Протозанщики. Дилогия (СИ) - Брацио Сергей - Страница 57

Израдец щелчком погасил экран. Андрей укоризненно покачал головой и тихо шепнул на ухо Ждану:

— Когда отправишься ты на «Олимп», лукавый? — уже в полный голос спросил Андрей.

— Как отдадите Златник.

— Отдать? — засомневался Антип, — Столько сил потрачено, и… отдать? Этому?

— Пойдем вместе.

— Зато я Наместник! Ну, почти… И при мне тебя не тронут.

— Еще как тронут, если промолчишь ты.

— Не говори ерунды! Зачем мне связь, если вас не будет рядом? А если причиню вред тебе, то договоренности лопнут. Они же, — Израдец указал на присутствующих, — не пойдут с Харалугами, если не уберегу их ноющего Андроклоса. Да и кого я буду в карты обыгрывать?

— Подожди, — вклинился Волна, — Златник для чего искали? Чтобы с «Олимпом» связаться. Давайте свяжемся! А вот если там подтвердят слова демона, тогда и будем думать, соглашать ли с предложением Войны.

— То есть монета… не работает?! — в ужасе вскрикнул Алексей.

— А на фига ему тогда Златник? — Антип кивнул в сторону демона.

— И что же, отдать? — видно, что Антип не убежден.

— Боюсь я, что придется нам поверить…

Антип с сомнением протянул руку. Пальцы неохотно разжались, золото теплым блеском вспыхнуло на ладони, и монета покатилась по столу в сторону Израдца.

— Ага, сейчас! — в ужасе отскочил демон, — Чтобы она меня спалила окончательно?

— Не понял, — Анти-поэт снова поймал Златник, — А как же…

— Ее отдать ты должен ЗАХОТЕТЬ, — тихо подсказал Андрей.

— Захотеть? Но я… Я НЕ ХОЧУ! — честно признался Антип, — Мне совсем не нравится этот черт, и вся эта затея мне не нравится. Не желаю в ней участвовать. Боюсь втравливать друзей. Понимаю головой все, что вы тут говорите, но… не хочу… так что или бери ее, или… вон, иди с миром. Знает лихо где выход!

— Нет такой… — начал было Рустам, но договаривать не стал, лишь махнул рукой.

— Что хочешь за это? — хитро прищурившись, спросил Израдец у Антипа.

— Как так, что хочу? — вспыхнул бандит, — Я не умею торговать чувствами! Не стану даже думать, чтобы продавать жизни друзей. Или ты и мне хочешь бабу из ада выписать? Это как-то… как-то оскорбительно! Даже для меня.

Последние слова Антип произнес со вздохом. Он понимал, что Истинный прав, что необходимость диктует страшные условия, но как заставить себя? Можно убаюкать совесть, можно страх спрятать за ширмой напускного веселья, а нечестность закамуфлировать «общей несправедливостью», но как по желанию почувствовать требуемое?

— Не хочу, — тихо, но настырно произнес Антип.

— Боишься, что станешь причиной гибели друзей? — почти нежным голосом спросил Израдец, — Тебе дороги они?

— Разумеется!

— Для тебя ценна их жизнь, и ты не перестаешь винить себя за тех, кто уже погиб?

— Да, — согласился Антип, вспоминая разорванных ройцев.

— Можешь изменить это. Возжелай, и я верну друзей к жизни.

— Что? Как? Ты можешь?

— Да! Пока коробочки на поле, ты сможешь спасти их от ужаса, где они прибывают сейчас.

— Они… они у тебя?!!

— А видишь кого-либо здесь?

— Нет…

— Но парни должны были попасть сначала в Медь! — гневно вскрикнул Волна, предполагая предательства.

— Нет, если убиты моими воинами.

— Сразу…

— Сразу в Ничто. В боль и ужас. В те редкие моменты, когда солдаты оказываются не дома, перемещать кого-то они могут только вместе с собой, а им больше никуда нельзя. Разбираются потом… иногда! Так что твои дружки сейчас в объятиях боли.

— Верни!!! — выкрикнул Антип, — Верни немедленно!

Рука снова протянула Златник. На этот раз глаза Антипа горели желанием избавиться от монеты. Променять этот дурацкий кругляшек на жизни друзей.

— Но ведь… не для себя!

— Положи сюда, — палец старика постучал по поверхности пня, — Но, прежде чем возьму, надо обговорить еще кое-что.

На минуту повисла пауза. Каждый снова осмыслил произошедшее. Андрей, быстро решившийся на союз с демоном, исходил из одного — переговоры с «Олимпом» первичны. Ничего не случиться, пока «Олимп» не даст разрешения или не выскажет отказ.

Лицо Ждана, напротив, выражало готовность к сражению. Недавние сомнения, вызванные увещеваниями Беспроторицы, рассеялись, разбежались; вернулась уверенность в правоте и желание драться.