Лаки бессмертный. Гексалогия (СИ) - Фирсов Алексей Сергеевич - Страница 19

— Гаси свет, отбой всем! — гаркнул снаружи сержант Боб, он размещался в палатке по-соседству. Сержанты делили палатку одну на двоих, а у офицеров были индивидуальные и пол с подогревом…

Вук погасил фонарь и вполголоса продолжил:

— Полковник Луфер сидит сейчас при штабе, пьет бренди и щупает девок из центра связи.

— Хорошо быть полковником?

— Не спрашивай, Муравей!

Ночью случилась стрельба.

Лаки вскочил в полной темноте, не соображаю что и где, но тут включился шлем.

— Занять места по распорядку! — приказал капитан.

Вспыхнула схема расположения. Лаки нашел Рыжего Боба и, подхватив контейнер с боезапасом побежал к нему. Место «мула» всегда рядом с бойцом.

Сержант сидел за здоровенным колесом грузовика, рядом Вук с ворчером наготове.

— Где застрял, Муравей? — спросил сержант, подняв стекло.

Через стекло шлема ночь казалась окрашенной только в синий свет, разных оттенков. На темном фоне шлема лицо сержанта было бледно-голубым и красоты его лошадиной физиономии не прибавилось.

— Я шлем снял…

— Правила нарушаешь, Муравей!

— Я больше не буду.

— Смотри у меня!

В стороне, ближе к карьеру щелкали выстрелы лазганов, но вспышек не было видно.

Стрельба затихла через короткое время и последовала команда — отбой!

Вук и Лаки вернулись в палатку, потом пришли их компаньоны-Ворт и Линс.

Сложив снаряжение, все дружно полезли в свои спальные мешки.

— До рассвета еще успеем выспаться. — Заметил Вук.

— Что там было?

— Часовые кого-то заметили. Утром увидим кого.

Утром роту построили, чтобы полюбоваться на два трупа в разношерстной одежде. Бородатые, жилистые мужики в грубых кожаных куртках, увешенные подсумками для лазганов.

— У них есть лазганы!

Капитан продемонстрировал оружие, снятое с трупов. Щелкнул затвором, заглянул в ствол. Сморщился.

— Грязь! Они им умеют плохо пользоваться, но это не значит, что надо терять бдительность и подставлять голову под пулю! Этих парней надо отловить всех!

Первый взвод пошел в первую шахту, второй во вторую. Третий взвод отправился вниз по дороге, на дно карьера. Капитан считал, что там имеются выходы на поверхность. Четвертый взвод остался контролировать лагерь и служить резервом.

Вук сказал, что сканеры не берут глубже десяти метров и схемы подземных ходов у капитана нет.

— Это не овцы-вериты! — напутствовал бойцов капитан. — Не скапливаться, нюхачей вперед!

«Нюхачами» в роте назывались управляемые роботы, оснащенные датчиками на тепло, на свет и на запах. По размерам не большие. Каждый свободно умещался на ладони.

В каждом взводе был оператор этих нюхачей и его два мула тащили на спине солидный запас этих устройств.

Третий взвод двигался по дороге вниз цепочкой. Лаки шел за Вуком и глазел по сторонам. Скалы и камни с одной стороны и обрыв с другой. Приказано было искать дыры в стенах или проходы.

До дна карьера, наполовину залитого мутной водой с разноцветными разводами взвод добрался без проблем.

Сержант Рыжий Боб занял позицию вместе со своими мулами на последнем витке дороги, чтобы контролировать сверху дно карьера. Отделения рассыпались во все стороны для поисков проходов под землю. И тут началось.

— Лейтенант, я нашел! — завопил кто-то.

Командир взвода не успел ответить.

Сверху, над головой Лаки шваркнуло и с шипением, оставляя дымный хвост, на дно карьера устремилось что-то.

Лаки по спине ударило с такой силой, что он, падая лицом вниз, прикусил до крови язык. На дне карьера бабахнуло, так что уши заложило даже в шлеме!

Глава четвертая

Перевернувшись на спину, Лаки увидел, что на Вука насели два типа в грязных кожаных куртках, бородатые, лохматые, скалились как крысы. Оба с длиннющими, ржавыми ножами.

Вук успешно отмахивался от них своим поясом с пустой кобурой. Сержанта рядом не было. Вместе с пулеметом он улетел вниз и барахтался на дне карьера в грязи, доходящей до пояса. В сухой части дна дымилась воронка и рядом валялись неподвижные тела в комбинезонах. В наушниках крики и ругань. От грохота лазганов звенело в ушах.

Вниз по дороге к Вуку бежали еще несколько «шарков», но уже с лазганами в руках. Ворчер Вука лежа между камней в двух шагах. Отстегнув сбрую вместе с наспинным грузом, Лаки рванулся к ворчеру. Он подхватил оружие и успел два раза нажать на спуск, целясь над головой Вука, прежде чем пуля лазгана ударила ему в левую ключицу, почти оторвав руку. Из перебитой артерии струей брызнула кровь на камни, на щебень дороги.

Боли он не успел ощутить. Словно кто-то сзади схватил за воротник дернул назад со страшной силой, а потом закрылся черный занавес…Длинноволосая девушка в коротком, воздушном платьице ходила по лугу, грациозно присаживаясь то и дело и нюхая цветы. Она их не рвала, а только нюхала. Было так светло и легко на душе от этого зрелища, что даже не хотелось закрывать глаза. «Мама!» — позвал он мысленно. Девушка поднялась и посмотрела на Лаки с улыбкой, от которой замирало сердце…

… Очнулся он в темноте. Сел, ощупывая камни рядом. Куда-то подевался шлем? Болела левая рука, особенно отдавало между шеей и плечом. Осторожно потрогал себя через рваную дыру в комбинезоне. Грубый звездообразный шрам пульсировал под пальцами.

«Я в карьере…меня ранили…бой окончился…чем? Вук говорил, что ткань комбинезона держит осколки и даже пули ворчеров… Чем это меня?»

Глаза постепенно привыкли к темноте и на светлом фоне камней карьера нарисовался черный круг неба с мутными пятнышками звезд. В нескольких шагах лежал кто-то, на ощупь скозкий, а на дух изрядно вонючий. Нащупав кожаную куртку, Лаки понял, что это убитый шарки.

Он прислушался. В карьере тихо, словно и не было стрельбы никакой. Лаки побрел по дороге наверх.

«Почему меня бросили внизу? Рота отошла?»

По пути ему встретились еще несколько мертвецов-шарки. Оружия при них не нашлось.

На последних силах он выбрался из карьера и сел на колкую траву, на краю. Очень хотелось пить и есть.

«Меня ранили и так все быстро заросло? Сколько дней я здесь лежал? Почему же меня бросили?»

Он опять потрогал плечо. Вот и свобода. Иди куда хочешь!

Идти в темноте по степи голодному не хотелось. Даже банка «суба» вспомнилась с ностальгией! Да и по датчику в плече его легко найдут с глайдера. Вук говорил, что дезертиров расстреливают на месте. Оставалось только одно-возвращаться в роту.

В ста шагах от темных махин грузовиков он мгновенно перестал ощущать свои ноги и упал ничком.

«Парализатор!»

Две черных тени возникли из темноты и, подхватив Лаки под руки потащили за собой.

В лицо посветили фонарем.

— Да это — «Муравей» из третьего взвода! — хмыкнул кто-то.

— А говорили, что вчера его убили?

— Живой, на ногах пришел!

— Муравей, ты откуда взялся? — голос капитана Дунана с другими не спутать.

Лаки попытался открыть рот и ответить, но ничего не вышло.

— Парализатором зачем врезали?

— Виноваты!

— Вколите ему нейтрализатор, живо!

Через несколько минут Лаки сидел в палатке капитана, выгребал ложкой горячее содержимое из банки «суба». Капитан наблюдал за ним, не говоря ни слова. От его взгляда куски в горле застревали! Все хорошее кончается…Даже если это банка с пайком.

— Справился?

— Спасибо, капитан.

— На здоровье. Как ты выжил там?

Лаки хотел пожать плечами, но сдержался. Как учил его Вук: начальство не любит когда говорят: «не знаю, не могу, не понял» и всякие жесты, принятые среди нормальных людей. Отложил банку в сторону и коротко доложил обо всем. Капитан выслушал внимательно.

— Назад сможешь пройти? Медик сказал, что тебя ударило всколзь, только кожу рассекло.

— Назад? В карьер?

— Все верно. Туда так просто не пройти, а ты как-то смог проскользнуть.

Лаки удивился. Он вышел из карьера совершенно свободно, не встретив ни своих, ни чужих, если не считать трупаков.