КК 9 (СИ) - Котова Ирина Владимировна - Страница 71

— Вернулись, — сказал он отрывисто и громко. В голосе его звучали облегчение и упрек. — Ваша светлость, как-то нужно предупреждать, когда вы пропадаете. А то мы не знаем ни где вы, ни что с вами, вернетесь ли — и можем ли на вас рассчитывать.

— Нужно, — согласился Люк невесело. — Но дело в том, что я сам этого не знаю, Майлз. Как обстановка?

— Плохо, ваша светлость, — без обиняков признал Майлз. — Мы потеряли Шестнадцатый, Семнадцатый и Восемнадцатый форты. Враги укрепляются в них и, полагаю, завтра с рассветом пойдут в атаку на Девятнадцатый и Двадцатый, чтобы полностью отрезать от нас правый фланг до границы с Рудлогом. А затем, минуя нас, направятся в герцогство. Пятнадцатый, благодаря вашим водяным псам, отстояли, но потеряли восемьдесят процентов личного состава. Без вашей поддержки остальные не выстояли.

— Семнадцатый, — повторил Люк глухо. Офицеры у стола устало смотрели в стороны. Все кого-то потеряли в этой войне: сослуживцев или родственников — и на сопереживание не было сил.

— Судьба младшего лейтенанта Кембритча неизвестна, ваша светлость, — ответил на незаданный вопрос Майлз.

— Понятно. — Люк сунул руки в карманы в поисках сигарет, вспомнил, что они все размокли, и, выругавшись, опустил голову и прислонился к стене.

"Берни, брат. Знал же, что нужно тебя заставить уйти в Виндерс вместе с женщинами".

— Давно пал форт? — спросил он, лихорадочно шаря глазами по помещению.

— Связь потеряли четыре часа назад, ваша светлость.

В дверях появился его адъютант Вин Трумер. Наткнулся на его взгляд, вытянулся:

— Ваша светлость?

— Сигарет, — прохрипел Люк. — Сигарет мне.

"Как сказать матери? Как?"

В груди сдавило. Люк затряс головой, принимая сигареты из рук адъютанта, прикурил. Никак не удавалось прийти в себя.

Майлз достал из-под стола бутылку с янтарной жидкостью, плеснул из нее в стакан, протянул Люку. В нос шибанул запах коньяка, его светлость выпил залпом — по нервам ударило огнем, и он застонал, моргая заслезившимися глазами и затягиваясь сигаретой. Комендант молча смотрел на него, держа бутылку в руках, — для него эта потеря была одной из многих, и ему нужно было планировать, как быть строить оборону дальше, а не утешать расклеившегося герцога.

— Спасибо, — сипло проговорил Люк, сглатывая свои горе и боль и отталкиваясь от стены. — Давайте по текущей ситуации в оставшихся фортах, Майлз… что я могу сделать сейчас?

Совещание по возврату захваченных фортов было в самом разгаре, когда в бункер вошел дежурный офицер.

— Разрешите доложить. Господин командующий, ваша светлость… разведка донесла: иномиряне подогнали к третьей оборонительной полосе машины громкой связи и включили громкоговорители. Сейчас и наверху их слышно. Требуют от милорда сдаться.

Через пару минут Майлз и Люк стояли на стене и слушали скрежещущие, но хорошо слышимые в ночи звуки требований:

— Слушать. Брат колдуна у нас. Идти к нам, колдун Дар-мон-шир, сдаваться. Идти сдаваться. До солнце восход сдаваться. Если не прийти, раньяр приносить голова брат колдуна.

Люк курил, отступив за изгиб башни — вдруг у иномирян появились свои снайперы, не нужно привлекать внимание огоньком сигареты. Слушал, ощущая, как бешено колотится сердце и холодный пот течет по спине.

— Это ловушка. Он, скорее всего, уже мертв, — проговорил полковник Майлз.

— Скорее всего, — просипел Люк и царапнул выступившими когтями кладку стены.

— Вам нельзя рисковать собой, ваша светлость. Без вас мы не продержимся и д…

— Я понимаю, Майлз, — тяжело оборвал его герцог. — Я все понимаю. Но я только что узнал, что мой брат, возможно, жив и будет жить до рассвета. Я обязан попробовать спасти его. Иначе я никогда не смогу посмотреть в глаза моей матери.

— Это неразумно. У иномирян тысячи пленных, — сухо напомнил командующий. — Вы не знаете, где держат вашего брата, даже если жив — он может быть в любом из десятков захваченных городков или в лагере в чистом поле. А погибнете или сдадитесь вы, и мы потеряем возможность спасти остальных пленных, как и весь Дармоншир.

— Я не собираюсь сдаваться. — Люк, не выступая из-за башни, бросил сигарету, и она, прочертив алый полукруг, рассыпалась искрами о стену. — И я понимаю, что это несправедливо по отношению к другим пленным и ставит под угрозу оборону Дармоншира… но это мой брат. Мне нужно время до утра. Дальше я снова буду в вашем распоряжении, Майлз.

Командующий отвернулся и пошел прочь, что-то пробормотав, тяжелое и неприятное. Проигрывающий, теряющий людей, уставший, измотанный мучительными головными болями — Люк периодами видел красные пульсирующие пятна в районе висков Майлза. Его светлость снова полез за сигаретой — чтобы заглушить голос совести. Ведь за оставшиеся часы он должен был очистить смерчами хотя бы Шестнадцатый форт и прикрыть наступление на рассвете. А теперь вся операция по возвращению фортов под угрозой.

Люк не представлял, что ему делать. Как искать Берни, как спасти? Нужно было использовать все возможности — и для начала он, сделав две затяжки и выбросив сигарету, снова взмыл в воздух змеем и понесся наверх, туда, где струились перламутровые реки родной стихии.

Но в этот раз он летел не затем, чтобы подпитаться. Он завис высоко над землей, задрав башку и всматриваясь в клубящиеся потоки мощных воздушных рек. Распахнул клюв и заклекотал — громко, как только мог, мысленно призывая:

"Покажитесь. Я такой же, как вы. Мне нужна помощь"

Опять появилось ощущение чужого внимательного и слегка недовольного взгляда. Он все орал и орал, и пронзительный вой-клекот разливался в небесах — но его игнорировали.

"Помогите. Прошу. Неужели вам все равно?"

В глубине перламутровых потоков вдруг мелькнули гигантские — в сотни раз больше самого Люка — тела. Светлые тени, петлями пронесшиеся сверху и снова пропавшие. Люк метнулся за ними, ворвавшись в стихийную реку и голося изо всех сил:

"Помогите. Прошу. Я заплачу, если хотите. Заплачу, чем скажете"

Он несся за одной из замеченных ускользающих теней и орал, чувствуя себя надоедливым червяком, но не останавливался.

"Стоооойтееее"

Сегодня он не имеет права останавливаться.

"Я раааас-плаааа-чусь всем, чем у-гооод-нооо-…-о-ох ты ж м-маааатттть"

Ускользающая тень вдруг развернулась, оскалившись десятками огромных полупрозначных сияющих голов — таких же клювастых, как у Люка, с такими же зубастыми пастями. Люк отчаянно матерился, едва не влетев в один из клювов, — сделал вираж через голову и завис перед гигантским, извивающимся, сияющим перламутром многоголовым птицезмеем, по сравнению с которым он был даже не червячком — мошкой. Адреналин, щедро взорвавшийся в жилах, заставил его содрогаться и почти терять сознание. Многоголовый змей раскрыл пасти, и в мозг ворвалось оглушительное шипение на десятки голосов, похожее одновременно на вой ветра и шелест травы, шорох гальки и звук набегающих волн.

"Чшшшштооо хочешшшшшь ты, надоедливый сссссссын Белого? Ты утомил нассссссс…"

"Помощи, — прошелестел Люк. — Мой брат похищен, моя земля погибает от войны. Помогите спасти его, помогите победить врагов. А я дам вам то, что вы захотите".

Птицезмей содрогнулся, шеи-ветра изогнулись, клювопасти задергались — и раздалось оглушительное, прерывистое шипение. Люк, в ужасе отпрянувший назад, только через несколько мгновений сообразил, что над ним смеются.

"Зссссабавный зссссмееенышшшш, — пророкотала одна из голов. — Чшшшштооо ты мосссжешшшшь дать нам такого, что мы не сссспособны взсссять ссссами?"

"А просто так не поможете? — с надеждой предположил Люк. — Я же одной с вами стихии, — он вспомнил слова Нории. — Разве не я вам хозяин?"

На этот раз клювастые стихийные змеи смеялись так, что Люка снесло ветром и кувырком протащило назад километров на пять. Но когда в голове прояснилось — потешающийся многоголовый дух снова неуловимо быстро рванул к нему и завис вплотную.