Не дареный подарок. Морра - Огинская Купава - Страница 11

– Напал, – призналась я, горя желанием прямо сейчас бежать к директору и жаловаться. – Если бы не Кадай, сейчас бы твой Талас меня уже доедал.

Кадай отрыгнул крачитта, исключительно чтобы высказать свое авторитетное мнение:

– Гадость редкос-с-стная, – прошипел он, посмотрел на мокрую, недопроглоченную нечисть и выдал уже Нарге: – Дурак ты, парень. А эту мерзость я бы не обратно в леса отправил, а прикопал где-нибудь.

Потыкав крачитта хвостом, Кадай брезгливо скривился.

Я была с ним полностью согласна, вот только правила для всех были одинаковыми, и не прижившуюся нечисть возвращали в естественную среду ее обитания.

Дурацкие правила.

Глава четвертая. Отрезательная

– Ну, куда ты? – грустно спросила Ная, растянувшись на моей кровати, пока я металась от шкафа к сумке, забрасывая в нее вещи. Не разбирая, что именно кидаю, просто создавая видимость сборов, чтобы в лучших конспиративных традициях оставить все Арранушу и отправиться в горы с дорогим хозяином.

– Домой, – даже не соврала я.

Горы действительно были моим домом: я там родилась и выросла. А то, что Ная посчитала, будто я отправляюсь в дикую деревеньку, расположенную в лесах, из которой меня (какая неожиданность) Аррануш и привез в академию, это уже исключительно ее личные заблуждения.

– Морра, – тоскливо протянула она, – оставайся лучше тут, а? Я в этом году домой не еду. Я тебе город покажу. Я тебе все покажу. Я тебе такое покажу, что Илис ни за что не показал бы.

На мгновение замерев у шкафа, заинтригованная ее словами, я бросила быстрый взгляд за окно, где в предрассветном полумраке кружились редкие снежинки. Увидеть то, что мне никогда не покажет дорогой хозяин, очень хотелось, но горы же… В себя я пришла быстро и закинула последний свитер в сумку, решительно ее застегнув.

– Прости, но нет.

Быть может, я бы и посмотрела на то, что она хочет мне показать, но возможность наконец-то побыть просто рагрой оказалась слишком заманчивой.

Печальный взгляд оборотницы я проигнорировала. Просто не было времени быть чуткой, хотя с каждым днем мне все лучше удавалось правильно реагировать на человеческие эмоции.

– Морра… – простонала она, протягивая ко мне руку, – я тут загнусь со скуки.

Сумка, которую я уже закинула на плечо, полетела обратно на кровать. Уйти просто не получалось. Ная вообще не любила, когда просто.

– Крепись, – велела я, неловко склонившись к ней. Смазанный поцелуй в макушку был признан мною героическим поступком. – Через две недели вернусь.

Ная любила прикосновения и обожала всякие, в общем-то, ненужные проявления нежности. Я, как рагра, могла ее понять. Как человек же предпочитала, чтобы меня лишний раз не трогали.

Из комнаты выходила, провожаемая грустным взглядом самой несчастной волчицы во всей академии, но это не могло меня остановить. Меня уже ничто не могло остановить. Я готова была превращаться в рагру прямо сейчас, даже кожа зудела в предчувствии долгожданного превращения.

Спеша по коридорам в приемную директора, я счастливо забыла и о крачитте, совсем недавно освобожденном от привязки и возвращенном в свою естественную среду обитания, и обо всех этих ужасных женских недомоганиях, которые оставили меня в покое лишь вчера вечером и которые, как утверждал злобный Кадай, еще вернутся. И даже о занятиях, которые возобновятся через две недели… Новые проблемы, новые мучения, новые страхи и много-много людей вокруг.

Сейчас это было не страшно, потому что оставалось очень далеко. Я видела перед собой лишь две недели нечистого счастья.

Пушистая оптимистка.

Аррануш прощаться со мной не захотел. Приняв сумку, он на всякий случай спросил:

– Уверена? Может, останешься?

– Это вы спрашиваете, потому что Вела уехала и некому в приемной сидеть? – осторожно уточнила я, после недолгих размышлений застегнув курточку на все пуговицы, хотя сначала хотела оставить ее директору вместе с сумкой. Пару месяцев назад так бы и поступила, уверенная, что в Морру за следующие две недели точно не превращусь. Но теперь я была умнее и перестраховывалась, как настоящий человек.

– Если ты этого боишься, то обещаю не заставлять тебя работать в твои первые законные каникулы.

Илли, до этого изображавшая совиное чучело, ехидно ухнула, переступив лапами на своем насесте.

– Спасибо, конечно, но я лучше с Илисом…

Директор, конечно, не обрадовался, но стоило мне вновь превратиться в рагру, как его недовольство перестало меня беспокоить. Я снова стала мелкой, слабой и пушистой. И как же это было замечательно! Ветер завывал в пустых коридорах, когда я в радостном нетерпении бежала к виварию, с размаху, без всяких сомнений тараня стены.

Я спешила и не опоздала. К тому времени, как полностью экипированный хозяин вывел генерала на улицу, я успела протоптать в снегу узкую тропинку.

– Опаздываешь…

Мороз колко щипал мокрый нос, и настроение мое очень быстро портилось.

Илис не успел еще ничего сказать, как прямо у него между ног, проскочив в приоткрытую дверь, вывалился утеплившийся и основательно обросший мехом ющ.

– Таки чего мы ждем? – вопросил он, хвостом пройдясь по ноге хозяина и оставив три полупрозрачные чешуйки прицепившимися к пряжке сапога.

Вслед за ним, похлопав Илиса по плечу и вежливо, но как-то издевательски, попросив пропустить, вышла и хозяйка юща.

Заподозрив неладное, я сразу же уставилась на Илиса, требуя объяснений. Кадеты со своей нечистью, еще топтавшиеся в виварии, но уже готовые выйти на улицу, совсем не радовали.

В нетерпении ожидая похода в горы, я как-то упустила из виду тот факт, что отдыхать среди снегов мы будем в компании пятого курса. Экзаменационное практическое занятие, чтоб его Кадай пожрал.

Словно услышав мои мысли, огромный черный аспид выполз из вивария, в тревожном предвкушении сверкая глазами.

А я сидела в снегу и чувствовала себя обманутой. Мне обещали двухнедельный отдых, а не это вот унылое издевательство в компании боевиков.

Илис, не замечая моего угнетенного состояния, за шкирку поднял в воздух и торжественно водрузил на свое плечо, чуть снисходительно похлопав по голове.

Он почему-то считал, что свое обещание выполнил.

– Каси? – удивился показавшийся вслед за своей нечистью Керст. – Давно тебя не видел.

– Да я сама себя давно не видела, – пожаловалась ему, заработав неодобрительный взгляд хозяина.

Снег скрипел под добротными зимними сапогами кадетов, глухо хрустел под лапами нечисти и едва слышно шуршал под Кадаем.

Я же, забравшись на Илиса, до портала добралась комфортно, устроившись на его теплом плече.

Помещение было все таким же: закопченные стены, возвышение посередине зала и гулкая, холодная тишина. На платформе, заложив руки за спину, стоял Атари.

Стоило всем построиться рядом с платформой, как профессор заговорил. Короткая его речь совсем не походила на напутственную. Скорее он пытался запугать кадетов, закончив свой монолог устрашающим обещанием:

– Две недели, – прогрохотал он, осматривая показательно сосредоточенные лица, – четырнадцать дней. На пятнадцатый, в полдень, вы должны быть в лагере. Все, кто потеряется или опоздает, будут отчислены.

Раздался недовольный гул среди неуверенных в себе кадетов, затихший сразу же, стоило профессору рявкнуть:

– Я не намерен терпеть в группе беспомощных идиотов, что за пять лет обучения так и не научились выживать в дикой природе! Ясно?!

Тайс, чья насыщенная рыжесть чуть поблекла этой зимой, лишь насмешливо хмыкнул. Он, как и мой безголовый хозяин, верил в свои силы и не боялся завалить самый главный экзамен в этом году.

– Жалко, праздник пропустим, – пробормотал Керст, поправляя рюкзак.

– К кострам подоспеем, тоже неплохо, – попытался утешить его позитивно настроенный Илис.

– К кострам?

Моя заинтересованность хозяина почему-то очень повеселила, но ответа я так и не добилась. Жаль, конечно, уже второй год подряд пропускать это их празднество, которое обещало быть очень веселым, но желания превращаться обратно в Морру и бежать к Нае с требованием показать мне все, что она может, и заодно сводить на праздник, все равно не возникло.