Оберон - 24. Трилогия (СИ) - Машков Александр Иванович "Baboon" - Страница 17

— Кто?

— Ну, не знаю. Прямо никто не говорил, но все знали, что туда нам нельзя, прибудут взрослые, и будут там работать.

— Не потому ли вы ничего не видите? — задумался я. Катя молчала, тогда я продолжил:

— Катя, я боюсь взрослых.

— Почему? — удивилась Катя.

— Они будут ставить надо мной опыты, а может быть, над обоими.

— Какие опыты? — испугалась девочка.

— Ты же догадываешься, что со мной произошло? Представь, я, проживший, можно сказать, одну жизнь, вдруг снова ребёнок! Думаешь, никому не захочется получить новое тело?

— …

— Вот именно! Мне кажется, Город поспособствовал переносу моего сознания в тело Тоника!

— Думаешь, в Городе ты сможешь вернуться назад? А я? Тоник, а как же я?

— Вдруг, там мы сможем найти способ уйти вместе? Такими, как есть? Я бы хотел.

— Фух! — выдохнула Катя, — Я уже думала, ты собрался бросить меня!

— Что ты, Катенька! — воскликнул я, представив, что теряю свою подружку, — Это было бы ужасно!

— А вдруг? Вдруг там ты исчезнешь?

— Катенька, я просто боюсь. Просто хочу сбежать. Плевать мне на все загадки планеты, не хочу быть подопытной крысой. Я побывал в изоляторе, где Вася пыталась разобраться, свой я, или чужой. Там я готов был к тому, чтобы меня заморозили, настолько было противно чувствовать себя подопытным животным. Всю жизнь прожить в изоляторе, Катя, это страшно.

— Почему ты думаешь, что нас запрут в изоляторе?

— Чтобы мы никому не рассказали, что с нами делали. У нас небольшой выбор: или всю жизнь жить здесь, вдвоём, или нас усыпят, после того, как разгадают тайну моего перемещения из одного тела в другое.

— Ты выдумываешь, Тоник! Такого не может быть! Так никто не делает!

— Откуда ты знаешь? Вам всё докладывают?

— Тоник, ты пугаешь меня!

— Лучше зря испугаться, чем потом, когда будет поздно. Конечно, я ни в чём не уверен, давай просто развлечёмся, прокатимся на «Мальчике».

— Фуф! — опять выдохнула Катя, — Так бы сразу и сказал, а то выдумываешь всякие ужасы! — я сделал неопределённое движение плечом, как бы и соглашаясь, и не соглашаясь с ней.

— Чтобы поехать в такую экспедицию, Кать, нам надо сделать рюкзаки, набить их сухими пайками, одеждой, хотя бы майку и шорты взять, если будет тепло, если будет холодно, лучше оставаться в скафандрах, да и таскать зимнюю одежду не очень приятно.

— Ну да, — согласилась Катя, — наши скафандры могут принимать форму спортивной одежды, а подшлемники вполне сойдут за шапочки. Очень удобно. Но на что ты намекаешь?

— На то, что надо быть готовыми ко всему. Не так уж много весит наше бельё и шортики.

— Я согласна. А что ты подразумеваешь под сухим пайком?

— Еда в консервах, — пожал я плечами, — тушёная говядина, свинина, сухари, галеты, мясоовощные консервы, в виде плова, каши, сухие каши, чипсы… мало ли продуктов длительного хранения? Тем более здесь можно заказать что угодно, хоть компот из ананасов.

— Тебе нравится компот из ананасов? — удивилась Катя.

— Если ананасы мягкие, тогда, да.

— Хорошо, я сделаю тебе компот из ананасов, попробуем вечером.

Что она привязалась к этому компоту? — удивился я, думая, какого размера заказать рюкзаки. Особо большие привлекут внимание… чьё? Кто знает, вдруг кто-то попадётся! Вдруг убегать придётся, под градом пуль, или сейчас применяют лучевое оружие? Нет, если нас будут ловить, применят усыпляющие дротики. Значит, не вылезать из скафандров!

— Катя, ты не знаешь, какое оружие сейчас применяют?

— Против кого? — обернулась ко мне Катя.

— Против людей, конечно.

— Против людей оружие применять запрещено!

— А против нас? — вопрос застал Катю врасплох.

— Н-не знаю…

— Наши скафандры пробьёт, как думаешь?

— Н-не знаю…

— Кать, успокойся, я спрашиваю, какое оружие есть у взрослых? Лучевое, пулевое, парализующее?

— Наверно, всё есть.

— Вероятно, мощное, тоже есть. Но мы нужны живыми, и желательно, невредимыми, так что, думаю, будут нас усыплять, убивать только в крайнем случае.

— Тонька!

— Что?

— Прекрати.

— Кать, надо быть готовым ко всему. Чтобы потом не паниковать.

— Это кто собрался паниковать?! — рассердилась Катя, — Сейчас ты сам у меня запаникуешь!

— Сдаюсь! — крикнул я, поднимая руки, но Катя в плен меня брать не собиралась, пришлось убегать в спортзал, где мы долго, смеясь, бегали среди тренажёров, пока я не был схвачен и брошен на маты.

— Сейчас зацелую до смерти! — пригрозила Катя.

— Пощади! — засмеялся я, уворачиваясь от её губ. Катя зажала мою голову в своих руках, чмокнула в щёчку: — Большего ты не заслужил! Пугаешь всякими страхами.

— Катюш, параноики дольше живут, пошли готовиться к вылазке!

— Ещё неизвестно, где опаснее! — сказала Катя, отпуская меня.

— Боишься?! — позлорадствовал я, и тут же пожалел об этом, всё-таки Катя сильная девочка, я сразу застучал рукой об маты.

— Не будешь шутить надо мной! — гордо сказала моя подружка.

— Ой, Катя, я не смогу больше сегодня работать, ты вывихнула мне руку!

— Сегодня не надо, а до завтра заживёт!

— Тогда заказывай четыре рюкзака, два больших оставим на «Мальчике», два маленьких возьмём с собой. Иди, я не в силах подняться… не трогай меня, дай умереть спокойно-о-о!

— Тебе так больно? — обеспокоилась Катя.

— Иди уже! — Катя фыркнула, и ушла. А я остался думать, что ещё надо с собой взять. Хватит валяться, надо пройтись по станции, залезть в компьютер… ой! Больно! Поднявшись, я размял то, что заменяло мне мышцы, и пошёл в свою каюту.

В каюте я раскрыл компьютер, поискал, где на станции оружие. Оружие было, но код доступа был заблокирован. Странно, подумал я, а если нам будет угрожать опасность? Звери дикие будут ломиться в дверь? Хотя, возможно, там, где звери водятся, у ребят есть оружие.

— Тоник, ты чего? — зашла опечаленная Катя.

— Пытаюсь найти оружие.

— Зачем? — захлопала Катя ресницами, — Меня пристрелить что ли, за то, что сделала тебе больно?

Я уставился на неё: — Кать, а правда, больно! Не надо меня калечить, я тебе ещё пригожусь! Так что с оружием? Вот, закодировано, можешь подобрать код?

— Нет, Тоник, то, что сделано для взрослых, детям не раскодировать. Тут надо указывать возраст, делая снимок радужки глаз. По радужке определяется возраст вплоть до дня.

— Слушай, это же детская станция? Можно закодировать её от проникновения взрослых? — Катя внимательно посмотрела на меня: — Опять паранойя? — я кивнул.

— Давай, попробуем, спросим… да, смотри, в экстремальных случаях можно, даже нужно кодировать входы от проникновения сюда взрослых. Преступники-то в основном, взрослые.

— Если они знают об этом, значит, держат у себя детей?

— Наверное, но одному ребёнку мы сможем противостоять, а вот со взрослым не пройдёт такая штука.

— Какая?

— Перехват управления. Снаружи пытается войти человек, а мы не хотим. Тогда наше решение будет приоритетным. А взрослые всегда в приоритете, кроме как на таких станциях. Кроме спасателей.

— Умница, Катя! Кодируй быстро станцию от проникновения, и завтра сваливаем отсюда! Будем наблюдать издалека. Слушай, Кать, что-то я забыл спросить, на «Мальчике» есть дроны?

— Что это?

— Наблюдение издали.

— Есть видеонаблюдение, летает на антигравах. Очень удобно, отправил его вперёд, он тебе составил маршрут, заложил его в бортовой компьютер, и поехали.

— Значит, можно и на разведку отослать? И за нами…

— Да, Тоник, и за нами тоже смогут наблюдать, и не только с воздуха.

— Со спутника?

— Из космоса. Мы поедем в Город, а взрослые уже будут знать, и видеть, где мы.

— У-у-у, — загудел я. — Это же оптика, не спрячешься, не обманешь.

— Да, Тоник, но я на твоей стороне, поедем, прокатимся! — Я от радости чмокнул Катю в щёчку.

— А сюда? — показала Катя на губки. Пришлось нежно поцеловать в губки.

— Ай, ой! — это Катя схватила меня за плечи, обнимая.