Осторожный подход к любви (СИ) - Verona Veronika - Страница 55

   - Я ведь говорил, что у нас будут гости. А какая разница - кто именно? - повел плечом, ни на секунду не убирая улыбки с лица.

   - Большая разница, - начала приходить в себя бабуля, начиная кудахтать вокруг нас с Гошей. - Мой мальчик девочку привёл, когда ещё такое случиться? Я уж думала, что это друг твой придёт Р...

   - Бабуль, - вдруг перебил её парень. - Сделай для нас своего фирменного какао. Зоя ведь его ещё не пробовала и многое упустит, если уйдёт, так и не попробовав. Вот пусть и отведает то, о чём в нашем районе легенды слагают.

   Изоида Несторовна, кажется, оттаяла и теперь её робости и след простыл: лишь посмеивалась над любимым внуком, теребя кончик цветастого платка, повязанного поверх её синего болеро.

   - Ой, шалопай, - она потрепала его по макушке и пошла в том же направлении, куда до этого Гоша заносил сумку с пакетом.

   Повернувшись ко мне, он вновь потянул меня обратно в комнату.

   - У нас есть куча времени, пока готовиться какао. Что будем делать? - озадаченно посмотрел на меня парень, остановившись посреди комнаты. - Учти, - предупредительно покачал пальцем, - альбомы с фотографиями показывать не буду. - Он сказал это такой интонацией и с таким выражением лица, что я просто покатилась со смеху. Да, он всегда умел веселить как никто другой.

   Взобравшись вместе с ногами на его кровать, я села, по-турецки скрестив ноги, и с интересом наблюдала за ним. Всё-таки он рокер-металлюга до мозга костей. Даже сейчас на нём были чёрные рваные джинсы и такой же цветовой гаммы футболка с жёлтым смайлом-эмблемой одной очень популярной в своё время группы, хотя её помнят и сегодня...

   - А сыграй мне на гитаре, - само по себе вырвалось у меня. - Только не спой, а именно сыграй.

   Он тут же, не мешкая, пошёл снимать гитару со стены. Затем уселся рядом со мной и начал настраивать гитару, подкручивая её.

   - Думаешь, я ужасно пою? - он развернулся ко мне всем корпусом. Вопрос прозвучал вроде бы как с отчётливыми смешинками в голосе, но в его глазах что-то насторожилось.

   - Ничего не думаю, - запрокинув голову назад, прикрыла глаза. - Просто хочу послушать музыку и не задумываться над словами, - посмотрела на него.

   Так и смотрели друг на друга. Глаза в глаза.

   - Считаешь меня странной? - ухмыляясь, спросила я, следя за каждой его чёрточкой, чтобы предугадать последующую эмоцию.

   - Тогда я точно такой же, - вполне честно признался он, отводя глаза. Провёл рукой по струнам, а те в свою очередь призывно зазвучали в ответ.

   Он заиграл. Его бледные пальцы самые обыкновенные на вид, такое творили с гитарой, что хотелось и веселиться и плакать вместе с ней одновременно. Словно играл он не на этих серебристых струнах гитары, а на струнах моей собственной души. Гоша играл, не побоюсь этого слова, как самый настоящий мастер своего дела, профессионал. Здесь явно и ясно угадывался не один потраченный год тренировок и практики - это было очевидно, даже для такого человека как я - абсолютно далёкого от живого исполнения музыки. Мелодия была какой-то смутно знакомой. Наверное, из какого-то фильма... Не помню точно... и... Как же он играл! Его пальцы летали над натянутыми струнами, нежно задевали их и рождали красивейшую мелодию из всех, что мне довелось услышать до сегодняшнего дня. Ведь теперь эта явно на первом месте в списке моих фаворитов. Мне, как случайному зрителю, было любо-дорого понаблюдать за всем этих действом с легкой мечтательной улыбкой.

   А сам Гоша, словно отключился от всего мира и находился где-то на границах всех вселенных. Его глаза были полу-прикрыты веками, а пальцы продолжали проворно двигаться по струнам, то медленнее, то быстрее...

   За одной мелодией, последовала другая и так могло бы продолжаться до той самой хвалёной бесконечности, если бы в этот момент, в лучших традициях жанра, к нам не постучались. Я резко вышла из своего задумчивого состояния, а Гоша положил раскрытую ладонь на струны, тем самым приказывая тем замолчать.

   Дверь робко приоткрылась. Осторожно заглянула бабуля, наверняка боясь ненароком потревожить, и мило улыбнулась, при виде нас. Её глаза отчаянно косили в мою сторону, но потому как она сейчас снова была без своих громоздких очков, сомневаюсь, что кроме моего размытого силуэта она увидела что-нибудь новенькое.

   - Всё готово. - И была такова. Как зашла - тихонечко открыв дверь, также и вышла. Словно и не тревожил нас никто.

   Потянувшись, как огромный кот, Гоша неторопливо, явно никуда не спеша, встал и такими же плавными движениями повесил гитару на её строго отведённое место на стене. Повернулся ко мне лицом:

   - Запомни этот день, Зоя. Сегодня ты попробуешь легенду, - и, видя, как расширились мои глаза, грозясь выпасть из орбит, добавил: - Да-да, этот рецепт передаётся из поколения в поколение.

   Выпендрёжник.

   - Ну, это мы ещё посмотрим, - насмешливо отозвалась я, тоже подымаясь с насиженного места, - стоит мне его запоминать или нет.

   Мне удалось унюхать этот головокружительный аромат ещё в коридоре, но как только ближе мы подходили к кухне, тем сильнее он становился. С каждым моим шагом запах усиливался и я, даже начала принюхиваться, чаще дышать, чтобы продлить это прекрасное мгновение. Мои манипуляции, конечно же, не мог не заметить Гоша.

   - Почувствуй всю аромагию, - явно издевался парень, махая руками, тем самым как бы 'подгоняя' божественный запах в мою сторону, прямо к моему носу; за что тут же получил по нахальным конечностям.

   Оказалось, что их кухня была соединена с небольшим балконом, на котором, кстати, росло воистину неисчисляемое количество различных цветов. Как мне удалось бегло разглядеть - это, в большинстве своём, были зелёные фикусы.

   Оккупировав невысокий табурет, я уселась у самой стенки. Именно такое положение давало мне немало преимуществ: вид на балкон, вид на собеседников и вид на телевизор. На соседний табурет присел и сам Гоша и, поставив локти на стол, подпёр сразу двумя ладонями подбородок. Его бабуля резво порхала у плиты, черпаком, прямо как в детском саду (навевает воспоминания, не правда ли?), наливая какао в прозрачные стаканы.

   Первый глоток просто-напросто взял и расставил все точки над 'и'. Тут-то я и отчётливо поняла, что не врёт народная молва (ой, как не врёт!) и за рецепт этого какао, даже я многое бы отдала.

   Поначалу по вкусу оно напоминало самое обыкновенное какао, но потом раскрывался какой-то дополнительный привкус, оставляя сладкое послевкусие то ли карамели, то ли ванили.

   Бабушка Гоши была этакой хохотушкой и без устали рассказывала нам истории из своей далёкой молодости. Её глаза были настолько живыми, что их выражение лично мне было легче всего считать, практически не прилагая никаких усилий и навыков. Она была из класса очень эмоциональных людей, у которых всё написано на лице.

   А когда моя скромновоспитанная персона засобиралась домой, то в тот момент, когда я практически завернула за угол в коридоре, до моих ушей долетел громкий шепот Изоиды Несторовны:

   - Где же ты такую красивую нашёл?

   В середине следующей учебной недели, наш класс вновь взяли и от всей своей широкой души 'порадовали'. Вот только на этот раз 'обрадовал' нас не химик, а учительница астрономии.

   Уж, не знаю, что ей там в голову в очередной раз пришло, но эту идею практически никто из класса поддерживать не хотел, за исключением некоторых индивидуумов. Но, в очередной раз повторюсь, что слово ученика - это просто мышиный писк, по сравнению с каменно-твёрдым и волевым решением учителя...

   Всё это произошло во время лихой второй недели руководства нашим классом Рокотова. Стоит уточнить, что в классе по непонятным лично для меня причинам его все практически боготворили и даже время от времени поступали предложения, опять же в основном от нашего местного активиста Матеева, о смене классного руководителя, то есть Кухарки на Стасика.