Вызов (дилогия) (СИ) - Грушевицкая Ирма - Страница 79

— Макс! — С притворным возмущением я одёргивала сына и тянулась через Эбби к иллюминатору: — Что там у тебя, солнышко?

— За-айсик, — уже не так уверенно тянула малышка, задетая невнимательностью брата. Я бросала на Макса выразительные взгляды.

— Хотя, знаешь… — включался он, — кажется, да — ты права. Ну, точно — зайчик!

Макс тыкал наугад. Эбби радостно хлопала в ладоши и тут же снова впечатывалась носиком в холодное стекло, ища очередную "жертву" для воображения. И лишь когда рядом с нами раздавался голос стюардессы, она немедленно отрывалась от своего занятия.

— Могу я вам что-нибудь предложить, мисс Дэвис?

Девушку звали Джейн и она, вернее, её ярко-голубая форма и маленькая шапочка с очаровательной золотистой кокардой в виде двух скрещенных крыльев в одно мгновение заворожили мою дочь. Конечно, это обычная работа стюардессы — заботиться о тех, кто на борту, но до сегодняшнего дня я никогда не летала на частном самолёте. И тем более не была на нем единственным пассажиром. Макс и Эбби не в счёт. К подобному вниманию я не привыкла и от этого чувствовала себя крайне неловко.

— Нет, спасибо, Джейн. Всё хорошо.

— Если что-то понадобится, обращайтесь.

После вежливого кивка девушка отошла от кресел, но, заметив интерес Эбби, остановилась.

— Тебе нравится летать, детка?

Эбби заулыбалась и смущённо ткнулась носиком в моё плечо.

— А тебе? — Смеющаяся Джейн обратилась к Максу.

Тот лишь коротко кивнул и с преувеличенным интересом уставился в иллюминатор.

Тоже смутился? Вот так новость!

— Хочешь побывать в кабине пилота? — Неожиданно предложила девушка. — Я могла бы договориться.

Глаза Макса широко раскрылись. Он резко повернулся и подался вперёд:

— А можно?

От смущения ни осталось и следа.

— Можно. Если, конечно, мама не против.

— Можно, мам?

Я засмеялась, глядя в умоляющие глазёнки сына.

— Конечно, можно.

Макс вскочил с кресла и, опасаясь, что кто-либо из нас передумает, рванул вперёд по проходу.

— Только за штурвал не хватайся, — крикнула я ему в спину. — А то окажемся в Канаде.

Джейн снова рассмеялась:

— Не волнуйтесь, мисс Дэвис. В кабине вряд ли найдётся место третьему пилоту. Мистер Митчелл имеет лётную лицензию и очень ратует за безопасность.

Провожая их взглядом, я задумалась, кто именно из Митчеллов любит посидеть за штурвалом — Говард, Саймон или Дилан? Наверняка я скоро это выясню: прошло всего четыре дня с того момента, как я во второй раз вышла замуж, и сегодня вместе с детьми лечу в Сиэтл "знакомиться" с семьёй моего мужа. Правда, о том, что теперь я официально именуюсь миссис Дилан Митчелл, кроме нас двоих вряд ли кому известно.

Без двадцати одиннадцать я была на месте.

Чёрный внедорожник Дилана одиноко стоял напротив здания мэрии. В этот час движение по улице практически отсутствовало.

Как только я припарковалась, Дилан вышел из машины. На нём была уже знакомая мне чёрная "аляска". Длинные ноги обтягивали тёмно-синие джинсы. Похоже, холода он не чувствовал; капюшон не надет, да и молния на куртке застёгнута не до конца.

Наши глаза встретились. Застигнутая за откровенным разглядыванием, я засуетилась, выключая двигатель и натягивая на голову шапку.

Открыв дверь, Дилан протянул руку, помогая мне выйти из машины.

— Ты рано, — произнёс он вместо приветствия.

После тёплого салона на улице оказался сущий ледник. Со стороны залива дул пронизывающий ветер. Руки моментально окоченели. Засунув их в карманы пуховика, я зябко повела плечами.

— Машин мало. Доехала быстро.

— У нас ещё есть немного времени.

— Ммм…

— Может, кофе? — предложил Дилан. — Неподалёку я видел открытое кафе.

— Да, — пробормотала я. — Кофе было бы неплохо.

— Счастливого нового года! — поприветствовала нас молоденькая официантка, пряча под прилавок книгу в яркой обложке. — Что желаете?

Я взобралась на высокий стул, расстёгивая пуховик и стягивая с головы вязаную шапку.

— Два кофе, пожалуйста, — попросил Дилан.

Это было первое, что я услышала от него за последние пять минут. Дорога до кафе прошла в молчании — тягостном и неловком.

Дилан так же расстегнул куртку, и теперь усаживался на стул, ставя свои длинные ноги на подставку, опоясывающую его стальную ножку.

Девушка мгновенно расплылась в обворожительной улыбке, стреляя глазами в сторону Дилана.

— Какой именно? У нас большой выбор.

— Лив?

— Латте, пожалуйста.

— Один латте и один чёрный.

— Что-нибудь ещё?

Девушка снова обратилась к Дилану.

Тот снова переадресовал вопрос мне.

— Ты что-нибудь хочешь?

— Только кофе, спасибо.

Дилан был тем, кто заполнял всё пространство, привлекая к себе внимание, а я так давно отвыкла от этого, что сейчас не знала, куда деть себя от смущения. С преувеличенным интересом я рассматривала лежащую на коленях шапку, отчётливо понимая, что рядом с этим мужчиной мне не место.

Девушка, виляя бёдрами, отошла к кофейному агрегату. Дилан хмыкнул. Я бросила на него быстрый взгляд, уверенная, что её попытка заигрывания не осталась незамеченной.

Однако смотрел он вовсе не на официантку. Усмешка, скривившая идеальный губы, была невесёлой.

— Через несколько минут мы поженимся, а я даже не знаю, какой кофе ты любишь.

В отличие от вчера, в обращённом ко мне взгляде не было безразличия. Это успокаивало.

— Чёрный с молоком. Но обязательно с подогретым. В кафе этого не делают, если специально не попросить, так что обычно я заказываю латте. А ты?

— Просто черный.

— С сахаром?

— Нет. — Дилан мягко улыбнулся. — Но он должен быть исключительно обжигающим.

Я едва ли выпила больше одного глотка: кофе был препоганейшим. Всё остальное время я грела ладони, вертя в руках горячую кружку. Похоже, Дилан тоже не был в восторге от своего выбора; его чашка осталась почти полной. Он лениво постукивал по ней кончиками пальцев.

Тишина между нами с каждой минутой становилась невыносимее.

Я не выдержала первой.

— Сейчас вернусь.

Спрыгнув со стула, я направилась в сторону уборной.

— Лив!

Я обернулась. Дилан сидел вполоборота. Зелёные глаза смотрели с настороженностью.

— Всё в порядке. Я… Мне просто надо… — Я показала большим пальцем в сторону туалетов. — Я быстро.

Дилан коротко кивнул, провожая меня взглядом.

Зайдя в уборную, я подошла к раковине и открыла воду. Стоя над не очень чистым умывальником, я смотрела на своё отражение в зеркале и в очередной раз проговорила про себя причины, по которым сейчас здесь нахожусь.

Прошлой ночью я не спала. Просто не могла подняться наверх и лечь в свою постель — сделать что-то привычное, обыденное. Сидя до утра в тёмной гостиной, я думала над тем, почему должна выйти замуж за Дилана Митчелла и почему не должна.

Доводов против много — гораздо больше, чем за. И что Дилан меня не любит; и что, взвалив на себя громадное чувство долга и ответственности, не до конца осознаёт, на что подписывается. И предложение его было унизительно по своей форме именно из-за того, что он обижен, и обида эта будет жить в нём ещё долго. У него может не получиться наладить контакт с детьми…

Но все эти причины ничто по сравнению с одним простым фактом: я люблю Дилана Митчелла.

Я люблю его и вижу, что он мучается, потому что не уверен в том, что чувствует. Любовь ко мне пока принесла Дилану лишь боль, ему трудно с ней справляться, и он действует так, как действует. И я более чем уверена, что, выбрав сейчас такую позицию, он страдает не меньше меня. Я помню его таким — жёстким, самовлюблённым, практичным — в самом начале наших отношений, когда ещё и отношений-то не было, когда он просто (как позже сам признался в этом) играл со мной, соблазнял. Но также я помню того искреннего мужчину, что пришёл ко мне три года назад — в ночь, когда мы зачали нашу дочь. И помню его слова, сказанные на прошлой неделе, перед тем как он узнал о ней. Дилан любил меня всё это время. А сейчас он просто запутался.