Король Рока (ЛП) - Лей Тара - Страница 18

– Оно великолепно, Шейн, – выдохнула она, ее голос мягкий и мечтательный.

Ожерелье обошлось мне в сотню штук, но оно в подметки не годится выражению лица Делэни.

– Рад, что тебе нравится.

Ее оптимистичный взгляд скользнул по мне, излучая микс синевы и зелени.

– Поможешь надеть?

Адреналин зашкалил, когда я забрал у нее шкатулку, короткое прикосновение ее пальцев послало нервное предвкушение, промчавшееся через меня. Каким образом эта девушка заставляла меня чувствовать себя не в своей тарелке в моем собственном доме?

– Конечно, – меня выбили из колеи. Сам не свой. Или, во всяком случае, не Шейн Хоторн.

Каждое слово, каждый взгляд, каждая минута, проведенные в присутствии Делэни, разрушают оборону, которую я воздвигал годами.

Убрал шкатулку, расстегнул тонкую платиновую цепочку, когда Делэни отвернулась, подняв волосы и подставляя свою обнаженную шею. Костяшки моих пальцев коснулись ее гладкой кожи, когда я опустил ожерелье, мой член дернулся от нужды. Застегнув замок, я отступил назад со сцепленными руками, чтобы не скользнуть ладонями по каждому ее изгибу.

Делэни обернулась вокруг, ее лицо сияло как у ребенка, который нашел щенка под елкой, нежные пальцы гладили сапфир, лежащий прямо над ее грудью.

– Как смотрится?

Охренительно круто.

– Отлично, – захлебнулся я, прежде чем потянулся за чемоданом и побежал по лестнице. Я не собирался связываться с Делэни после дорогого подарка. Безумно этого жаждал. Но также мне хотелось больше, чем благодарственный трах.

Насколько большего?

Не знаю.

Просто... большего.

Делэни

Наверное, мне стоило последовать за Шейном по лестнице туда, куда он вез мой чемодан, но я не смогла устоять и ни полюбоваться на себя в зеркало в холле. Вокруг моей шеи – самое прекрасное украшение, которое я когда-либо видела, не говоря уже о том, чтобы получить такое.

Квадратный сапфир сиял на моей раскрасневшейся коже, окруженный ореолом крошечных светящихся зеленых топазов или, может быть, изумрудов, а затем шел ряд бриллиантов. Цепочка тонкая с парящими бриллиантиками на каждом дюйме или около того. Весьма впечатляющее. Но настолько аккуратное и деликатное, что его можно носить каждый день. Идеальное.

Мои глаза устремились вверх, счастливая улыбка в отражении омывала лицо. Я едва узнавала светлоглазую девушку в зеркале.

Что именно тебя так радовало?

Нечего ответить.

Мощная лавина вины смела улыбку.

Ожерелье великолепно, но это всего лишь слой краски на фасаде, которым стала моя жизнь. Еще один способ обмануть всех, уверяя, что я последняя в длинной череде подруг Шейна Хоторна. Я опустила руку, вздохнула и отвернулась как раз вовремя, чтобы застать Шейна, спускающегося вниз по лестнице в свободных плавках, низко свисающих с бедер.

Широкие плечи Шейна блокировали солнце, пробивающееся через выстроенные вдоль задней стены дома окна, отражая энергию от его загорелой кожи. Частота моего пульса зашкаливала, я провела языком по пересохшим губам. Он остановился в полуметре от меня, на расстоянии, которое кажется слишком близким и слишком далеким.

– В твоем шкафу висит красное платье. У нас заказан столик на семь тридцать. С тобой все в порядке?

Я открыла рот, но он отвернулся прежде, чем я успевала кивнуть. Буря эмоций закружилась в моем теле, когда я наблюдала, как Шейн вышел через раздвижную стеклянную дверь, и, подмигнув, закрыл ее за собой.

Это подмигивание, эта улыбка. Господи.

По всей видимости, мне придется привыкнуть ходить в мокрых трусиках.

Я вдохнула поглубже, имея возможность сделать это только когда его не стало рядом. Дыхание должно быть легким, как на автомате. Но вокруг Шейна даже непроизвольные функции организма требовали усилий.

Как не попасть в капкан, который Тревис и Шейн так эффективно установили для меня? Как я буду чувствовать себя через неделю? А через месяц? Гастроли «Nothing but Trouble» продлятся минимум шесть месяцев, если не будут добавлены новые концерты.

Рациональная часть моего мозга знала, что мне стоило держаться как можно дальше от Шейна, учитывая, что мне платили за то, чтобы быть или, по крайней мере, казаться его девушкой. Что мне стоило отгородить свое сердце за высоким забором с колючей проволокой под высоким напряжением. Держать свои эмоции под замком. Оставаться одинокой.

Почти невозможный подвиг, учитывая, что мое сердце практически выпрыгивало из груди каждый раз при его приближении.

К концу тура я либо полюблю его, либо возненавижу. Потому что сейчас я была точно уверена только в одном. Быть равнодушным к Шейну Хоторну невозможно и абсолютно глупо.

Он должен был быть средством достижения цели. Способом помочь отцу и возможностью заработать достаточно денег, чтобы оплатить обучение. Наши отношения могут быть только грязными: достаточно взглянуть на последние новости, чтобы понять, что отношения знаменитостей совершенно взрывоопасны.

Может бывшие подружки Шейна и могли совмещать приятное с полезным, но я не одна из них.

Я не могла позволить себе упустить эту возможность из-за нелепой романтической ссоры.

Прежде чем отправиться наверх, чтобы распаковать вещи, я решила побродить по главному этажу, впечатляясь совершенной и современной обстановкой дома Шейна. Полы сделаны из дорогого оникса, стены графитового цвета. Вся мебель черного или белого оттенков. Никакие узоры или яркие цвета не отвлекали от потрясающих видов на океан, которые были изюминкой каждой комнаты. Подойдя к окнам, я увидела, как Шейн пробежал по лестнице, соединяющей его веранду с пляжем. Он нырнул в прибывающий океан, с сильными, размещёнными взмахами рук, поплыл вперед, а затем поменял направление, двигаясь по прямой перпендикулярно пляжу.

Я бы с удовольствием присоединилась к нему, разбивая волны, пока мои конечности не будут гореть от усталости, разъедая это сексуальное напряжение, с которым я не знала что делать. Дрожащий вздох образовался в моих легких, и я взволнованно провела пальцами по своим волосам, взъерошив их, поднимаясь по лестнице из тикового дерева.

Мой чемодан лежал на аккуратно застеленной кровати за открытой дверью, сообщая, что это моя спальня. Высокие потолки, светлые стены, пляжная мебель. Мило.

Шкаф уже заполнен одеждой, которую я примеряла на днях. Десятки платьев в каждом оттенке радуги, не говоря уже о джемперах, брюках, шортах, обуви и огромном количестве нижнего белья. Больше туфель и ботинок, чем я когда-либо видела за пределами обувного магазина.

Но только одно красное платье.

Беглый взгляд в ванную дал понять, что нет нужны разбирать мою дорожную косметичку. Душ и туалетный столик заполнены получше, чем «Сефора». Мыло, увлажнители, масла для тела, шампуни и кондиционеры, гели, лак для волос, автозагар, солнцезащитный крем и куча всего другого, с чем я абсолютно не знала, что делать.

Не то чтобы мне действительно нужно было много чего делать. За два часа до того, как меня забрал Шейн, Пайпер появилась в моей квартире с командой парикмахеров, стилистов и одеждой на случай, если кто-нибудь заметит нас перед нашим первым официальном выходе на публику сегодня вечером. Все, что мне нужно сделать – почистить зубы и переодеться.

Распаковав свой единственный чемодан, я переоделась в красное платье. Оно село идеально, но, несмотря на несколько рывков молнии, я не смогла застегнуть его более чем наполовину. Разочарованная, я почти не заметила укола сознания, сообщающего мне, что я больше не одинока.

Почти.

Шейн стоял в дверях, такой же убийственно красивый, как когда он смотрел на меня с обложки «Rolling Stone», похожий на молодого Джима Моррисона с такими же вьющимися волосами и зондирующими глазами. Те самые глаза теперь прищурившись смотрели на меня, сверкая эмоциями, за которые я бы всё отдала, чтобы понять. Гнев. Волнение. Раздражение. Комбинация из трех или нечто другое. Не могла сказать.