Между мной и тобой остаётся ветер (СИ) - Финенко Наталья Александровна "Ната04" - Страница 5

      Резкие развороты, зигзаги и стремительный бег к спасительному лесу, ибо к себе домой я не мог попасть, псы отрезали дорогу.

      Слышу позади погоню, но ноги стремительно несут к виднеющимся деревьям, укрытым глубокими сумерками. Мой зверь-олень мечется внутри сознания, настаивает, что он сможет быстрее убежать от преследователей, но я-то чувствую его страх, что вот-вот может прорваться. Вот почему я контролирую ситуацию и успокаиваю своего внутреннего зверя. Я понимаю также, что превратившись в оленя, дам повод оборотням-псам пробудить древний, но ещё не утраченный инстинкт хищника.

      Я, воспользовавшись звериным зрением, быстро намечаю, где оставить ложный след, где лучше воспользоваться бродом, а где и прыгнуть на дерево, перед этим запутав след.

      Да, хищники быстрые и легко могут уловить мой запах, но я давно привык прятаться от таких оборотней и знаю, что даже ветер им не поможет, если мне надо спрятаться.

      Петляю меж деревьев и кустов, пригибаюсь, подныриваю меж ежевичных кустов и длинных веток больших деревьев. Быстро и по несколько раз пробегаю ручей, сбрасываю шёлковый платок, что носил на шее, в воду и, пройдя по руслу, хватаю ветку, что спускалась вниз.

      Ветка, на вид тонкая, и вряд ли бы удержала мой вес, но я знал, что если не стоять на ней, то она даже не шелохнётся. А ещё листья имеют свой резкой специфический запах, который легко глушит другие.

      Перебираюсь как можно выше, но уже на другое дерево и там, в густой кроне, замираю, чтобы заставить сердце биться очень тихо, а дыхание подстроить к шелесту листвы.

      Скажете, что не может представитель вида оленьих так быстро и вёртко лазить по деревьям? Вы правы, не многие так умеют, но у меня есть преимущество перед остальными. Я же родился в семье, в которой папа-пума, а отец-олень. Такие пары не внове в наше время, хотя многие предпочитают свой вид и подвид, и, увы, дети рождаются у таких пар редко. Но я родился, и как ни парадоксально, но я оборотень-олень. Ростом меньше обычного, цвет шкуры чёрный, глаза голубые, и помимо этого ещё обладаю в человеческом облике возможностями своего папы-пумы. Вот такой я странный, но живучий оборотень...

      Через некоторое время внизу послышались потявкивание и скуление. К ручью выбежали трое рыже-белых псов, но было слышно, как с другой стороны берега, вдалеке, раздаются такие же звуки.

      Я прислушался, но кроме недовольного сопения и порыкивания оборотни-псы ничего не предпринимали. Придётся ждать дальнейших их действий.

      Ещё с полчаса порыскав около воды, потыкав чёрными носами землю и кусты, но не добившись следа и не поняв, куда я мог деться, псы вновь разделились.

      Хм, что-то мне это не нравится, а сидеть всю ночь на дереве не хотелось. Ясно одно, они не дадут спокойно покинуть лес этой ночью, пока не выветрится алкоголь, или то, что послужило причиной их агрессии. Надо, значит, искать себе лежбище на ночь в лесу.

      И, конечно же, лучше в самом Лесу или его окрестностях, там больше шансов спрятаться и переждать. Хоть я и умею лазить и прятаться, как представитель кошачьих, но спать предпочитаю там, где земля очень близко...

      Чтобы и дальше преследователи продолжали меня не видеть и ощущать, я проделал свой путь по деревьям.

      Стремясь к пункту назначения, я раздумывал на тему внезапной агрессии наших местных альф. Пока они меня не заметили, были мирными, но после агрессия, ярость были такими всепоглощающими, что их внутренние звери вырвались наружу. Что-то здесь не так, и это надо узнать, но начинать поиски ответов желательно, когда я буду подальше от их зубов, когтей и «объятий».

      Мое временное убежище нашлось через полчаса среди тернового куста и крыжовника. Они создавали идеальный шар из листьев и ветвей-колючек. В их центре было глубокое углубление с мягкой подстилкой из листьев. И не важно, что пришлось пробираться к лежбищу медленно и осторожно, зато без травм, место казалось очень надёжным.

      Ещё раз прислушавшись к звукам и запахам Леса, я, свернувшись, мирно уснул. Зато через пару часов проснулся от тяжести чужого тела, от больших и сильных лап на моей талии. А ещё, чья-то морда находилась на очень близком расстоянии от моего горла.

      Я сам не понял, как не заорал в тот миг, а лишь замер в надежде, что при малейшем шансе вырваться, непременно найду самое высокое дерево, и плевать на комфорт, главное, без вот таких сюрпризов.

      Ну, почему мне так везёт-то, а? Сын оборотня-оленя с одной стороны, кошачьего - с другой, прибыл в город, где, куда ни плюнь, хищники, в основном, из псовых и волчьих.

      Пока я возмущался в мыслях, то невольно отвлёкся от реальности, чем и воспользовался Зверь.

      Он потянул меня к себе ещё ближе, заставляя прижаться всем телом. Язык проходится по моей щеке, слышится довольное урчание, мокрый нос легко прочерчивает по моей незащищённой шее влажный след.

      Моё тело невольно отдалось предвкушающей дрожью, отчего я тихо вскрикнул, но испугавшись реакции, попытался вырваться. Зверь, утробно рыкнув, потёрся о мои ягодицы своей нижней частью. А конкретно, своим возбуждённым членом, из-за чего, о боги, я почувствовал, как мои штаны, от моей смазки, намокли! Прикусываю палец, чтобы больше не издавать ни звука и не дёргаться, может, не почувствует...

      Но мой запах был учуян не только Зверем, что с триумфом взвыл, но и псами, что радостно тявкая, направились в нашу сторону.

      Зверь замер, втягивая в себя и мой и чужой запах, затем, приподняв голову, утробно зарычав, послал несколько потоков своих флюид, которые говорили всем, что сильный альфа свою добычу не отдаст. Даже меня проняло, хоть я и знал, что направлено было не на меня.

      Псы, то ли не поняли, то ли что-то ещё блокировало их чувство самсохранения, но все пятеро попытались прорваться к нам. Их даже не волновали ни крепкие ветки-колючки терновника, ни то, что их шкура покрывалась шипами, царапинами и кровью. Они жаждали добраться до меня и растерзать.

      Свернувшись комочком меж лап недовольного и оскаленного Зверя, я уже дрожал не от томного предвкушения, а от страха. Впервые я осознал, что всё же я омега, слабый и беззащитный перед этими сильными альфами.

      Зверь, учуяв моё состояние, прижал лапой к своей тёплой груди, утешая, урчал, а заодно оградил от взбесившихся псов, которым пока никак не удавалось пробраться к нам, не получив в ответ массивной лапой или крепкими клыками.

      Поняв, что так просто меня не вытащить, псы принялись крутиться вокруг и гавкать с агрессивными нотками. Зверь, всё же не выдержал хамства этих оборотней-псов. Он, потеревшись об меня своей шерстью, угрожающе рыча, выполз, чтобы тут же стремительно кинуться на первого врага.

      Теперь даже отъявленный псих понял бы, как он крупно попал. Чёрный Зверь во многом превосходил своих соперников, и те стали предпринимать попытки отползти, но их манёвры ошибочно направлялись в мою сторону, поэтому Зверь беспощадно смыкает свою челюсть на загривке.