Гордячка - Крюкова Тамара Шамильевна - Страница 18

Из темноты возникла Ведунья. Старуха с хитрым прищуром посмотрела

на Злату и, прочитав её мысли, усмехнулась.

- Что приуныла? К каждому замочку свой ключик имеется. Запоры нам

не помеха. Только помнишь ли про обещанный уголёк?

Злата молча кивнула, и колдунья завертелась возле пещеры в шаманском танце. Бормоча заклинания и размахивая руками, она приплясывала вокруг валуна. Шлейф юбки, словно лисий хвост, метался по земле. Все быстрее и быстрее крутилась ведьма, все проворнее болтался из стороны в сторону длинный хвост. В самый разгар танца колдунья сыпанула на камень горсть волшебного порошка, и тот с шипением растворился, будто растаял. Путь был открыт. В полумраке пещеры виднелась лебёдка, приводящая в движение подъёмник.

- А вот и вход, милочка, только выхода здесь нет. Так что помни, ты покидаешь долину гномов навсегда.

Злата не шелохнулась. Внутри у неё всё похолодело от леденящего страха.

- Что, испугалась? - ехидно спросила старуха.

- Вот ещё! Я ничего не боюсь, - гордая красавица вскинула голову и ступила на платформу подъёмника.

Колдунья крутанула лебёдку и исчезла. Шестеренки заскрежетали, и подъёмник медленно пополз вниз. Злата очутилась в кромешной тьме. При мысли, что она спускается все глубже под землю, у нее закружилась голова. Бедняжка была не рада, что послушалась Ведунью. Гордыня вновь сыграла с ней злую шутку. Злата с замиранием сердца прислушивалась к скрежету шестеренок лебёдки на верху шахты. Он становился все глуше и тише. Наконец подъёмник остановился. Девушка поняла, что приехала, но страх так сковал её, что она не могла сделать ни шагу.

- Темнотища-то какая, хоть глаз коли, - визгливый голос Ведуньи показался Злате милее пения соловья.

От сознания того, что она не одна, сердце девушки радостно подпрыгнуло. Подземелье озарилось живым светом факела, висящего на стене. Ведунья кивнула Злате и с юркостью ящерицы двинулась вперед, заметая следы шлейфом. Проходя мимо незажжённых факелов, колдунья то ли фыркала, то ли чихала, щёлкала пальцами, и пламя тотчас вспыхивало, освещая путь. Злата едва поспевала за проворной старухой. Она не заметила, как они очутились в просторном подземном зале.

Ошеломлённая и ослеплённая увиденным великолепием, Злата застыла у входа. Стены, пол и потолок зала были усыпаны драгоценными камнями. Бриллианты, изумруды, топазы, сапфиры мерцали, вспыхивали

многоцветными искрами, словно внутри них бушевало холодное пламя. Посреди зала стоял выточенный из глыбы горного хрусталя стол, на котором красовалась бархатная подушечка с кольцом тончайшей работы.

Постепенно самообладание вернулось к Злате. Она окинула Ведунью презрительным взглядом и холодно произнесла:

- Ты всё выдумала, подлая старуха? Я - не человек. Погляди, разве камни обращаются в пепел?

- Погоди горячиться, красоточка. Всему своё время, - потирая ладони хихикнула колдунья. - Не хочешь ли примерить обручальное колечко?

Злата передёрнула плечами и, подойдя к столу, взяла кольцо в руки. Безделушка и впрямь была на редкость хороша. Злата продела в колечко

изящный пальчик, и вдруг откуда-то из глубин её памяти всплыл образ прекрасного музыканта, а потом на неё обрушился шквал воспоминаний. В тот самый миг, когда Злата осознала, что она - человек, обруч спал с её головы. Прекрасный алмаз ослепительно вспыхнул и превратился в кусочек чёрного угля. Ведунья подхватила его и тотчас исчезла, на этот раз навсегда.

Подземелье потряс страшный грохот. Пещера содрогнулась. Пламя языками рвалось из выложенных самоцветами стен. Изумруды обращались в пепел и угли. Стихия бушевала и бесновалась. Злате казалось, что земля уходит у неё из-под ног. Бедняжка металась из стороны в сторону, но из заколдованной штольни не было выхода. Девушка упала ничком, попыталась встать, но силы оставили её. Гарь, копоть, тьма окутали Злату. Сознание её угасло.

ГЛАВА 23. ДРИАДЫ - ДУШИ ДЕРЕВЬЕВ

Злата очнулась. Бледный лик луны выглянул из-за туч и уставился на неё немигающим оком. По небу неслись рваные серые клочья облаков. Скалы исчезли. Злата не знала, какая колдовская сила вынесла её из подземелья и забросила в неведомый далёкий мир. В долине гномов царило вечное лето, здесь же было холодно и промозгло. Вокруг печальными группками высились застывшие деревья. Весна ещё не вдохнула в них жизнь, и они с мольбой тянули ввысь беззащитные голые ветви.

Лес казался фантастической игрой воображения. Злата села, прислонившись спиной к ближайшему дереву. Внезапно её обожгло мертвенным холодом. Повинуясь безотчётному чувству страха, она вскочила и бросилась прочь, но пробежав несколько шагов, остановилась. Ей показалось, что деревья вокруг неё растворяются, словно отражение в озере, когда набежавший ветерок поднимает рябь на его зеркальной поверхности. Девушка зажмурилась и снова открыла глаза. Там, где только что вилась тропинка, непроходимой стеной толпились деревья. Злата, не разбирая дороги, кинулась к просвету в чащобе. Но это был всего лишь мираж.

Чем дальше она углублялась в лес, тем сильнее страх охватывал её.

Неведомая враждебная сила, казалось, поджидала на каждом шагу. Злата повернула назад, но наваждение повторилось. Очертания деревьев

расплылись, как размытая акварель, а когда контуры лесных великанов проступили вновь, Злата не узнала этого места. Она не верила, что деревья могут ходить, и все-таки готова была поклясться, что так оно и было. Пепельные призраки тянули к ней руки-ветви. Они все теснее окружали её, словно подталкивая и направляя к какой-то, лишь им ведомой цели. Вдруг тишину леса нарушил далёкий шелест листвы. Листвы, которой НЕ БЫЛО!

Зачарованный лес играл с крошечной путницей в жестокую колдовскую игру. Отовсюду тянуло холодом. Золотоволосая красавица казалась солнечным лучиком, невесть как очутившемся в зимней ночи. Злата пошла туда, куда вели её колдуны-деревья. Шелест призрачной листвы становился всё громче. Теперь он походил на шёпот, и скоро Злата стала различать слова.

- Отдаш-ш-шь, вориш-ш-шка! Отдаш-ш-шь! - шептали деревья, протягивая к ней щупальца ветвей.