Монахиня и Оддбол (СИ) - Ермакова Светлана Олеговна - Страница 10

— Его светлость герцог Бедфордский Витаус Крэйбонг с дочерью Долорес-Софией!

Дора низко присела в глубоком реверансе и поднялась, лишь когда услышала обращенные к ней с улыбкой слова короля:

— Ну-ка, посмотрим на это сокровище, которое вы, наш друг, прятали от нас до сих пор.

Дора слегка покраснела и приветливо улыбнулась в ответ.

— Мы уже наслышаны с утра о превосходном впечатлении, который вы произвели на вчерашнем приёме в герцогском доме, — продолжил Его Величество.

— Не на всех, — ехидно вставил принц Адриан.

— Да, некоторые наши дамы нашли вас излишне скромной и слишком явственной воспитанницей монастыря. Но я полагаю, что в этом проявилась некоторая зависть к успеху у мужчин, в чьих глазах этот недостаток напротив, является большим достоинством, — усмехнулся король.

Королева после этих слов позволила себе лёгкий намёк на улыбку.

— Скромность у дебютантки — не такое уж редкое качество, — заметил принц, — однако с третьего-четвёртого, а то уже и со второго бала мы можем наблюдать готовую светскую львицу в той девушке, что ещё вчера напоминала монахиню. Впрочем, это и хорошо. У нас здесь всё-таки дворец, а не монастырь.

Раздались оживлённые смешки придворных, которые стояли вдоль стен. Высказывания принца явно ободрили их после обескураживающих слов короля.

Дора несколько испуганно посмотрела на принца, который так пристально и оценивающе разглядывал её, что ей захотелось скрестить руки и прикрыть ладонями свои обнаженные плечи; но она, конечно же, не сделала этого.

— В светскую львицу моя дочь сможет превратиться не ранее, чем выйдет замуж, — сухо ответил герцог, — до этого времени посещать балы и большие вечерние приёмы она не будет.

— Я всё же надеюсь, у меня будет возможность познакомиться с вашей дочерью поближе, — ответила королева, — я приглашаю её составить мне компанию завтра утром на прогулке в парке.

Герцог учтиво поклонился Её Величеству.

— Предоставляем Долорес-Софии Крэйбонг право появляться в королевской резиденции и посещать придворные мероприятия.

Этими ритуальными словами король завершил церемонию представления Доры ко двору. Отныне по своему статусу она официально вступила в высший свет королевства независимо от своих родных.

Глава 2

Подавая Доре ужин, Салли сообщила, что приехала некая дама, которую сейчас проводили в кабинет герцога.

— Леди-то эта с вещами приехала, вот и думаю, компаньонка это для вас. А то ведь полагается каждой леди иметь компаньонку, если нет родственниц рядом, а вы-то всё или с учителями или с их светлостями, а они же все мужчины…

И в самом деле, скоро прислали за Дорой, и герцог представил ей женщину лет тридцати пяти в поношенном сером плаще, взгляд которой был стогим, когда она смотрела на Дору и становился предельно преданным, когда был обращён к герцогу.

— Это миссис Линдси, она будет сопровождать тебя на те мероприятия, которые ты будешь посещать. Ей поручается присматривать за тобой, давать необходимые советы, беседовать, а также докладывать мне о твоём поведении или потребностях, о которых ты сама по каким-то причинам мне не скажешь. Комнаты будут ей выделены рядом с твоими покоями, можешь обращаться к ней за помощью в любой момент.

— Благодарю вас, отец.

Миссис Линдси оказалась вдовой далёкого бедного родственницка герцога из отдалённой провинции. Она была преисполнена решимости со всем рвением выполнять порученное ей герцогом дело, чтобы заслужить его одобрение и не упустить предоставившийся шанс немного подняться по социальной лестнице и — что уж тут скрывать — улучшить материальное состояние.

Первым делом компаньонка проверила покои Доры и явно была разочарована тем, что не нашла в них ничего предосудительного, наподобие легкомысленных книг или разбросанных вещей. Но у Доры были лишь учебные книги да старенький, часто используемый молитвенник. Единственное, что вызвало вопросы у миссис Линдси, оказалось обнаруженным в дальнем углу шкафа мешком с монастырскими вещичками. Компаньонка решительно отобрала ещё годные на её взгляд вещи и заявила, что отдаст их нищим.

После этого миссис Линдси спросила:

— А почему я не вижу у вас никакого рукоделия, леди?

— Я умею лишь чинить одежду, но здесь мне ничем таким заниматься не приходится.

— Это просто огромный недочёт в вашем воспитании, — поджала губы компаньонка, — порядочная леди должна всегда держать в своих комнатах вышивание или плетение кружев, чтобы занять руки во всякий свободный момент. Я могу обучить вас вышивать хотя бы вензеля на платочках.

Дора не только не возражала, но и была рада научиться столь необходимому делу, чем несколько смягчила сердце строгой дамы. До самого позднего вечера они с миссис Линдси вышивали тонкими шелковыми нитями различные буквы и их переплетения, а в гостиной комнате покоев Доры с этих пор на диванчике прочно обосновалась корзинка для рукоделия.

Утром Дора с компаньонкой отправились в королевский дворец, где Доре предстояло сопровождать Её Величество на прогулке в парке. Миссис Линдси впервые готовилась посетить королевский дворец, и была торжественна и напряжена, как солдат перед битвой. С собой она везла книгу, которая называлась "О воспитании в благородных девицах аккуратности, почтительности и благонравия".

Оказалось, что во дворце для компаньонок существует специальная зала, куда те препровождаются, покуда их хозяева-подопечные встречаются с монаршими лицами. Там они имели возможность пообщаться между собой… или углубиться в чтение захваченной с собой книги.

Дора, одетая по погоде второй половины апреля в лёгкую серо-голубую накидку с лежащим на плечах капюшоном, ожидала королеву вместе с несколькими фрейлинами у выхода в дворцовый парк. На время прогулки членов королевской семьи этот парк всегда закрывался от посещений жителями столицы. Все фрейлины Её Величества были дамами в годах, и Дора узнала среди них ту полную даму, бывшую ранее "в бордовом с позолотой", которая снисходительно обращалась к ней на герцогском приёме "милочка". Впрочем, сейчас эта дама вполне любезно поздоровалась с Дорой, сказала что она является главной фрейлиной королевы, леди Захарией, и осталась рядом.

— О, а вот и наша монахиня! — Вдруг раздался рядом голос принца Адриана и женские смешки, — Как там ваши мозоли от метлы и лопаты?

Его высочество шёл в сопровождении нескольких молодых дам и кавалеров. При этом об руку с ним шла та леди, которая запомнилась Доре как "высокая дама с переливающейся причёской" и своим наиболее насмешливым отношением к ней.

— Это леди Сибил, нынешняя фаворитка принца Адриана, — тихо пояснила присевшая в поклоне главная фрейлина.

Леди Захария, похоже, мастерски сориентировалась в расстановке интересов и настроений и, в силу своей должности, была обязана поддерживать симпатии своей королевы, даже если это происходит в противовес симпатиям её сына или его пассии.

— Адриан, — строгим голосом сказала Её Величество, вышедшая в этот момент из дворца и явно успевшая услышать слова своего сына. Следом за ней семенила дама, бавшая на памятном приёме "в сиреневом с чёрной вышивкой", сейчас держащая в руках меховую накидку и зонт, которые вдруг могли бы понадобиться королеве во время прогулки.

— Ваше Величество, — поклонился принц и кавалеры, а дамы вновь присели в реверансе.

— Идёмте по этой дорожке, я хочу посмотреть, появились ли уже новые листья на топиарах, — позвала королева Дору и фрейлин.

По выложенной узорной плиткой аллее Её Величество очень медленно шагала рядом с Дорой, а остальные фрейлины по её указанию держались позади, примерно в пяти метрах от них, с тем, чтобы их негромкий разговор не был слышен придворным дамам. В парке было очень тихо и спокойно. Тёплые лучи утреннего солнца освещали дорожки и подстриженный кустарник, размеченые под клумбы газоны, неработающие пока фонтанчики, ожидающие летнего тепла, чтобы наполнить его своей прохладой и влагой. Воздух был буквально напоён наконец-то окончательно пришедшей весной и просыпающейся зеленью.