Белая Башня. Хроники Паэтты. Книга I (СИ) - "postsabbath" - Страница 234

- Эта война вновь сделает нас хозяевами этого мира, как это было до прихода сюда людей.

- Я и так считаю себя хозяйкой этого мира - я могу идти, куда мне вздумается, делать, что посчитаю нужным, - Мэйлинн сейчас словно забыла о тех неприятностях, что стряслись с ней в восточном Латионе и Лоннэе. - Ну а даже если это и не так - я не хочу быть владычицей искалеченного, едва живого мира.

- Грядут тяжёлые испытания, - вдруг вклинился в разговор спокойный, мудрый голос Каладиуса. - Тондрон поднимает голову. Пройдёт совсем немного времени, и, возможно, уже при жизни ваших детей, Чёрная империя вторгнется в наши земли. И что же вы будете делать с ними без людей?

- Не твоего ума это дело, старик! - резко ответил Пелиан. - Не встревай в разговор, который тебя не касается. Твой век - в прошлом, так же, как и век людей. Будущее - за нами.

- Если это будущее ты связываешь со мной, то, боюсь, тебе придётся разочароваться, - в голосе Мэйлинн слышался металл. - Я достигла своей цели. Теперь я принадлежу не вам, а Башне, и лишь она ведает, какая судьба меня ждёт.

- То, что ты отыскала Башню, лишь подчёркивает твою избранность, Мэйлинн. От неё ты получишь невиданную силу, так что весь мир преклонится пред тобой.

- Я искала Башню совсем не за этим, -возразила Мэйлинн. - Что бы ты не говорил - моё слово твёрдо. Я никуда не пойду с вами.

- Но разве у тебя есть выбор? - казалось, магистр был даже несколько озадачен. - Ведь ты либо пойдёшь с нами добровольно, и тогда дорогие тебе люди останутся жить, либо отправишься с нами в кандалах, а твои спутники останутся гнить на этом острове.

- У нас, у людей есть поговорка, - неожиданно послышался многократно усиленный голос Бина. - Не дели шкуру неубитого медведя. А то у меня есть сомнения - такой ли ты хороший воин, как болтун.

На какое-то мгновение лирры, стоящие на побережье, замерли. Желваки вздулись на скулах Верховного магистра. А где-то за одной из скал у русла ручья, неслышимый ни врагами, ни Бином, Кол восхищённо воскликнул: «Ай, молодца!».

- Ты всё слышал, Пелиан, - раздался насмешливый голос Мэйлинн. - Мне больше нечего тебе сказать. Я не пойду с тобой. Заставь меня, если сможешь!

Немного помолчав, Верховный магистр махнул рукой магине, что поддерживала заклинание. Усиленный канал исчез. Все, не сводя глаз, глядели на Пелиана.

- Начинаем, - коротко приказал он. В голосе слышалась нескрываемая досада.

***

- Молодец, девочка, - прошептал Кол, услышав последние слова Мэйлинн. - Я в тебе и не сомневался. Ну что, друг Пашшан, кажется, сейчас начнётся!

Баинин лишь молча поглядел на него в ответ и поудобнее перехватил свой боевой шест. Несколько минут прошли в томительном ожидании. И вдруг в стороне берега что-то грохнуло, и раздались крики ужаса и боли.

- Как пить дать - мессир сработал! - удовлетворённо воскликнул Кол. - Судя по всему, им это не очень-то понравилось!

Крики быстро стихли и вновь наступила тишина. Затем - новый грохот, но на этот раз уже ближе. Загудели скалы, отражая звук. Похоже, Каладиус бил уже не по побережью, а пытался попасть в русло ручья. Значит, воины пришли в движение.

- Слышишь? - через некоторое время шепнул Кол, и Пашшан кивнул в ответ.

Лирры, конечно, были более ловкими, чем люди, но полсотни пехотинцев не могли бесшумно двигаться по узкому и неудобному руслу ручья. Так что два воина, находящихся в засаде, слышали приближающийся топот, шарканье и плеск воды. Внезапно что-то страшно зашипело в стороне берега, словно тысячи разъярённых змей. Вновь редкие крики оттуда, но сейчас Кол уже не обращал на них внимания. Он полностью сосредоточился на подступающих противниках. Судя по звукам, до них оставалось всего несколько десятков шагов.

Место, в котором засели Пашшан и Кол, действительно было крайне удачным. Ручей делал здесь резкий поворот, огибая очень уж неподатливую скалу. За этим поворотом друзья и поджидали врага. Кол укрылся за скалистым выступом, готовый разить любого, кто приблизится. Пашшан, которому нужно было чуть больше пространства для манёвра, стоял как раз за поворотом, готовясь встретить тех, кто прорвётся через Кола. В теории всё выходило совсем несложно - вряд ли лирры, какими бы ловкими они ни были, смогут пройти в этом месте даже по трое. При должном везении вполне можно уложить пару десятков, прежде чем кого-то из них двоих ранят. Ну а дальше... Дальше отдуваться придётся Бину, Каладиусу и самой Мэйлинн.

Вновь какие-то звуки раздались со стороны берега, но Кол отмечал их лишь самым краешком сознания. Всё его внимание было приковано к приближающимся шагам. Всего несколько секунд - и начнётся.

Двое лирр осторожно прошли мимо него, держа в руках короткие клинки. Кол, вжавшись в тёмный карман скалы, пропустил их мимо себя. Пусть будет и Пашшану с кем поиграть. Лишь когда третий проходил мимо, Кол, страшно гаркнув, наотмашь рубанул его по спине. Меч из сплава не знал преград, легко рассекая и лёгкий доспех, и плоть, и кости. Тут же в дело вступил и Пашшан, орудуя своим смертоносным оружием.

Зарубив ещё нескольких наступавших, Кол был вынужден отступить - не такая уж удобная оказалась позиция, да к тому же под ногами теперь лежало несколько порубленных тел. Легионер молнией перескочил ручей, уходя к Пашшану. Баинин тоже поработал славно - четыре мёртвых тела обагрили кровью воду ручья.

- А не так уж все и страшно, да? - усмехнулся Кол, мимоходом утирая пот. - Почти десяток положили, и ни одной царапины!

Пашшан хищно усмехнулся, напряжённый, словно пружина.

Лиррийские пехотинцы отступили, потеряв девять бойцов. Очевидно, что засевший противник был им не по зубам - и вооружён, и защищён куда лучше. Первый раунд остался за защитниками. Однако было очевидно, что так долго продолжаться не сможет.

Лирры продолжили тем, с чего нужно было, вероятно, начинать - в ход были пущены ассассины. Они возникли внезапно - сразу трое, и тут же набросились на двух бойцов. Вот здесь Колу и Пашшану пришлось туго. Кол не преминул мысленно отблагодарить гномов за отличную кольчугу, которую те подарили - она уже успела принять на себя пару весьма чувствительных ударов.

К сожалению, вслед за первой троицей ассассинов выскочили ещё двое, а за ними - ещё. Лирры явно не планировали биться по законам рыцарской чести. Защитникам удалось уложить троих, но остальные напирали. Шаг за шагом друзья отступали, пытаясь отразить град сыпавшихся на них ударов. Кольчуги пока спасали от серьёзных ран, но как долго это могло продолжаться - неизвестно.

Ситуация становилась критической. Ни о каком нападении речи идти уже не могло - сил и внимания хватало лишь на то, чтобы постараться не пропустить максимальное количество ударов. Однако и тот минимум, что достигал цели, мог оказаться решающим. Шаг за шагом защитники отступали к лагерю. Вот особо удачный выпад Пашшана вывел из строя ещё одного ассассина, но это было скорее исключением.

Проклятые ассассины всё-таки нашли, чем ещё можно удивить. Четверо или пятеро не пошли по проторённой дорожке, а взобрались на скалы и незамеченными сумели обойти Кола и баинина. И вот теперь они, словно стервятники, соскочили, перекрыв путь идущему чуть позади Колу. Пашшан обрушился на них с удвоенной яростью, высвободить друга из кольца уже не мог.

- Отступай, друг, - Кол уже изрядно вымотался, махая мечом, поэтому понимал, что его минуты сочтены. - От тебя будет больше пользы там...

Однако Пашшан, сурово насупив брови, продолжал изящно и без видимой усталости наносить удары по ассассинам, отвлекая их от Кола. Увы, это уже не могло помочь...

Первый, достаточно лёгкий удар пришёлся Колу по затылку. Уследить за всеми окружившими его лиррами он, конечно, не мог. Кол не почувствовал боли, да и сам удар ощутил едва-едва. Тем сильнее было его удивление, что мир вдруг поплыл перед глазами. Пытаясь опереться о скалу, Кол неловко переступил ногами и на мгновение открылся, опустив клинок.

Однако этого мгновения оказалось достаточно. Сильный, веерный удар лиррийского меча оставил глубокую кровавую полосу через всё лицо легионера. Инерция удара крутанула Кола, и он налетел сразу на два вражеских клинка. Один бессильно скользнул по добротной кольчуге, зато второй вспорол яремную вену. Кровь густой, тягучей массой выплеснулась на искромсанный плащ бывшего паладина, и Кол ничком рухнул прямо в ручей. До лагеря оставалось меньше сотни футов.