Отдых с последствиями (СИ) - Лисовская Ирина - Страница 40

— И что?

— Мы с Демьяном стояли за школой, злющие, как черти, метающие друг в друга молнии, а потом краем уха услышали разговор той, из-за кого все и началось. Она, оказывается, лишь потешалась, глядя на то, как мы соревновались между собой. Хвасталась подругам, да еще и твердила, что и дальше будет предпринимать попытки столкнуть нас лбами, потому как это ее забавляло! — рявкнул Рос.

— М-да…

— С того дня и началась наша с ним дружба. Потом и с Мишей нашел я общий язык, а уж когда к нам присоединился Саня, мы стали прямо-таки грозой района. Дальше почти не интересно… Кажется, в девятом классе у патлатого возникли проблемы с шайкой дворовых пареньков, я даже уже и не вспомню всех подробностей… Естественно, мы друг за друга стояли горой и никогда не оставляли в беде. Тот борзый пацан позвал нас на разборки, и когда конфликт был исчерпан, мудак пырнул ножом Демьяна чуть выше почки, а сам умотал. Честно… я там тоже чуть не окочурился, пока ждали «скорую»… Все обошлось, но не так просто, как хотелось бы. Мы с пацанами почти не вылезали из больницы, ожидая, пока наш друг оклемается. Организм молодой, выкарабкался, правда, Демьяну не одно переливание сделали. Вот после этого каждый из нас проколол ухо и носил одинаковые серьги. Нам казалось, что так мы ближе по духу. Как братья… Ну а как подросли, не стали изменять юношеским закидонам и до сих пор носим серьги в знак того, что наша дружба жива и крепнет с каждым днем.

Короче, я даже благодарен той девчонке, ведь если бы не она, не видать мне таких друзей.

У меня не было слов… По щекам катились слезы, и я шмыгала носом, переживая, как наяву. Надо же… Демьяна ранили. Сердце болело за него, ведь по рассказу Роса, тот пострадал ни за что!

— Не разводи сырость. Уж сто лет прошло с тех событий, — Рос нежно стер слезинки со щек и ласково поцеловал меня в губы, почти сразу же отстраняясь.

— Я даже и не видела, что у него есть шрам… — совсем растерялась, ведь действительно, не видела ничего.

— Его нет, Демьян убрал рубец хирургическим методом пару лет назад и теперь там тонюсенькая светлая полоска, ее и не заметишь, если не присматриваться.

— Понятно. А… а сколько вам лет? — все-таки, я не могла толком понять, больше тридцати или меньше…

— Любопытная какая, — хитро выпалил Рос, притягивая меня обратно в объятия. — Двадцать девять.

— О-о-о! — протянула я и цокнула языком. — Совсем ты у меня старичок!

Понимая, что ляпнула, икнула и ойкнула следом. Хорошо, что сейчас ночь… Щеки моментально запылали от стыда, и мне стало не по себе. Только бы не упрекнул… Кошмар, я уже неосознанно называю его своим. Ну все, мне хана. И сердцу тоже. С опаской ждала неудовольствия или чего-то похожего. Но Рос меня совсем удивил.

— Старичок, да? — и в тоне столько игривости… — Да твой старичок кому хочешь даст фору!

Не успела переварить полученную информацию, как меня повалили на кровать и придавили горячим телом. Уф… Мысли разбежались и на смену пришли другие, более интересные. Так и представляла, как мужчина снова решительно войдет в меня и подарит заветный билет в рай. Дыхание сбилось, и жар полыхнул в груди, разливаясь по всему телу.

— Рос…

Я люблю тебя! Побоялась произнести вслух, но себе призналась. Только понимание не принесло мне радости, совсем. Ведь я так и не поняла, что будет дальше. Судя по всему — ничего. И от этого внизу живота противно тянуло, а желудок сворачивался в тошнотворный узел.

ГЛАВА 31

Поспать мне так и не посчастливилось. Да и как тут уснешь, когда волнение простреливало грудь и мешало дыханию. Меня сотрясала крупная дрожь неприятного волнения, и под кожу словно вгоняли иглы. Взглянув на время, горько улыбнулась. Пять утра. Посмотрев на Роса, подметила, что он безмятежно спит с милой полуулыбкой на лице. Аккуратно потянула руку к его щеке и, почти не касаясь кожи, погладила. Ну вот и все… Пора уходить.

Встать с кровати оказалось той еще пыткой. Все мое естество противилось подобному решению, а сердце так и вовсе замедляло ритм. Смахнув одинокую слезинку, тихонько поднялась и сделала шажок в сторону.

Каждый последующий шаг казался каторгой. Я дрожала, как осиновый лист на ветру, и еле натягивала шорты с футболкой. Благо вещи собрала еще вчера. И даже написала записку Анисье. Сухо и предельно ясно — чтобы сдала ключ от моего номера. Взгляд постоянно возвращался к мужчине, хотелось подойти, разбудить поцелуем и умолять не разрывать вот так наши отношения. Наконец, оделась и попыталась унять нарастающую панику. Чуть ли не пинками заставляла себя покинуть номер, оставляя тут свои рухнувшие надежды и разбитое сердце. Внутренний голос вопил: «Останься, проверь!» Но я одергивала себя. Стоит подумать о том, как буду прощаться с Росом, рыдая и выдавая себя с лихвой, брала волю в кулак. Нужно быть смелой и с гордо поднятой головой покинуть номер.

Наверно, минут десять стояла около кровати и напоследок пыталась запомнить каждую черточку лица Роса. Судорожно выдыхала запах одеколона, потопая в его свежести… И кое-что решила оставить себе как память. Взяв с тумбочки футболку, аккуратно сложила и спрятала в сумку. Хотя… наверно этим я только усугубляю свое шаткое положение.

— Люблю… — совсем тихо прошептала и развернулась, забирая с пола сумку.

Вдох-выдох. Мелкими шажками протопала до двери и, провернув ключ, открыла двери. Обернулась, боясь быть пойманной… а в душе я надеялась, что Рос проснется и остановит меня. А он все так же спал богатырским сном.

— Прощай…

Закрыв за собой, не выдержала и сотрясалась в беззвучных рыданиях. Съехав спиной по двери, присела на корточки и запрятала лицо в ладонях. Блин… Почему же так больно? Казалось, сердце сжали железными тисками и с силой вырывают из груди, как ненужный орган. Даваясь слезами, все сидела так, пока не прошла истерика.

Стерев мокрые дорожки со щек, поднялась и на негнущихся ногах пошла к бывшему домику. Заблаговременно приготовив записку, держала ее в руке и глядела отрешенным взглядом. Ничего, я выдержу! Приеду домой, поплачу, и все пройдет.

В домик долго не решалась зайти, хотя в нем стояла гробовая тишина. Сумку оставила на входе, а сама на носочках кралась к Анисье. Я понадеялась, что она не заперлась… Прокрутив ручку, выдохнула от облегчения и вошла. Подруга спала ко мне спиной и даже не подозревала о постороннем присутствии. Оставив записку на пустой кровати, закрыла за собой и ушла прочь. На мою удачу, все прошло гладко. Ну почти. Если не считать убитого состояния и желания взвыть от адской боли в груди.

За территорией базы бросила сумку на землю. Дрожь все не проходила, и я уже не знала, как себя успокоить. На мобилке показывало 5:43. Еще целых двадцать минут терзаний и беспокойных мыслей… От того, что ноги совершенно не слушались, присела на сумку и тяжело вздохнула, потерев руками лицо. Так! Нужно срочно взять эмоции под контроль, иначе, боюсь, Лешка никуда не поедет и начнет вытягивать из меня правду прямо здесь.

Вытянув из кармана мобильный, нашла в нем игрушку «Angry Birds» и пока пуляла птичками по наглым свиньям, убила кучу времени, ничего вокруг не замечая. Поэтому чуть не подскочила от страха, как только предо мной выросла чья-то фигура.

Вскинув голову, улыбнулась и приняла руку, которую мне протянул Леша.

— Как же я соскучилась! — кинулась обнимать его, постепенно расслабляясь всем телом.

Даже плохие мысли покинули голову. Только надолго ли?..

— Поехали, горе ты мое луковое! — чмокнув в макушку, Леша забрал сумку и повел меня к машине.

Усевшись на переднее сидение, я пристегнулась и окинула тоскливым взглядом базу. Не думать!.. Все хорошо… Наверно…

— Ты мне должна, — вставив ключ в зажигание, беззаботно сказал брат, и вырулил с парковки.

— С чего это вдруг?

— Мара, не глупи. Мне пришлось вставать в четыре утра!.. — и голосок такой опечаленный. Ну-ну. Шантажист нашелся.

— Тебе полезно, — отмахнулась я, а у самой расплылась мягкая улыбка.