Вызов (дилогия) (СИ) - Грушевицкая Ирма - Страница 89

— А Дилан?

— А что Дилан?

— Он что, домой поедет?

— Не знаю. Наверно.

Я замялась, потому как совсем не думала о том, что будет, когда мы вернёмся.

— А пусть он останется.

Предложение сына застало меня врасплох. Наверное, у меня всё было написано на лице, потому что Макс — будто не я, а он сейчас является моим родителем, — начал медленно мне втолковывать:

— Это же будет невежливо, если Дилан уедет. Он же мог вообще нас не привозить, так ведь? Или мог кого-нибудь попросить нас отвезти.

Я согласно кивнула:

— Ты прав.

— Хочешь, я сам предложу это Дилану? — Сын был предельно серьёзен. — А то что-то у вас не очень получается общаться. Всё молчите оба, как детсадовцы какие-то…

Я ничего не успела ответить на данное обвинение, потому что в этот момент дверь отворилась, впустив в прихожую приличную порцию вихрящегося снега, и второй детсадовец быстро закрыл её, держа в руках наши сумки.

— Вот. Кажется, ничего не забыл.

Дилан поставил сумки на пол и провёл рукой по волосам, сметая с них снег.

Макс не стал даром терять время:

— Ты останешься у нас на ночь?

Рука замерла в волосах: неизвестно, от чего Дилан опешил больше — от самого вопроса или того, кто его задал.

Я решила подключиться, не дав ему время на раздумья:

— К утру погода вполне может наладиться. Переночуешь у нас, а как станет светло, поедешь.

Дилан недоверчиво покосился на меня.

— Не думаю, что это хорошая идея. Но за предложение спасибо.

Макс бросил на меня быстрый взгляд. Я многозначительно посмотрела на него: "Я же говорила!"

— Почему нет? — Не дождавшись моей поддержки, сын решил действовать сам. — У нас есть гостевая комната. Можешь спать там.

— Спасибо, Макс. Мне не хочется доставлять твоей маме беспокойство, — повторил Дилан, но голос его звучал уже не так уверено.

Я будто воочию видела борьбу, происходящую в нём: Дилан не хотел покидать нас, не хотел разрушать то, что ещё даже не обрело фундамент, и в то же время, боялся, что позволяет событиям развиваться слишком стремительно. Похоже, сейчас он не в состоянии был сделать выбор, явно нуждаясь в моём поощрении.

Поймав его взгляд, я улыбнулась и одними губами прошептала: "Останься. Пожалуйста".

Будущее. Глава 33

Soundtrack — Time For Miracles by Adam Lambert (female version)

Дилан перевёл взгляд на Макса, потом снова на меня.

— Если только я не помешаю.

"Ура!"

— Ура! — Мы с сыном оказались на одной волне. — Вот здорово! Правда, мам?

Макс запрыгал и захлопал в ладоши. Чёрт, ну почему мне двадцать девять, а не просто девять: страшно захотелось вот так же заскакать на одной ноге и протрубить в кулак.

Проскакав к Дилану, Макс потянул его за руку:

— Пойдём, покажу свою комнату.

Дилана его напор обескуражил, да и я, честно говоря, опешила. Сын был возбуждён и от дороги, и от неурочного сна, и от позднего неожиданного гостя.

Я попыталась призвать его к порядку:

— Макс, не всё сразу.

Он бросил на меня недовольный взгляд, но тут вмешался Дилан:

— Надо сделать пару звонков, дружище. — Он ободряюще потрепал его по голове. — Позже я обязательно к тебе поднимусь.

Макс скис, но решил не спорить и, преувеличенно громко топая, стал подниматься по лестнице.

— Макс, Эбби! — шикнула я

Топот прекратился.

Дилан всё ещё стоял у двери: не раздеваясь, не проходя дальше, — верно, ждал от меня, как от хозяйки, каких-нибудь обязательных действий.

— Эм-м… — отчего-то я замялась. — Куртку можешь повесить на вешалку.

— Лив, я действительно не думаю, что… — начал он, но я перебила:

— Пожалуйста, прекрати извиняться. Я тоже… — Я запнулась, но потом всё-таки решила закончить фразу: — Мне тоже хочется, чтобы ты остался. — И чтобы пресечь дальнейшие споры, развернулась и отправилась на кухню. — Пойду приготовлю что-нибудь перекусить. Приходи, когда закончишь.

Сделав сэндвичи с ветчиной и сыром, я засунула их в духовку. Мы с Максом любили, когда расплавленный сыр, будто цемент, стягивал начинку. После этого я включила чайник, поставила на огонь турку. Подумав, добавила ещё кофе и воды, чтобы хватило на две кружки.

Когда звякнул таймер духовки, и я достала решетку с дымящимися сэндвичами. Как по волшебству, на кухне материализовался Макс. Он уже успел переодеться в домашние штаны и футболку — слава Богу, чистую.

— Проголодался?

— Ну так! С самого Сиэтла ничего не ел.

Сын уселся за стол и придвинул к себе блюдо, куда я по одному выкладывала сэндвичи.

— Да уж! — засмеялась я. — Для тебя это срок! Чай или молоко?

— А Дилан что будет?

Я пожала плечами:

— Не знаю. Не спрашивала. Вряд ли молоко. На всякий случай варю нам кофе.

— Кофе? Чудесно.

Дилан возник в дверях кухни, а я, в очередной раз смутившись, с преувеличенным вниманием повернулась к закипающему на плите кофе.

— Решила вот сварить. Вдруг ты захочешь, — пробормотала я турке.

— Спасибо. То, что нужно.

— Присаживайся и угощайся. — Я неопределённо махнула рукой, всё так же стоя спиной к столу. — Кофе будет готов через минуту.

— Ты любишь расплавчатые сэндвичи? — Макс говорил с набитым ртом, и я еле удержалась, чтобы не сделать замечание.

— Какие, прости?

По звуку передвигаемого по столу блюда мы с туркой поняли, что Макс, не желая объяснять, решил просто их показать.

— Расплавчатые! Вот смотри: сыр плавится внутри и всё заливает.

— А, — засмеялся Дилан. — Не знаю. Наверное, люблю. Пока не пробовал.

— Мама делает суперские сэндвичи, — продолжая активно жевать, с гордостью заявил сын. — И мясо тоже. И овощи. И бульон.

— Макс, заканчивай, а? — Я, наконец, отлипла от турки и повернулась к сидящим за столом мужчинам.

— А чего? Скажешь, нет?

— Не скажу, но это нескромно.

— Знаешь, а ведь однажды у меня была возможность попробовать волшебный бульон твоей мамы, — Дилан улыбнулся Максу. — И скажу тебе прямо — ничего более вкусного я никогда больше не ел.

У меня отвисла челюсть.

Этими словами Дилан словно протянул мост от нашего прошлого через настоящее к будущему. И важно разобраться, какое же чувство от признания этого факта брало надо мной верх: страх или надежда.

Безусловно, его родители нас приняли идеально. Но рассчитывать на то, что все будут настолько же деликатны, настолько же понимающими в том, что касается схожести Эбби и Дилана, — я бы не стала. Вопросы будут. И с той и с другой стороны — без сомнений. Как отвечать на них? Пока не знаю. Но, задумываясь об этом, в тайне надеялась на то, что, прежде чем Дилан и я их услышим, мы сможем поговорить и придумать как можно более правдивый и уместный ответ.

Я прекрасно понимала, что когда-нибудь об этом может спросить и Макс. Задаст он свой вопрос сам или по чьему-то наущению — не важно. Важно, когда именно он прозвучит. Кем к тому моменту станет для него Дилан? Кем мы оба станем для моего сына после того, как он узнает правду? Пока я боялась думать об этом, и запрятанное внутрь беспокойство снова во мне пробуждалось.

От удивления Макс даже перестал жевать.

— Ты раньше был у нас?

— Нет, дружище. У вас я впервые. Просто твоя мама как-то приготовила его для одной маленькой девочки, которая внезапно заболела. Вот тогда-то я и попробовал.

— Для какой девочки, мам?

Макс насторожился.

Я кинула быстрый взгляд на Дилана. Он тоже смотрел на меня выжидающе. Конечно, теперь ход за мной. Вот, уж, спасибо!

— Для племянницы Дилана. Мы познакомились, когда ездили с папой на море. Она заболела, и я помогала её лечить.

Я выпалила это так быстро, что даже сама не осознала, что именно сказала.

— Ты знал моего папу? — благоговейно прошептал Макс.