Мертвецы не рассказывают сказки - Рудник Элизабет - Страница 12

— Сокровище, путь к которому указан на Карте, Что Мужу Не Прочесть? — после недолгой паузы спросил Джек, пожимая плечами. — Никогда о такой карте не слышал.

Генри нахмурился. Лжет пират, лжет! Слышал он об этой карте, еще как слышал, иначе не знал бы, что с ее помощью можно найти сокровище. «Может быть, уйти и бросить этого пирата? — подумал Генри. — Пусть его сидит за решеткой». Но как ни заманчива была эта мысль, Генри знал, что поступить так он не сможет.

— Здесь в тюрьме сейчас сидит одна девушка, у которой та самая карта, — продолжил Генри. — Подними голову и взгляни вон в то оконце, Джек. Ты видишь, что луна стала красной, как кровь? Именно в это время и можно отыскать Трезубец...

Он замолчал, потому что из камеры долетел храп — это Джек изображал, что заснул. Потом пират сделал вид, что проснулся, и притворно скучным голосом сказал:

— Прошу прощения. Ты все еще продолжаешь говорить? Кажется, я вырубился на минутку... Вздремнул... — Джек понаблюдал за тем, как застывает от обиды и огорчения лицо Генри, а затем повернулся к юноше спиной, давая понять, что разговор окончен.

Генри тоже развернулся на каблуках, готовясь уйти, но в последнюю секунду задержался. У него в запасе осталась еще одна козырная карта, и пришла пора ее разыграть.

— Да, вот что, — небрежно бросил Генри через плечо. — Меня просили передать тебе весточку. От одного твоего знакомого, от капитана... Салазара.

Это был, что называется, выстрел в яблочко. Джек побледнел, руки у него задрожали, и голос тоже дрогнул, хотя пират очень старался, чтобы этого не было заметно.

— Да, знавал я когда-то одного испанца с похожим именем... Как его зовут, ты говоришь?

— Капитан Салазар, он же El Matador del Mar! — сердито ответил Генри, которого буквально бесила манера Джека Воробья вести разговор. — Он же Морской Мясник!

Джек тряхнул головой. Он знал, что это невозможно, потому как Салазар давно был мертв и опустился на морское дно, где его съели рыбы. И не было сколько-нибудь правдоподобного или вразумительного объяснения этой истории с весточкой от мертвеца.

Но объяснение все же нашлось, причем столь же правдоподобное, сколь ужасное.

— Салазар ищет тебя, Джек, чтобы отомстить так, как о том рассказано в легенде о мертвом капитане.

— Я тебе не верю, не может он меня искать, — быстро и испуганно ответил Джек и тут же уточнил шепотом: — А что именно он сказал?

— Он сказал, что твой компас — это ключ к его освобождению, — ответил Генри.

Джек сунул руку в карман и тут же вспомнил, что нет там уже никакого компаса. И что валяется сейчас его драгоценный компас где-то в комнатушке позади барной стойки вместе с чьими-то золотыми колечками, часиками и прочими безделушками.

А вот Генри не знал о том, что Джек лишился самой ценной своей вещи, и продолжал говорить. Слова его падали медленно и веско и звучали как мрачное пророчество.

— Целая армия мертвецов вышла на охоту за тобой, Джек. Эти призраки неуловимы и неуязвимы. Единственное спасение от них и твоя единственная надежда, Джек, — это Трезубец Посейдона... Ну, что, заключим сделку? — Генри протянул вперед свою руку и принялся ждать.

Джек тем временем внимательно рассматривал стоявшего перед ним юношу. Глаза у него отцовские, точь-в-точь как у Уилла Тернера. И столько же в нем веры, надежды, желания помогать другим. Все эти дурацкие, никому не нужные качества раздражали Джека и в Уилле. Его сынок в этом смысле ничуть не лучше папаши. Хотя его предложение... Пожалуй, есть смысл принять это предложение. Свой компас Джек потерял? Потерял. «Черная жемчужина» в бутылке? Так это просто игрушка. Красивая, но совершенно бесполезная. Так что у Джека нет ничего, а предложение этого, как его... Генри, дает ему пусть небольшую, но надежду...

— У тебя деньги есть? — спросил Джек, пожимая руку Генри. — Нам же нужно будет экипаж набрать и... — Пират опустил взгляд на свои ноги и неохотно добавил: — И штаны мне купить.

Глава седьмая

Жизнь на борту корабля с длинным названием «Месть королевы Анны» была хороша, что уж там скрывать. Если Джека удача, можно сказать, окончательно покинула, то к капитану Гектору Барбоссе она, напротив, повернулась лицом и улыбалась — все шире, все лучезарнее, во все свои тридцать два зуба. После того как разошлись их с Джеком пути-дорожки, Барбосса подмял под себя весь пиратский мир. У него теперь был не один корабль, а целый флот. Не один экипаж, а целая армия. Имя Барбоссы шепотом, со страхом повторяли во всех портах Карибского моря, а когда над волнами появлялся его «Веселый Роджер», и пираты, и военные моряки, увидевшие этот флаг, начинали молиться, зная, что не будет им ни спасения, ни пощады.

Барбосса только что и очень удачно ограбил несколько судов и теперь привел свою нагруженную добычей «Месть королевы Анны» в порт. Нужно заметить, что «Месть королевы Анны» на боевой корабль была похожа гораздо меньше, чем на антикварный магазин или плавучий музей.

На палубе не пройти, она вся заставлена статуями, завалена рулонами шелка, беспорядочно торчащей изо всех углов и щелей мебелью из драгоценного красного дерева с золотыми инкрустациями. Экипаж Бар-боссы уже успел побывать на берегу, спустить в портовых кабаках свою долю награбленного и вернуться назад на корабль, чтобы продолжить пьянку на родной палубе. В данный момент двое матросов вяло валтузили друг друга, не поделив пару золотых канделябров, а третий пират спокойно наблюдал за дракой, чинно прихлебывая дешевый дрянной эль из бесценной китайской фарфоровой вазы.

Барбосса сидел у себя в каюте, которую скорее можно было назвать сокровищницей. Хотя капитан щедро делился со своей командой, за что был очень любим матросами, себя он тоже, разумеется, не забывал, и все самое лучшее оседало, как водится, в его собственных карманах. Короче говоря, не только все полки в каюте ломились от золота и драгоценных камней, наваленные беспорядочными грудами сокровища громоздились и блестели также в трех углах каюты, а в четвертом углу стояли небрежно прислоненные к стене картины в золоченых рамах. Штук десять-пятнадцать, наверное, Барбосса сам точно не знал.

Намного элегантнее и богаче стал выглядеть, разумеется, и сам капитан Гектор Барбосса. Некогда свалявшаяся неопрятная бороденка теперь была аккуратно расчесана, заплетена в дреды и смазана драгоценным ароматным маслом. Лысую голову капитана прикрывал парик из густых, изящно завитых темно-кашта-новых локонов. Камзол, жилет, белоснежные рубашки из тончайшего голландского полотна — все самого высшего качества, все самое лучшее, что только можно купить на ворованные деньги. Даже старый деревянный обрубок, заменявший Барбоссе потерянную ногу, исчез, его заменила тяжеленная искусственная нога, отлитая, как вы сами уже, наверное, догадались, из чистого золота.

Одним словом, Барбосса выглядел настоящим королем пиратов, сидел сейчас развалившись в своем позолоченном кресле, сосал апельсиновые леденцы и слушал сладкое пиликанье струнного квартета.

Внезапно дверь его каюты с грохотом отворилась, и внутрь влетели Маллрой и Мартогг. Оба они в прошлом были матросами, но сбежали с военного корабля и нанялись в экипаж Барбоссы. Пока они, то и дело задевая друг друга и толкаясь, спешили к креслу своего капитана, мы заметим между делом, что как были они никудышными матросами на британском флоте, так и на пиратском судне остались ходячими недоразумениями.

— Сэр, — начал Маллрой, отпихивая локтем Мартогга. — Мы знаем, вы запретили беспокоить вас...

— Или показываться вам на глаза без веской на то причины... — вставил Мартогг.

— Или открывать рот, не спросив прежде самого себя, так ли уж необходимо сказать то, что ты хочешь... — Маллрой умолк, а Барбосса, наконец, оторвался от лежавших перед ним гроссбухов, поднял голову и тяжелым взглядом уставился на новоиспеченных пиратов. Маллрой нервно сглотнул. Может быть, им действительно следовало еще разок подумать хорошенько, следует ли соваться сюда со своими рапортами...