их интересовало всё, что касалось этой расы. А я была настолько измучена физически и морально, что у меня даже мысли не возникало что-то утаить.

А потом оставаясь в одиночестве, в минуты, когда меня не проверяли на прочность, а позволяли каплю отдыха, выла в своей камере от безысходности. Не на это я рассчитывала, когда рвалась на свободу. Не такого приёма ожидала от родной Федерации. Я всего лишь хотела, чтобы всё стало как прежде. Покорять космос в составе команды космического корабля, проводить свободное время с родителями и знакомыми. Просто хотела вернуть свою жизнь и свободу. А в итоге из одного плена, попала в другой. И понимание, что эта непомерная жестокость исходит от своих, наполняло душу невыносимой болью. Порождало отчаяние, которое с каждым днём становилось всё сильнее и грозило сломать меня окончательно. Уже не раз я пожалела о побеге от Ястона. А следом приходило простое осознание, жить той жизнью, которую готовил мне эр, я бы тоже не смогла. И в такие моменты мне хотелось умереть. Неужели во всей Вселенной, на необъятных космических просторах не осталось для меня места, где бы я была счастлива?

В один «прекрасный» день, мои палачи решили, что пора заканчивать и подвергли меня последней пытке. Недоверие или просто жестокость толкнула их на этот шаг, но меня в итоге привели в комнату, где я с ужасом узрела мыслескан. Кресло, оснащенное кучей датчиков и шлемом, который причиняя безумную боль проникало в голову и считывало воспоминания любого представителя гуманоидных рас. Одним из побочных эффектов использования было то, что лишь трое из десяти в итоге оставались в своём уме. Испытуемые часто теряли рассудок и становились «овощами». И мне было невыносимо горько. Мне просто вынесли приговор. Меня обманывали обещания, что после мыслескана меня наконец отпустят. Даже заставили подписать договор о неразглашении информации. Я просто не переживу этого. Переживёт моё тело, но меня самой не станет.

Наверное, я никогда не забуду эти мгновения, когда меня посадили в кресло, пристегнули и облепили датчиками. Как я отчаянно молила не делать этого, как клялась в правдивости каждого своего слова. Но окружающие были совершенно глухи. И я хватала ртом воздух, захлёбываясь слезами ужаса, вспоминала всё самое лучшее, что было в моей жизни. Всех кого любила, в надежде, что хоть что-то после останется от меня, что не забуду всё. А потом начался Ад. Боль, невыносимая, разрывающая на части. Лишающая воли и рассудка, заставляющая кричать срывая голос, спасением от которой мог бы стать обморок или смерть. Что угодно лучше этого! Но препараты которые вводил мне в кровь прибор не оставляли мне шанса на спасение. Сколько это длилось не знаю. Но всё же в итоге меня поглотила столь желанная тьма.

***

Открыв глаза, я узрела до боли знакомый потолок своей родной комнаты. Именно тут я провела своё детство и юность. Не сразу, совсем не сразу я поняла, как тут оказалась. Но беспощадные воспоминания быстро ворвались в моё сознание. Меня затрясло. Неизвестно каким чудом, но я осталась жива. Я осталась собой. Не сошла с ума, не лишилась воспоминаний. И это было благословением Вселенной и её проклятием. Я просто не знала как жить с таким багажом в голове. Как не рехнуться, как не превратиться в дёрганного неврастеника? Я ненавидела правительство Федерации, за всю пережитую боль, за жестокость и пытки, за отравленное ужасом сознание. Однако, невероятно, но факт, похоже мои палачи сдержали обещание и отпусти домой. Или это новый вид психологической пытки?

В комнату зашла мама, не давая мне окончательно утонуть в безумии мыслей. Она смотрела на меня красными, заплаканными глазами с бесконечной любовью и болью. А потом просто обняла и разрыдалась. И в этот момент я впервые почувствовала проблеск надежды, что смогу хоть как-то существовать в этом мире.

Спустя уйму её слёз, свои я уже похоже все выплакала, бесконечные причитания, я выяснила, что сюда меня привезли военные. Я прекрасно знала легенду, которую должна была повторять и лишь убедилась, именно её рассказали моей матери. А она до смеха банальна, после нападения шейдов мой челнок подобрали космические пираты и все эти месяцы держали меня в плену. Издевались и насиловали, надо же как-то федералам объяснить состояние моей психики. Они прекрасно понимали, без последствий их эксперименты остаться не могут. В итоге базу пиратов обнаружили и меня освободили. Подлечили, расспросили и доставили домой. В её глазах федералы были героями и мне не хотелось лишать её иллюзий, да и не имела я права так рисковать. Рассказывать правду несмотря на запрет. Не сомневаюсь, за мной ещё долго будут следить. Шок вызвало время моего отсутствия — шесть месяцев. Учитывая, что с Ястоном я и месяца не провела, получается меня пытали более пяти месяцев? Каким образом я осталась в своём рассудке?

Военные проявили неслыханную щедрость и даже подобрали мне место навигатора на военно-исследовательском корабле. Раньше я бы пищала от восторга и прыгала до потолка, получив такое место. Такой трамплин для карьеры! Многие годами добиваются такого места. Сейчас же… Я поняла, что больше не жажду покорять космос. Не хочу покидать родную Землю и не хочу никаких подачек от этих ублюдков. Единственный экипаж, с которым бы я хотела иметь дело, сгинул в звёздных просторах, после нападения шейдов. Потому я отказалась. А после несколько дней провела в полнейшей прострации совершенно не понимая, чем мне теперь заниматься. Все мои навыки, моё образование, всё было направлено на становлением навигатором космического корабля. Гражданскими профессиями я не владела совершенно.

На помощь пришла мама. Она была известной журналисткой, имела обширные связи. Журналистика меня не привлекала, мне не хотелось внимания людей. Потому я устроилась в издательство, редактировала тексты. А что? Эта работа. Далеко не худшая, а главное, меня редко беспокоили. Утром я брала задание, вечером сдавала материал и почти ни с кем не приходилось контактировать. Единственными людьми, чьё общество меня не тяготило были родители. И я была искренне благодарна им, что они ни разу не вспомнили прошлое. Не припомнили мне скандал, с которым я отправлялась в свой первый и последний служебный полёт.

Так я и жила, дни проводила с головой погрузившись в работу, радуясь, если на редактуру попадала стоящая книга, а не унылая псевдонаучная статья. Вечера проводила с родителями. Мне больше не хотелось снимать квартиру. Я боялась жить отдельно. Одиночество стало бы непосильной ношей. Ведь с наступлением ночи оно поглощало меня с головой, показывая мне все свои уродливые лица. Оно распахивало двери страху и отчаянию. Бессонница стала моей постоянной спутницей. Ведь сны несли с собой воспоминания наполненные болью и ужасом, порой бесконечной тоской. Мне снились ужасы дней проведенных у федералов, а иногда Ястон, который то смотрел на меня с грустью, то с теплотой, то я яростью. Итог таких снов всегда был один, я просыпалась от собственных воплей или захлёбываясь слезами. Поэтому я ненавидела ночь и боялась её.

Дни сливались в недели, недели в месяцы. Совершенно одинаковые. Каждый новый был копией предыдущего. Я влачила бесцельное существование. Родителей беспокоило это моё состояние и они всеми силами старались подтолкнуть меня к новым знакомствам и развлечениям. Но я и слышать ни чего об этом не хотела. Сама мысль покинуть свою зону комфорта, свой защитный кокон или впустить туда кого-то постороннего, вызывала ужас. Разговоры, что мне давно пора бы присмотреться к представителям противоположенного пола и задуматься о семье, вызывали раздражение и злость. Да как мои родители не могут понять, я не хочу! Мне не нужен мужчина! Не нужна семья! Каждый раз, как я подпускаю кого-то из мужского племени слишком близко к себе, это заканчивается болью. Хватит.

Но вечно так продолжаться не могло. Наступил день, когда мой хрупкий, едва устоявшийся мирок рассыпался словно карточный домик. После очередного рабочего дня, я вернулась домой и замерла в ужасе, увидев вольготно расположившегося в кресле Шустова. Собрав оставшиеся крупицы воли я натянула на лицо маску отстранённости и поприветствовала присутствующих. Родители словно по команде покинули гостиную, оставляя меня наедине с героем моих ночных кошмаров.