По следам динозавров - Эндрюс Рой Чепмен - Страница 24

В конце дороги открывался вид на глубокий бассейн, окруженный стенами красного песчаника, но полтора дня исследований показали, что рассчитывать на находки ископаемых здесь трудно. Здесь мы имели, между прочим, возможность наблюдать любопытный пример разрушения почвы под действием внезапной бури. После проливного дождя, разразившегося над Гурбун Саикханом, мы услышали глухой рокот и увидели поток коричневой воды, надвигавшийся на нас по склону холма. Он несся так быстро, что мне пришлось обратиться в бегство, чтоб уклониться от него. Поток шоколадного цвета сорвал тонкий поверхностный слой, обнажив новые утесы и ложбины. Такие случаи должны вообще иметь место там, где нет растительности, задерживающей дождь.

Монголы были правы, утверждая, что к югу нет караванных путей, но мы сделали три попытки переехать пустыню в тех местах, где горные хребты спускались к равнине. Пески дважды заставляли нас повернуть вспять, но третья попытка оказалась более удачной, и мы проделали около ста миль по твердому грунту. Опасные тропинки завели нас в лабиринты ущелий, и мы неожиданно оказались на краю бездны. Ловелль пустил в ход оба тормоза и остановил мотор на самом краю обрыва. Это была, пожалуй, самая опасная минута за все это лето, проведенное нами в Монголии. Если бы мотор полетел в пропасть, экспедиция лишилась бы пяти сотрудников.

Вся эта область была безнадежна с нашей точки зрения. Узкие, разорванные горные цепи параллельно тянулись на востоке и западе; между ними расстилались равнины, не перерезанные рытвинами и ложбинами, и нам негде было искать ископаемых.

Свернув на дорогу к западу, мы увидели одинокую юрту, притаившуюся за грудой скал. Из нее выскочили полдюжины монголов, требуя яростными жестами, чтобы мы остановились. Это был «ямен» у границы Верхней Монголии. Трудно себе представить более бесполезный пункт для ямена, так как мы на протяжении многих миль не видели даже признака жилища.

Так как наше исследование к югу от Алтайских гор не дало положительных результатов в смысле новых залежей ископаемых, нам оставалось только вернуться к «Источнику горных вод» в внутренней Монголии, где находились обширные, нетронутые залежи. Я хранил их в виде резерва на тот случай, если крайний запад пустыни Гоби обманет наши ожидания. 2-го августа мы с сожалением покинули «Место тинистых вод».

И было, в самом деле, о чем пожалеть: ведь одна эта местность дала нам больше, чем мы смели ожидать от всей пустыни Гоби. Когда экспедиция отправилась в путь в 1922 году, Монголия была, в естественнонаучном смысле, почти неведомой страной. Нам говорили, что Монголия так же бедна в палеонтологическом и геологическом отношениях, как и в физическом. А между тем, первые яйца динозавра, виденные человеком, сотня черепов и скелетов неизвестных динозавров, семь черепов мезозойских млекопитающих и первобытная человеческая культура «Обитателей Дюн» — были открыты на пространстве в несколько квадратных миль, на дне этого пленительного бассейна!.. Я с грустью смотрел на «Огненные скалы». Увижу ли я их еще когда-нибудь? Активные годы жизни исследователя сочтены, а меня призывали новые области изысканий. Быть может, я еще когда-нибудь увижу «Огненные скалы» — из окна вагона экспресса, но мой караван никогда уже не будет блуждать по пустыням, отыскивая дорогу к этой сокровищнице истории — Монголии. Эта местность будет, несомненно, полем деятельности для новых экспедиций в течение многих лет. Мы только тронули поверхность, и каждый сезон разрушительных вихрей будет открывать все новые и новые богатства, схороненные в ее недрах. И кто знает, что еще готовит нам эта область, уже так много давшая науке?

Глава XVIII

На обратном пути

«Огненные скалы», кладбище динозавров и их яиц, остались далеко за нами; Центрально-Азиатская экспедиция возвращалась обратно. По пути мы удачно охотились, часто не выходя из моторов.

При переходе через границу Внутренней Монголии из области, управляемой Советами, где наша экспедиция работала все лето, нам пришлось снова проехать мимо ямена, задержавшего весной наш караван. Мы все с любопытством ожидали этой минуты. У меня скопилось уже столько документов от правительства в Урге, что ими при желании можно было бы оклеить стены просторной комнаты. Весной чиновники ямена игнорировали их. То же могло повториться и теперь. Оказалось, что весь служебный состав ямена переменился после нашего последнего посещения; новые чиновники были в меру любезны и дали разрешение на свободный проезд. Однако, мы не поверили их обещанию беспрепятственно пропустить наш караван и спустя две недели выехали ему навстречу, чтобы в случае нужды защищать его с оружием в руках. И только после того, как вся экспедиция благополучно миновала монгольскую границу и оказалась в области, подчиненной китайской юрисдикции, мы вздохнули свободно.

Мы остановились лагерем у «Источника горных вод», в трех милях от Калгана. Гренжер и Беркей произвели разведки к северо-востоку и нашли новые, обильные залежи ископаемых. Работа топографов и ботаника могла считаться законченной, а Шекельфорд хотел заняться в Пекине проявлением своих фильм. Поэтому я решил отвезти на двух моторах Бэглера, Робинзона, Шенея и Шекельфорда в Калган и, ознакомившись с политическим положением, вернуться в лагерь с Мак Ионгом.

За несколько дней до нашего отъезда Шекельфорду удалось снять самое большое стадо антилоп, когда-либо виденное нами. Мы заметили их рано утром в шести милях от нашего лагеря. Шекельфорд провел несколько часов, снимая это стадо, но снимки вышли не особенно удачны. Мы знали, что антилопы не уйдут далеко, так как здесь были прекрасные пастбища. На другое утро мы с рассветом отправились на съемку. Около пятидесяти тысяч животных паслись в глубине равнины. Мы видели через бинокли, как они резвились, щипали траву, кормили детенышей. Вся их интимная жизнь развернулась перед нашими глазами.

Меня удивило полное отсутствие волков. Такое огромное сборище живого мяса должно было бы привлечь всех волков округа, но в Монголии вообще очень мало волков. Их скорее всего можно видеть вблизи караванных путей, где они питаются павшими верблюдами, но и там они попадаются только одиночками или парами.

На пути в Калган с нами случилось приключение, из-за которого мы едва не потеряли мотор. Проезжая через высохшее русло реки, я развил большую скорость, но вдруг почувствовал что-то неладное. Казалось, почва уходит из под наших ног. Наш автомобиль попал в полосу зыбучего песка, и его стало засасывать. Нам грозила та же катастрофа, жертвой которой стал в свое время наш Белуджитерий. Если бы у нас не было второго мотора, вытащившего мой автомобиль на буксире, — кто-нибудь, может быть, открыл бы через миллион лет окаменевшую машину, засыпанную песком.

Путь на Калган, несмотря на беспорядки, происходившие в Китае, оказался совершенно свободным.

Я провел в Пекине только три дня, после чего вернулся в Калган, а оттуда в наш лагерь. Оказалось, что наши палеонтологи не потеряли времени даром. Гренжер сейчас-же после завтрака повел меня на раскопки. Ольсен нашел несколько черепов, а Гренжер и Беркей решили, что они открыли новый геологический горизонт, относящийся, вероятно, к верхне-эоценовому периоду, т. е. к периоду появления на земле млекопитающих. Интереснее всего был череп необычайного зверя, найденный Луксом. Характерной особенностью черепа были толстые рога длиною в восемнадцать дюймов, выступавшие над глазными впадинами. Рога на концах имели утолщения и, вероятно, были покрыты кожей, как рожки жирафа.

Находка Лукса была настолько не похожа на все другие, что никто из нас не мог сказать, какому животному она принадлежала. Череп оказался в очень плохом состоянии, и потребовалось все терпение и опытность Гренжера, чтобы его извлечь.

На другое утро после моего возвращения в лагерь, Гренжер сообщил мне, что Чи, один из наших китайцев, нашел огромный череп. Мы все пошли смотреть на его извлечение, так как это самый интересный момент в археологических изысканиях. Сначала, судя по величине черепа, мы решили, что он принадлежит Белуджитерию, но, при ближайшем рассмотрении, признали в нем титанотерия. Эти огромные животные, имевшие отдаленное сходство с носорогами, были известны только в Америке, пока мы не открыли их в Монголии. Мы в первый и второй год нашей работы нашли только очень ранние, примитивные типы, но этот череп принадлежал позднейшему, более крупному виду; американские животные этого типа были снабжены огромным вилообразным рогом на носу. У нашего экземпляра не сохранилось носовых костей, но зубы и остальные части черепа совершенно ясно доказывали его происхождение.