Дорогами Эфира (СИ) - Боталова Мария - Страница 5

– Англир… нужно возвращаться… – прохрипела я, едва не падая на спину ската.

– Снова? – понимающе спросил он.

– Да… очень быстро…

Больше ничего говорить я не могла. Все силы уходили на то, чтобы удержать Огонь внутри себя, но с каждым мгновением он рвался все сильнее. Гудел, клокотал внутри меня, дико, неистово. Стиснув зубы, я сидела на скате, согнувшись пополам, крепко зажмурившись, и отчаянно пыталась его унять. Нет, угомонить Огонь у меня не было шансов. Но хотя бы немного отсрочить…

Кажется, Англир развернул ската в противоположную сторону, с бешеной скоростью мы понеслись назад. Вот только натиск усиливался гораздо быстрее.

– Не бойся, Инира, тебе не нужно сдерживаться. Ты никому здесь не причинишь вреда.

Я почти ничего не чувствовала и не понимала. Звуки доносились издалека, с трудом пробиваясь сквозь шум в ушах. Внутренности жгло. Казалось, еще немного – и меня разорвет на части.

Кажется, полет все-таки прекратился. Кажется, чьи-то руки подхватили меня, стаскивая со спины ската.

– Отпусти, Инира. Отпусти его. Не нужно больше держаться.

И я послушалась, потому что сил больше не осталось. Огонь с ревом вырвался из меня, но я уже не смогла понять, где мы находимся и что на этот раз уничтожит бесконтрольная стихия. Второй раз за день. Усталость, опустошение – все это навалилось в то же мгновение, когда Огонь хлынул на свободу. Так что я просто погрузилась в темноту. Лишь отдаленно ощутила приятную прохладу, льдинками скользнувшую по вискам.

Глава 2. О размышлениях, поразительных открытиях и странных известиях

На то чтобы из меня перестал фонтанировать Огонь, потребовалась еще одна неделя. Всю эту неделю я пыталась взять стихию под контроль, боролась с ней снова и снова, старательно сдерживая, когда она начинала жечься и вырываться. Боролась до тех пор, пока не поняла, что этого не нужно делать. Не нужно бороться с Огнем, когда он – неотъемлемая часть твоей души. Сопротивление, попытки сдержаться – все это сродни сражению с самим собой, со своим естеством, со своей природой. А нужно… постигнуть себя и принять.

Англир снова помог. Я еще плохо, а вернее, вообще никак не ориентировалась в странном мире Изначальных, потому пришлось просить его отвести меня куда-нибудь, где мощный всплеск силы уж точно никому не навредит. В этом была моя проблема, именно в этом.

Еще в самый первый миг, когда оковы души были разорваны необузданным пламенем и я осознала, что всегда была Изначальной, вместе с осознанием пришел страх навредить тем, кто рядом. Тогда я боялась за Ксая, потом, уже здесь, в обители Изначальных, за местных жителей. Пусть меня убеждали, что Изначальные сумеют защититься, а всем остальным стихия – вообще не угроза, если не пытаться целенаправленно их распылить, но подсознательный страх не делся никуда. А от него нужно избавиться, потому что именно страх не дает стихии обрести полную свободу. Потому что именно вместе с полной свободой приходит полное же единение.

Не знаю, как Англир нашел это место, но он отвел меня на пустынную равнину, на которой никого не было. Я и его попросила уйти. Не требуя пояснений, только посмотрев мне прямо в глаза, Англир понятливо кивнул и ушел. Там, оставшись в полном одиночестве, чувствуя, что уж здесь-то мой Огонь никому не причинит вреда, я наконец позволила ему вырваться. Впервые по-настоящему с тех пор, как стала Изначальной, без малейшего сопротивления подарила ему безграничную свободу. И в этот миг, увидев Огонь во всей его красе, смогла окончательно принять и осознать. Больше я не боялась выпустить его из-под контроля. Больше вообще не боялась.

А с каждым днем все легче и легче становилось управлять Огнем, подчинять его силе своей воли. Как будто он тоже постиг меня и угомонился, сделавшись послушным.

Сегодня я решила, что освоилась достаточно, чтобы научиться чему-нибудь полезному. Так что после завтрака, который мне принесла служанка, уверенно стучала в дверь покоев Англира.

– Заходи, Инира.

Я не удивилась, что Англир сразу понял, кто к нему заявился. Все Изначальные излучают такую силу, что ее трудно не почувствовать даже сквозь стены, сотканные из Эфира.

– Не помешала?

– Нет, – он покачал головой, откладывая весьма пухлый том на столик рядом с креслом, на котором сидел. – Ты ведь знаешь. Мне здесь не с кем общаться, поэтому тебе я рад всегда.

– Надеюсь, это ненадолго, – улыбнулась я, переступая порог.

– Радуюсь твоему приходу? – хмыкнул Англир.

– Больше не с кем поговорить, кроме меня.

– Не уверен, – он повел плечами. – Трудно общаться с теми, кто знает о тебе все, а ты при этом как будто видишь их впервые и понятия не имеешь, какие отношения у вас были раньше, как себя вел, что говорил. Может, кто-то раньше предал и подставил меня, а я теперь буду улыбаться ему и строить дружественные отношения? Это сложно, Инира.

– Ты много думал об этом? – спросила я, устраиваясь в кресле напротив.

Он кивнул, устало потер веки.

– Да, много размышлял. И не представляю, как теперь быть. Неужели ты сама не задумывалась, что среди них вполне может быть предатель, а возможно, и кто-то, кто нас убил?

– В последнее время я пыталась удержать Огонь, а на пространные размышления не было ни сил, ни времени…

– Как, кстати, себя чувствуешь?

– Определенно лучше!

– Значит, самое время для пространных размышлений.

– Думаешь, нас убили?

– А ты думаешь, мы могли добровольно отдать стихию людям и покончить с собой, устав от мирской суеты?

– Не заметила я здесь мирской суеты. Наоборот, тихо как-то, спокойно. Скучно, наверное. Или Изначальные как-то развлекаются?

– Если и развлекаются, то меня на свои развлечения они пока не звали, – пожал плечами Англир.

– Я к тому, что устать вполне можно было. От бесконечного сидения в четырех стенах. Ну, ладно, не совсем в четырех. Но ты представь, как разнообразен Арнаис, как огромен Лиасс. Обитель Изначальных – словно крохотная клетка, где мы обязаны находиться постоянно, чтобы сквозь нас проходили стихии и наполняли миры. Это ведь скучно. Однообразно. И длится тысячелетиями. Честно говоря, я не представляю, как Изначальные до сих пор с ума не сошли от этого однообразия.

– А может, как раз таки сошли? – задумчиво предположил Англир.

Помолчали немного, каждый думая о своем, а вернее, об одном и том же, но со своей стороны.

– Значит, ты все-таки считаешь, что нас убили?

– Возможно.

– А как же стихия? Как она оказалась у людей?

– Вот это я как раз и пытаюсь выяснить, – Англир кивнул на книгу, которую отложил при моем появлении. – Предполагаю, что могло быть специальное заклинание, которое отнимает стихию у Изначального, после чего его уже гораздо проще убить.

В последнее время в моей жизни происходило столько всего невозможного, что теперь было бы глупо отбрасывать это предположение с криком: «Невозможно!» Да, кажется, будто невозможно. Мы – духи стихии, обретшие тела. Мы – и есть стихия. Разве ее можно отобрать? Ведь что тогда останется, если она – неотъемлемая часть нашей души? Но забрать только часть, чтобы ослабить, сделать уязвимым – почему нет? А то, что отобрано, вполне можно кому-нибудь вручить, тем же людям, например. Но откуда подобные знания могли взяться?

– Здесь два варианта, – сказала я, озвучивая предположения. – Или это заклинание – чья-то личная разработка, тогда оно может быть описано только в его дневниках, или же Изначальный уже воспользовался более древними знаниями, тогда их можно найти в книгах.

– Согласен, – кивнул Англир. – Но здесь возникает еще одна сложность. Изначальные живут совсем не так, как люди или арэйны. У тех есть библиотеки, архивы, они пишут книги и летописи, чтобы передавать знания из поколения в поколение. А кому передают знания Изначальные, если их количество неизменно? И они сами тоже неизменны?

– Хочешь сказать, что книг у них в принципе нет?