Сколько ты стоишь? (сборник) (СИ) - Сакрытина Мария - Страница 48

Волшебник, закрыв глаза, медленно выдохнул. Поднялся.

— Да, конечно. Простите, Ваше Высочество. Идёмте.

Элиас только удивлённо хмыкнул, поняв, что ведёт его Саймон как раз в спальню королевы.

Её Величество действительно спала. Очень тихо, очень спокойно, почти незаметно дыша. Тонкие руки лежали поверх одеяла, две длинные толстые косы с вплетёнными в золотистые волосы жемчужинами разметались по подушкам.

— Надо же. Она действительно похожа на куклу, — громыхнул Элиас, бесцеремонно разглядывая спящую. — А у вас странные порядки, в вашей Кармине. Водить мужчину в спальню к… — он запнулся, упёрся взглядом в угол, где у зеркала стояло кресло. — Робин?..

— Он вас не услышит, — тихо предупредил Саймон, оставшись стоять в дверях. — И не узнает.

Элиас шагнул к юноше, ищуще заглянул в глаза. На мгновение зажмурился, сжав кулаки.

— Кто. Это. С ним. Сделал?!

— Наш канцлер, Ваше Высочество, — откликнулся Саймон. — Но не ищите мести. Лорд Невус умер месяц назад. Повесился.

— Что, игрушки новой не нашлось? — рыкнул Элиас, не сводя глаз с Робина.

Саймон улыбнулся.

— Нет. Судя по его последнему письму, он сожалел и искренне раскаивался во всём, что сделал. И уверял, что не может жить с таким грузом на сердце.

— Забавные порядочки в вашей Кармине, — повторил Элиас. — Канцлера-то нового выбрали?

— Да, принца Алена, — кивнул Саймон.

Элиас, наконец, повернулся к нему и басисто расхохотался.

— Человека? Вы с ума тут посходили или грядут перемены?

— Полагаю, и то, и другое, — улыбнулся маг. — Так всегда бывает, Ваше Высочество, когда работает сновидец.

— Сновидец? — повторил Элиас и, проследив за взглядом мага, посмотрел на спящую королеву. — Вот эта девочка?..

— Эта девочка, Ваше Высочество, самый могущественный маг в Кармине и, я думаю, в мире тоже, — усмехнулся Саймон. — Такие, как она, могут менять мир. Посмотрите, принц, сейчас она просто спит, а карминцы, тем временем, привыкают к мысли, что… как вы сказали? Грядут перемены. Её Величество не хочет революции. Сон и внушённая идея — бескровный переворот в пользу людей. Люди захотят самостоятельности. Маги на несколько поколений забудут о жажде власти. И всё это делает сейчас эта девочка.

— Удобно быть сновидцем, — хмыкнул Элиас. — Нам, обычным людям, приходится убеждать и подкупать…

— Зато вы хорошо спите, — перебил Саймон. — А она, даже если проснётся, никогда не сможет отличить явь от сна.

— Если проснётся? — удивлённо повторил Элиас, и Саймон впервые посмотрел ему прямо в глаза.

— Письмо написал её двойник, её сон — два года назад. На тот случай, если произойдёт непредвиденное. Как раз перед тем, как исчезнуть: сны, Ваше Высочество, весьма недолговечны. Жертвы хватило только на два года. Достаточно, чтобы отсутствие королевы перестало вызывать вопросы: Её Величество первым делом это уладила.

— И что же непредвиденное должно было произойти? — поинтересовался Элиас, отворачиваясь от спящей девушки. — Почему вы не отдали мне Робина сразу? Зачем он вам?

— Королева надеялась найти его. Во сне, — пояснил Саймон. — Её Величество хотела снять с него заклинание — единственным доступным ей способом.

— И теперь вы убедились, что это невозможно? — буркнул принц.

— Напротив, — улыбнулся маг. — Вчера он сказал первое за пять лет слово и даже самостоятельно двигался, — принц, глядя на юношу, недоверчиво хмыкнул, а маг продолжал: — Поймите, Ваше Высочество, процесс восстановления личности медленный. И королева, и я считаем, что он пойдёт успешней в Окуле, а не здесь. В Кармине ещё… не достаточно здоровая обстановка. И очень яркие сны.

Позже, когда остановившийся в гостиной у камина Элиас перекинул поудобнее Робина через плечо, прежде чем шагнуть в портал, он повернулся к магу.

— А какое слово сказал мой брат?

Ничем не показав удивления, волшебник отозвался:

— Лианна.

Тень отделилась от стены, нервно покосилась на скрытое в сумраке зеркало и шагнула к кровати. Протянула руку, осторожно коснувшись плеча спящего, потрясла.

— Ален. Ален, проснись.

Спящий вздрогнул, перевернулся, открыл глаза — и рука тени закрыла ему рот.

— Только ради всего святого не шуми. Знаешь, с какими мучениями я сюда пробирался — героические хроники отдыхают. Всё, успокоился? Не будешь шуметь?

Человек на кровати закивал, и тень отняла руку.

— Тебя же убили, — тут же выдохнул он, таращась на тень с суеверным ужасом. — Тебя же к Невусу… и…

— Да, чёрт возьми, лучше бы убили, — отозвалась тень. — Слушай, мне вот что нужно: проведи меня в Хрустальный дворец, а? Сам не могу, там какая-то магия меня не пускает. Я там только что был — и вот, — тень продемонстрировала обуглившуюся серебряную брошь. — Но с тобой-то должны пустить… да?

Ален сел на кровати, всё ещё не сводя с незваного гостя глаз.

— Хрустальный дворец? Зачем? Там кроме крыс и Саймона никого нет!

— Вот одна из этих крыс мне и нужна, — отозвалась тень, кидая Алену плащ. — Вставай. Я не хочу тащить тебя силой — но мне позарез туда нужно. Ну помоги, а!

Ален потёр глаза, вздохнул — и вылез из-под одеяла.

— К Саймону, что ли? Так и скажи… И вообще, я ещё не верю, что ты не призрак. Или не шутка какого-нибудь из моих придворных магов.

— Придворных магов, — фыркнула тень. — На черта мне Саймон, мне жена твоя нужна!

Застёгивавший фибулой края плаща Ален замер.

— Ты сумасшедший! У меня нет жены!

— Думаешь, померла? — с сомнением поинтересовалась тень. — Тоже вариант, но хочу убедиться. Так, готов? Пошли. Идём-идём, я сказал, — и, обняв принца Кармины, потащила его к окну.

— Ну, я же говорил: нет тут уже никого, — отмахиваясь от летающей в воздухе пыли и стараясь не замечать зуд в носу, проворчал Ален, возясь с ключами. — Эта дверь?

— А то ты не помнишь! — сердито отозвался Робин, недовольно озираясь. — Это же покои твоей жены.

— Да нет у меня жены! И никогда не было! — не выдержал Ален.

Робин, отодвинув его, толкнул дверь и вошёл в неожиданно чистую комнату.

— Угу. И кто из нас сумасшедший?

— Конечно, ты! Это комнаты Саймона, вон его библиотека. И лаборатория…

— Угу. Лаборатория, — фыркнул Робин, распахивая украшенную серебряными знаками дверь и кивая на кровать. — А это, вон, гомункулус валяется.

Ален, пройдя вслед за окульцем, недоумённо уставился на спящую девушку. Поморщился, точно от головной боли, потёр лоб. И выдохнул:

— Она… она жива?

— Щас проверим, — обнадёжил Робин, ничтоже сумнящеся шагая к кровати и хватая девушку за плечи. — Эй! Я знаю, что ты меня слышишь! Просыпайся! Сейчас же!

— Робин, — осторожно позвал Ален, не отпуская дверь. — Оставь её. Что ты делаешь? И кто это? М-м-может, это кукла?

— Кукла? — расхохотался окулец и с размаху влепил девушке пощёчину. На нежной щеке остался болезненный красный след. — Кукла?! Это ведьма! Просыпайся, я сказал! Меня задрало видеть тебя в каждом сне, в каждом, мать твою, зеркале! Ну! — он затряс безвольно лежащую у него на руках девушку, и её голова замоталась — действительно как у куклы. — Просыпайся! Просыпайся!!

— Робин, что вы делаете? Зачем вы притащили сюда Его Высочество? — раздался спокойный голос от двери.

Ален отодвинулся и дальше удивлённо смотрел, как заспанный маг подходит к кровати и отводит окульца к стене. Потом осторожно укладывает девушку, поправляет одеяло, приводит в порядок растрепавшиеся косы.

— Саймон? — вздёрнул брови Робин. — А почему вы не в Яктерсе?

— Ну вы же знаете, как относятся к бывшим шпионам на родине, — усмехнулся волшебник. — Вы зря пришли, Робин, я ведь писал вам, что это бесполезно. Оставьте. Пойдёмте, Ваше Высочество, — повернулся он к Алену. — Пойдёмте. Этот невежа вытащил вас из постели?

— Саймон, что происходит?

— Ничего, Ваше Высочество, ничего, достойного вашего внимания…