Встречайте, красноглазые, я ваш Нереварин...(СИ) - Фигг Арабелла - Страница 44

Но мешать он Свену точно не стал, потому что и войти в поместье Венимов, и забрести довольно далеко в нём удалось просто-таки с подозрительной лёгкостью. Да ещё Свен услышал, как одну из служанок послали отнести ужин в правое крыло, так что он насторожился: ужин кому? Кто не может сам выйти к столу? Мозолить глаза девице он не стал, а начал, тут и там задавая дурацкие вопросы, выбираться в приличную часть поместья, делая вид, что никак не сообразит, в какой стороне тут выход. Его ругали за бестолковость или просто раздражённо отмахивались, а он тем временем оказался в правом крыле поместья и даже успел заметить, как девица отдаёт миску с едой стражнице. Служанка на Свена посмотрела с видом: «Опять ты, придурок?», а вот охранница, поставив миску на скамью, велела тупому н’ваху убираться вон. Свен скользнул взглядом по маленькому залу, где не было никаких дверей и непонятно было, для кого принесли ужин — не для стражника же на посту. Опыт бывалого мародёра подсказывал, что дверь есть, просто она спрятана. Например, за одним из тех роскошных гобеленов, что висели на стенах, с хорошую простыню каждый. Свен, приоткрыв рот от восхищения, уставился на каждый по очереди и заметил, как напряглась охранница, когда он повернулся направо.

— Что тебе непонятно, тупица? — рявкнула она. — Я сказала, пошёл вон! Ты что, не понимаешь по-хорошему?

— Да я только посмотрю, — заверил он и двинулся к гобелену с видом деревенского пастушка, впервые попавшего в настоящий большой город. — Ни разу таких больших не видал! Небось, его лет десять ткали, а? И станок нарочно делать пришлось здоровый такой?

Охранница шумно выдохнула и с видом «Ну всё, ты сам напросился!» направилась к нему. Свен искоса глянул на лестницу, но там пока что только мелькнул подол удалявшейся служанки. Не дожидаясь, пока там появится кто-нибудь из стражи или даже просто прислуги, он в два прыжка подскочил к стене, рывком сдёрнул с неё гобелен и накинул его на охранницу, замотав её в тяжёлое жёсткое полотнище. Сбить девицу с ног подсечкой, бережно придержать за плечи, аккуратно уложить носом в пол и с разбега влететь в дверь, выбивая её плечом — быстро, быстро, быстро! За дверью оказалась крошечная каморка, в которой на кровати сидел почти голый парень с больным мутным взглядом. Он даже не испугался, когда к нему ворвался вместе с выбитой дверью мало того, что незнакомый, так ещё и нордлинг.

— Варвур? — спросил Свен. — Варвур Сарети? Меня прислал твой отец.

— Отец? — в тусклых глазах зажглось хоть какое-то выражение. — А вы кто?

— Потом, — попросил Свен, — а пока ходу, ходу!

Он сдёрнул с кровати тощее одеяло, накрест пропорол его посередине ножом и поспешно напялил это сомнительное одеяние на парня, * отчего тот стал очень похожим на паломника, год-другой скитавшегося по святым местам: серое рубище, всклокоченные волосы, дикий взгляд… Свен перекинул его через плечо (тот и без того не был ни рослым, ни мускулистым, а в плену отощал так, что все рёбрышки просвечивали) и припустил мимо всё ещё барахтавшейся в своём коконе охранницы. Раненый бок тут же отозвался болью, и голова закружилась — всё же они со старшим Сарети предполагали, что Свен просто разведает, что к чему, а не станет похищать его сына в одиночку и без всякой подготовки. Свен однако справился с собой и резво помчался по лестнице вверх. Дорогу к выходу он представлял хорошо: после айлейдских подземелий обычное поместье, разумно и просто спланированное, сложность создавало только наличием вооружённой стражи… ага, только вспомни! И драться-то с ними нельзя ни в коем случае, да и поди подерись с грузом на плече…

В общем, он себе напоминал виденную в детстве крысу, укравшую из курятника цыплёнка и вроде бы бестолково метавшуюся по двору, пока собаки гонялись за нею, а люди швырялись в неё камнями. Цыплёнка было жалко, но крыса восхищала умом и наглостью — она ведь так и удрала куда-то к себе в нору, и добычу при этом не бросила. Вот этой крысой с цыплёнком в зубах Свен себя и ощущал. Вернее, ему приходилось ещё хуже — его цыплёнок должен был остаться живым!

За ним гнались, его пытались ткнуть кто мечом, кто алебардой, а он только и мог, что скакать козлом, бежать со всех ног и уворачиваться по мере сил. Только на охранников, заступивших выход из поместья, он заорал, как тогда, с убийцами:

— ВУЛФХАРТ!

Тот, что помоложе, дрогнул, шарахнулся в сторону, но ветеран только набычился, услышав имя вражеского короля, явившегося в своё время под Красную гору.

— Стоять! — гаркнул он.

Свен однако не подчинился, а понёсся прямо на его напарника. Тот не выдержал вида мчащегося на него громилы, словно бы не замечавшего груза взрослого парня на плече, и забился в самый угол, хотя бы частью освобождая проход. Смести же с дороги, пользуясь своим весом и скоростью, только одного стражника, было всё-таки намного проще.

Так Свен и вылетел на галерею — чуть ли не в объятия стражи. Разом выхватив из одинаковых фигур в глухих шлемах смутно знакомого типа в юбке, Свен метнулся к нему, поставил на ноги свою добычу и, кое-как смиряя дыхание, проговорил:

— Сударь, я хочу добровольно сдаться страже. — К ним уже направлялись очень рассерженные охранники Венима, и Свен прибавил, улыбаясь от уха до уха: — Я похитил и испортил вот это одеяло. Какой штраф с меня причитается?

— Это было очень глупо и очень опасно, — сердито сказал Сарети, но не сдержавшись, крепко, до судорожной дрожи, обнял Свена. — Спасибо, мутсера, я… не забуду. Что я могу сделать для вас?

— Я бы попросился в наёмники Дома, — вздохнул Свен, — но тогда я притащу за собой целый хвост неприятностей. Клинки, дурацкие пророчества, подвиги тоже дурацкие, опасные и противозаконные… Не хочу врать, сударь, мне очень пригодилось бы покровительство Дома Редоран, да вот Дому Редоран такой геморрой на хрен не сдался, я думаю.

— Что за пророчество? — нахмурился Советник.

— Пророчества Нереварина. Вернее, о нём. Возродится, придёт, объединит, изгонит и прочая чушь в том же духе. Хотел бы я посмотреть на того, кто объединит немытых кочевников с вашим Домом, к примеру!

Взгляд Сарети потемнел. Кажется, мог он кое-что сказать и про объединение, и про Нереваринов. Вместо этого он спросил:

— Вы сказали «Клинки». При чём здесь они? Пикстар была неграмотной дурёхой из Эшленда.

— Не знаю, что там было с Пикстар, — отозвался Свен, — но меня пихают в Нереварины именно они. Я отбиваюсь всеми лапами, а мне грозят каторжным сроком в Элит-Пал или в другом таком же чу’дном месте. И всё это только потому, что меня угораздило родиться под знаком Змея, а родителей своих я не знаю.

— Да что за бред? — разозлился Сарети. — Какое отношение нордлинг имеет к нашим делам? Даже если это пророчество — правда, во что я никак поверить не могу, это касается только данмеров.

— Вы не поверите, сударь, но я это пытаюсь вдолбить в тупую башку своего… э-э… начальства, что ли, а меня всё гоняют то по каким-то притонам, то вообще к кочевникам. Не представляю даже, куда меня пошлют в следующий раз.

Сарети выругался. Свен его очень даже понимал: мало того, что Империя захватила Морровинд, так она ещё настойчиво лезла в его внутренние дела.

— Расскажете мне свою историю во всех подробностях, — приказал Советник. — Вернее, не только мне. Я соберу кое-кого из своих друзей, чтобы и они знали, к чему готовиться. Я так понимаю, если с вами что-то случится, у имперцев есть и другие… избранные?

— Избранные, ага, — буркнул Свен. — Я вот думаю, сударь, что избранность — она не в небе звёздами начертана, она здесь, — он постучал кулаком по груди. — Ты сам должен решить, что ты избран… нет, даже не так. Ты сам решаешь, что это твоё дело, и никто, кроме тебя, больше с ним не справится. Знаете, встречал я тут одного земляка. Так себе типчик, Хлормар Пьянь. Он хвастался тем, что его отец убил Ужас Трясины в Ротгаре. И я вот думаю, даже если это и было предназначение Балмира — избавить Ротгар от это Ужаса, никто его ведь туда пинками не гнал. Он сам решил, что должен сделать это, сам пошёл и сам прибил эту тварь. Пикстар, какой бы она ни была, тоже сама решила, будто она воплощение Неревара Индорила. Можно смеяться над ней, можно возмущаться, можно пожалеть сумасшедшую — но это был её выбор. Её, не чей-нибудь ещё. Не императора, не Азуры, не кого-то там. А с какой радости мне себя объявлять Нереваром Возрождённым? Я о нём толком и не знаю ничего, да и простите уж, совсем мне не хочется объединять Морровинд. Когда прижмёт, вы и сами с этим справитесь, думаю. Без помощи тупых северных варваров.