Без прошлого - Долгова Галина - Страница 63

— Тебе надо поесть, — тяжело дыша, хрипло произнес Вэен, едва оторвался от моих губ. — Тебе нужны силы. — И, не дав запротестовать, тут же вытащил из корзинки тарелку с бутербродами и целую коробку пирожных.

Это был самый прекрасный вечер в моей жизни. Я лежала в объятиях любимого мужчины, слушала его бархатный голос, рассказывающий о дальних странах, куда он обязательно свозит меня, медленно потягивала вино и смотрела на сверкающие над головой звезды… Кружащие, приближающиеся, поглощающие…

Глава 22

Я бы сказала, что время до сессии пролетело незаметно, но это было не так. Все это время было бы адом, если бы не Вэен, а так просто кошмаром. Я ежедневно вставала по утрам еще до рассвета и шла на тренировку к боевикам. Профессор Вулэ из-за состояния здоровья не мог пока проводить занятия, и к нам приставили другого преподавателя, который относился ко мне почти нормально. Особенно после того, как я сдала нормативы наравне с ребятами. Конечно, не слышать обо мне он не мог, но, посмотрев своими глазами на меня, несколько смягчился.

Потом были занятия в аудиториях, где все продолжалось по-прежнему. Как-то раз, поговорив с учителем, я пожаловалась, что, несмотря на все мои усилия, преподаватели не собираются менять свое отношение ко мне, и получила неожиданный ответ:

— Увы, Тайлисан, это так и есть.

— Но, учитель…

— Подожди, Тай. Пойми правильно, то, что произошло, вскрыло слишком много язв на теле Академии, показало то, что большинство не замечает, и еще больше покажет во время экзаменов. К тому же не забывай, что те, кто ведет с первого по третий курс, обычно слабые маги. За исключением меня, Картена и еще парочки, все остальные всегда вели и ведут только младшие потоки, где преподается только теория. И для них ты так и останешься непонятно кем.

— Это…

— Это тебе должно быть безразлично, — отрезал маг. — Поверь, ученики и преподаватели старших курсов Академии не влезают в дрязги младшекурсников. Как только ты перейдешь на третий курс боевого — все закончится. У тебя будут другое общежитие, другая столовая, даже другие лекционные залы.

— Но ведь они тоже перейдут на четвертый курс. — Пояснять кто не было смысла.

— Да, но они будут на год младше в своем большинстве, а остальным будет не до этого. Поверь, старшим будет достаточно пообщаться с тобой пару раз, и сразу заткнут рот.

— А…

— А сейчас бери учебник и давай-ка пересказывай параграф об особенностях формирования заклинаний сенсорного восприятия.

Вот так все и шло. Я зубрила все, что только возможно, отрабатывала практику с учителем и Вэеном, занималась по двадцать часов в сутки и падала без сил. Работа в архиве превратилась в нечто, напоминающее догонялки. Одновременно надо было выполнить задание Петраны по разбору книг, подменить ее, если женщину куда-то вызывали или случался большой наплыв адептов, и при этом еще сделать домашнее задание и почитать дополнительную литературу, заданную Сафиором. О своей находке пришлось забыть. Я банально не успевала даже дойти до тайной комнатки. Единственное, что радовало, так это то, что Петрана тоже.

Но тем не менее, несмотря на загрузку и более-менее устоявшиеся отношения в общежитии и на потоке, с каждым днем я нервничала все сильнее. Даже те несчастные четыре часа не могла проспать спокойно, вздрагивая от кошмаров, где я полностью проваливаю все экзамены. Я начала зависать над заданиями, повысилась рассеянность, а о своем внешнем виде вообще не говорю. Синяки под глазами не сходили ни на день, цвет лица переходил от зеленого к серо-синему, я похудела килограммов на пятнадцать и все продолжала сбрасывать вес, у меня даже волосы полезли и начались постоянные головные и желудочные боли.

В какой-то момент Вэен не выдержал и передал мне с учителем флакон успокаивающей настойки, велев принимать по тридцать капель два раза в день. Только после этого я стала спать спокойнее.

Впрочем, ее хватило ненадолго. Как-то раз, идя по коридору Академии, я услышала, что на меня сделали ставки. Два младших курса устроили настоящий тотализатор на то, сдам я экзамены или нет. А если да, то сколько и на какую отметку. И на какой курс меня переведут — на третий или оставят на втором. Были и еще ставки наподобие «приедет ли Талалионэль к экзамену», «буду ли я сдавать в индивидуальном порядке, втайне ото всех» и тому подобное. Но самое обидное было то, что в меня никто не верил. Все, абсолютно все ставили против меня.

— Ты слышала? — ко мне влетела Рута.

— О чем? — мрачно процедила я, пытаясь сосредоточиться на классификации низшей нежити, а не на тотализаторе.

— На тебя ставки делают!

— Рут, она знает, — фыркнула Хашшет, входя следом за подругой. — А то ты не видишь, в каком она состоянии.

— О! Извини! — Девушка смутилась.

— Ничего. — Я постаралась сдержать злость. — А вы просто так или поделиться новостью?

— Мы за советом, — вдруг лукаво усмехнулась она.

— И каким?

— Сколько ставить?

— Что?! — Вот тут я окончательно оторвала голову от учебника и уставилась на полуорчанку. — Ты шутишь?

— Нет, — Хаш покачала головой, — мы с Рут верим в тебя. Ну и видим, как ты занимаешься. Уверена, что ты сдашь.

— А если нет? — я высказала свой самый большой страх последних дней.

— Тогда мы поставим поменьше, а тебе придется весь следующий семестр носить нам пироги и фрукты.

Девушки улыбались, а я в шоке смотрела на них и не могла выдавить из себя ни слова. Неужели они действительно в меня так верят? Это был бальзам, нет, амброзия на мою истерзанную душу. Они верят в меня! Осознание этого живительным потоком придало мне сил и желания доказать, что они правы!

— А знаешь что? — Я улыбнулась и, вытащив из ящика стола мешочек с заработанным в архиве за три месяца, заявила: — Поставь за меня на все!

— Ого! — присвистнула Хашшет. — И как ставить?

— Ставь по максимуму — на переход на третий курс и все экзамены на отлично.

— Это будет один к шестидесяти семи, — улыбнулась Рута.

— Отлично!

— Тогда и мы тоже, — переглянулись девушки.

— А может… — начала я, вмиг растеряв всю свою уверенность. Одно дело — рисковать своим, а другое — подставлять подруг. Да, именно подруг. За это время обе девушки стали мне очень близки.

— Это не обсуждается, Тай, — покачала головой Хашшет. — Ладно, когда начнется твоя персональная пытка?

— Через три дня, — тяжело вздохнув, произнесла я. — Первым у меня будет зачет по физической подготовке и боевке. Не сдам нормативов — дальше со мной никто даже разговаривать не станет. А потом вместе со всеми: четыре дня на зачеты, по два в день, и неделя на экзамены. По одному каждый день.

— Каждый? — Брови Рут поползли вверх. — Но ведь дается минимум по три дня между экзаменами.

— Я знаю, — усмехнулась я, — но это тоже из-за меня. Ректор хочет побыстрее прекратить все сплетни и уже определиться со мной.

— Но ведь это еще не все, да? — вдруг прищурилась Хашшет. — Еще какая-то причина?

— Есть, — не стала лукавить я. — Сюда должен вернуться Талалионэль. И у него есть какие-то свои планы на меня. Он собирается прибыть сразу на оглашение вердикта, а мне нужно время, чтобы подготовиться. К чему, правда, сама не знаю, — горько улыбнулась я. По последним разговорам с Вэеном и учителем было ясно одно — здесь меня не оставят ни при каком раскладе, ни в случае провала, ни в случае победы. И проверять на себе, что там придумал древний эльф, я не собиралась. Потому Вэен и попросил Сафиора ускорить сдачу экзаменов, чтобы Уфаниэль не успел помешать моему официальному переводу на второй курс. Да и вообще, мой любимый демон не хотел, чтобы я встречалась с Талалионэлем. Пока, во всяком случае, ну или до того момента, как я перестану быть от него зависима.

— Подожди, но ведь у него тут внучка есть. Как же ее? — прищурилась Рута.

— Есть, но не думаю, что она будет интересоваться моими экзаменами. К тому же, насколько я знаю, насчет изменения расписания преподаватели не распространяются. Решили провести своего рода эксперимент. — Я горько усмехнулась.