Любовь, как приговор или гаечный ключ для девушки не помеха (СИ) - Лисовская Ирина - Страница 68

— О, кто это встал! — ехидно бросила она слова и отпихнула от себя тарелку, точно я испортил ей аппетит своим появлением.

  Я налил себе кофе и, облокотившись о столешницу, принялся его пить. Стася пыхтела и все бросала на меня недовольные взгляды.

— Чем я сегодня тебе не угодил? — уж за две недели я настолько привык к ее крикам и претензиям, что говорил ровно, не переходя на крик.

— Тем, что родился! — прошипела она и, молниеносно встав, да так, что повалила стул на пол, демонстративно отвернулась и зашагала прочь.

— Сколько можно уже?! — разозлившись, со стуком поставил чашку с кофе на стол. — Давай спокойно поговорим.

  Содержимое чашки пролилось на стол. Стаська обернулась и, взглянув на стол, а затем на меня, заорала:

— Что ты сделал, придурок?! Я целое утро драила эту проклятую кухню не для того, чтобы ты опять все засрал! — брызгая ядом, она гневно размахивала руками.

— Ты сама виновата! Нечего было швыряться едой! И это я еще промолчал на твою выходку. Мы в расчете, я весь вечер готовил, как последний идиот, чтобы угодить тебе, а ты все утро убирала свои козни, — я уже немного успокоился и попытался ей мило улыбнуться, разряжая обстановку.

  Ну да, хрен там… Мы же гордые!

— В следующий раз спрашивай, перед тем как готовить то, от чего меня мутит! — проорала она, не собираясь уступать.

— Так, все, с меня довольно! Я иду на работу.

  Понимая, что с каждой минутой становится только хуже, поспешил уйти, от греха подальше.

— Так значит, да?! — истерично выплюнула она. — Всегда одно и то же, ты бежишь, как трусливый заяц! Если тебе противно мое общество, зачем же ты женился?!

 Вздрогнув от этих слов, как от хлесткой пощечины, скрипя зубами, выдал:

— Я не собираюсь это с тобой обсуждать! — отрезал и уже почти вышел из кухни, как она бросила мне вслед:

— Вот и вали на свою работу! Без тебя тут хоть вздохнуть можно спокойно!

  И, обогнув меня, злая, как тысяча чертей, вылетела из кухни, скрываясь в своей комнате, громко хлопнув дверью.

  Зарычав, треснул кулаком по стене и сам поспешил удалиться из дома. В тот день я напился в хлам. Затуманенный алкоголем мозг плохо соображал, а задницу тянуло на подвиги. Хотелось пуститься во все тяжкие. Набрав друга, позвал его в бар, по дороге предлагая снять шлюх.

  Дальше я не помнил ровным счетом ничего. Проснулся в квартире Тохи. Друг рассказал, что вытащил меня из кабака как раз в тот момент, когда я уже собирался тащить размалеванную девицу, вцепившуюся в меня, как клещ, к себе домой. Поблагодарив друга, отправился домой. Естественно, моя взбалмошная женушка закатила грандиозный скандал. Она била одну за другой тарелки, выкрикивая гневные тирады в мой адрес.

  С того дня она только то и делает, что бьет посуду. У нас уже появилась некая закономерность. Я покупаю посуду, а она следом ее бьет, делая это по привычке, чтобы еще больше обозлить меня.

  Возвращаясь мыслями в настоящее, полюбопытствовал:

— Я так понимаю, план под кодовым названием: «забыть Майю за неделю» не работает? — друг лишь печально улыбнулся.

— Однозначно, я думал, что это будет проще.

— Знаешь, я бы на твоем месте не стал уступать ее Стаськиному брату, — намекнул.

  Когда мы с Борзым узнали о том, что Майя беременна от брата моей жены, то были в шоке. Вот это был поворот судьбы…

— Ну и смысл? Женить ее насильно на себе, как сделал ты со Стасей? А любовь?

  Борзый и сам не понял, как ранил меня этими словами. Они больно полоснули по сердцу, причиняя адскую боль. И пускай я понимал, что лучше все же отпустить Стасю, но не мог. Однозначно, эта девушка пробралась мне под кожу, протаптывая себе дорогу прямиком в душу. Она прочно засела там, не желая уходить. Я знал, что если отпущу ее, сам буду страдать. Эгоистично надеялся, что со временем смогу заставить ее полюбить меня, но лишь сейчас понимаю, что все напрасно.

  Теперь я уже всерьез стал подумывать над тем, чтобы развестись. Похрен на себя и свои чувства, может хоть она будет счастлива.

— Как ты думаешь, Майя счастлива вдали от тебя? — задумчиво спросил я друга.

— Надеюсь, что да, — неуверенно ответил Тоха, а сам, прищурившись, выпалил следом: — Ты что же, тоже хочешь отпустить Стасю?

— Не знаю пока. Скорее всего, да… — не веря, что я произнес эти слова, нервно забарабанил пальцами по столу. — Ты пойми, все эти скандалы не закончатся ничем хорошим. Я уже начал не на шутку переживать за ребенка. Должен же о нем хоть кто-то переживать! — последние слова прорычал.

— И все равно я бы посоветовал с ней поговорить по душам! — посоветовал друг.

— В любом случае, пока это лишь мысли.

Мне действительно стоило хорошенько об этом подумать. Естественно, я бы не бросил ее на произвол судьбы. Попросту не смог бы. В доме стояла неестественная тишина. Взглянув на Борзого, понял, что он сейчас для себя что-то решает. Моя хулиганка тоже притихла и не подавала ни единого звука. Подозрительно прищурившись, еще раз прислушался. Ничего… Я уже испугался, вдруг что-то случилось. Может, поранилась или… Черт! Подскочив с кресла, метнулся на выход, пока в голову не стали закрадываться мысли еще хуже. Тоха так и не сдвинулся с места. Как чувствовал, что сейчас лучше не стоять у меня на пути. Как чумной выскочил и через несколько секунд оказался на кухне. Разгром посуды меня мало волновал. Окинув помещение беглым взглядом и не найдя крови или чего-то еще подозрительного, отправился прямиком в спальню жены.

  Подойдя вплотную к двери, решительно взялся за ручку, но не успел ее повернуть, как застыл в немом ужасе. Из комнаты явственно доносились всхлипы, как если бы кто-то закрыл рот рукой, чтобы ни выдать себя. Перестав дышать, все прислушивался, надеясь, что это лишь плод моего воображения. Даже сердце перестало биться, но всхлипы все продолжались… По телу прошла волна дрожи, как только я представил, что ей плохо…

  «Из-за тебя!» — пронеслась глумливая мысль.

  Скрипя зубами, оторвав руку от ручки двери, развернулся и зашагал прочь.

  На душе в этот момент прошелся тайфун. Мысленно я содрогался каждый раз, когда в голове вновь и вновь звучали всхлипы. Вот теперь, наплевав на размышления моего поступка, принял решение за считанные доли секунд. Я мог терпеть все… но не это. Это было выше моих сил. Зайдя в кабинет, подошел к креслу и опустился в него. Я был решительно настроен.

— Что там? — обеспокоенно спросил Борзый.

  Я поднял на него взгляд. Тоха ошеломленно взирал на меня, не в силах проронить и слова. Он то хмурился, то прищуривался, но по-прежнему молчал. Я догадывался, что его поразил мой взгляд. Через некоторое время друг решился заговорить: