Свен, не умевший лгать
(Народные сказки) - сказки Народные - Страница 4

— Вы бы повесили куртку, хозяин, — посоветовал Свен.

— Не учи меня, молокосос! — сердито ответил портной. — Знаю без тебя, что мне делать!

Но Свен не обиделся на эти слова портного, а промолвил:

— Я могу вам помочь, хозяин.

Он быстро достал из кармана гвоздь и вбил его в дверной косяк.

Портной улыбнулся, повесил куртку и быстро вычистил её. Потом позвал Свена в дом и велел жене дать мальчику молока с хлебом. Свен с удовольствием поел — ведь он был голоден, — затем вежливо поблагодарил старушку. Хозяйке это очень понравилось.

— Возьми парнишку в ученье! — сказала она.

— Я с удовольствием останусь у вас, — отозвался Свен, — хотя по ремеслу я кузнец.

Портной оглядел с головы до ног тощую фигурку Свена и громко расхохотался:

— Ну и славный кузнец! Не тебе, брат, поднимать тяжёлый молот. А вот сумеешь ли ты шить?

— Я попробую, — ответил Свен и уселся рядом с портным.

Так стал Свен работать у портного и научился шить.

Но вскоре портной простудился и умер. Свен вытащил из двери свой заветный гвоздь, ласково попрощался с хозяйкой и снова отправился в путь.

Дошёл он до небольшого селения. В это время началась гроза: задул сильный ветер, ударила молния и загрохотал гром.

Возле одного дома старушка спешила снять с верёвки выстиранное бельё. Вдруг верёвка сорвалась с гвоздя, старушка едва успела подхватить её.

— Проклятый гвоздь! — ворчала старушка. — Он переломился пополам! Как бы не уронить бельё в грязь.

— Я помогу вам, бабушка, — предложил Свен, достал свой гвоздь и мигом вбил его в стену.

— Давайте я привяжу верёвку. Только вы потом отдайте мне мой гвоздь — ведь это кусочек моего родного дома!

— Спасибо, дружок, за твой гвоздь. Помоги мне скорей до дождя собрать всё бельё и снести его в дом.

Свен сделал всё это. В доме он увидел сапожника, подбивавшего подошву к башмаку. Свен остановился в дверях, любуясь ловкой работой сапожника.

— Я и кузнец и портной, а вот шить башмаки не умею! — сказал Свен.

— Не болтай ерунды! Какой ты кузнец или портной? Ты просто шутник! А сапожному ремеслу я могу тебя обучить.

— В самом деле, мальчик, оставайся у нас, — сказала старушка, мать сапожника. — Я вижу, ты умный и прилежный!

И Свен остался у сапожника. Правда, спать ему пришлось на чердаке, но стояло жаркое лето, и там было не холодно.

Сапожник не знал, как нахвалиться услужливым и вежливым мальчиком. Скоро Свен мог не только починить старые, но и сшить новые башмаки. Думая по вечерам о матери, он решил сделать ей подарок — ведь она, бедная, ходит там в рваных башмаках. И вот он, накопив денег, купил кожи и сшил для матери новые башмаки.

Осенью Свен простился с хозяевами, получил деньги за работу и отправился домой.

Путь Свена лежал через город. Проходя через базар, он увидел у одного старика-торговца куртку — это была куртка отца Свена, которую взял с собой старший брат, Матс. Значит, Матсу было плохо и он продал куртку, чтобы не голодать. Свен купил отцовскую куртку и пошёл дальше.

Вдруг в одной лавке Свен увидел кастрюлю, ярко блестевшую на солнце. Он подошёл ближе и разглядел на ней круглую царапину. Эту царапину сам Свен сделал когда-то в детстве. Конечно, то была кастрюля матери! Свен очень обрадовался и купил её.

Скоро Свен уже подходил к родной деревне.

В печи их дома горел огонь — другого света не было. Отец с матерью сидели за столом. А рядом сидели два оборванных паренька. Это были Матс и Петер.

— Бедные мои, — говорила мать, — настрадались вы, терпели и голод и нужду, а ничего не заработали!

— Ничего, мама, — утешали её сыновья, — весной пойдём на полевые работы!..

Вдруг дверь распахнулась. На пороге стоял их братишка Свен.

— Добрый вечер, родные мои! Вот и я пришёл! — весело взглянув на них, воскликнул Свен. — Вот тебе, папа, твоя куртка, а тебе, мама, твоя любимая кастрюля да ещё новые башмаки, которые я сам сшил! А вот и заработанные деньги! Теперь я и кузнец, и портной, и сапожник и заработаю вам кучу денег! А вот и наш гвоздь! Это он помогал мне всегда.

И Свен вбил гвоздь на его прежнее место.

КОНАЛЬ, ДОНАЛЬ И ТЭГ

(Ирландская сказка)

Жили в ирландском королевстве три брата: Кональ, Дональ и Тэг. Жили они дружно, но пришлось им однажды судиться из-за луга.

Каждый из трёх братьев имел на луг одинаковое право, и ни один судья не мог решить, кому же владеть лугом.

Наконец нашёлся судья, который считался самым умным и знаменитым на всю Ирландию. Братья пришли к нему и стали рассказывать своё дело. Судья сидел в кресле и терпеливо слушал их. Когда они кончили, судья объявил им, что берёт себе на размышление сроку один день и одну ночь.

Наутро он вызвал их в суд.

— Ну, ребята, — сказал судья, — я взвесил все доказательства со всех сторон, раздумывал и так и эдак и убедился, что никто из вас не имеет на луг больше прав, чем другой или третий. Первый раз в жизни встречаю такой тяжёлый случай. Но для меня нет неразрешимых дел. Я сейчас решу, кому из вас должен принадлежать луг. Вы все трое по виду порядочные лежебоки, и вот я присужу луг тому, кто ленивей всех.

— Ну, если так, господин судья, — сказал Кональ, — то луг останется за мной — ведь я самый ленивый!

— А как же ты ленив, Кональ? — спросил судья.

— А так, — ответил Кональ, — что лягу посреди дороги, и пусть мчится на меня целый кавалерийский полк, так я скорее дам ему растоптать себя, чем двинусь с места, чтобы посторониться.

— Да, ты и вправду отчаянно ленив. Не думаю, чтобы Дональ и Тэг могли бы с тобой состязаться в лени, — проговорил изумлённый судья.

— Ну вот ещё, господин судья! Да такого лентяя, как я, едва ли найдёшь на земле! — воскликнул Дональ.

— В самом деле? А как же ты ленив? — полюбопытствовал судья.

— Да так, что если бы я сидел у костра и накидали бы в него торфу и дров со всего округа, то скорей бы у меня мозг закипел в костях и вытек вон, чем я двинулся бы с места! — сказал Дональ.

— Вот это лень! — изумился судья. — Ну, Тэг, тебе невозможно победить их в лени.

— Пара пустяков, господин судья. Да по лени я им сто очков вперёд дам, — возразил спокойно Тэг.

— А как же, например?

— Да так, что если б я лежал на спине с раскрытыми глазами и с потолка падала градом крупная сажа, то я скорей бы ослеп, чем потрудился закрыть глаза! — сказал Тэг.

— Вот это удивительная лень! Я в таком же затруднении, как и раньше. Вижу, что вы все трое — отчаяннейшие лентяи, и кто из вас ленивей, никто бы в мире не решил. Но вот что: я отдам луг старейшему из вас, — решил судья.

— Ну, тогда луг мой! — уверенно сказал Кональ.

— А сколько же тебе лет? — спросил его судья.

— На двадцать первом году я купил себе три воза шил, ни одного не сломал за это время и только вчера иступил последнее шило, когда починял соседу сапоги, — отвечал Кональ.

— Да, ты очень стар. Твои два брата, наверно, значительно моложе?

— Ну нет уж, господин судья! — возразил Дональ. — Когда мне было двадцать лет, я купил целый корабль иголок, ни одной не сломал и вчера иступил последнюю на бабкиной одежде.

— Да, глубокие вы оба старики! Наверно, Тэг перед вами совсем молокосос!

— Ну нет, я годами не уступлю! — воскликнул Тэг.

— Как! Разве ты старее их? — удивился судья.

— А как же? Девятнадцати лет от роду я купил два корабля бритв и вчера только иступил последнюю, брившись перед судом! — заявил Тэг.

— Ну, такого старца не видали с тех пор, как подохла Адамова[3] кошка! — изумился судья. — Кто из вас старше, никак не могу решить Но вот что: отдам луг тому, у кого из вас лучшая память.