Чжуанцзы (перевод Л.Д. Позднеевой) - Чжуан-цзы - Страница 41

Жизнь [человека] — что сажа [под котлом]. Раскрывая [смысл] скажем: перемещение сущности {10}. Хотя это нельзя узнать, нельзя [выразить] в словах, попробуем разъяснить, [что такое] «перемещение сущности». Для жертвоприношения в конце года [у быка] желудок и копыта можно отделить, а можно и не отделять. Участники жертвоприношения обходят вокруг усыпальницы и храма предков, а затем движутся к отхожему месту. Вот это привожу [как пример] «перемещения сущности». Разрешите попытаться рассказать о «перемещении сущности». Здесь основа — жизнь, наставник — знание. Поэтому говорят об истинном и ложном, чтобы в результате приобрести название и сущность. Поэтому себя считают сущностью <хозяином>, заставляя других считать себя идеалом и даже умирать за [этот] идеал. Такие считают умными тех, кого берут [в услужение], глупцами тех, кого не берут, возвышение считают славой, а притеснение — позором. «Перемещение сущности» для нынешних людей подобно объединению Цикады с Горлицей {11}. Если кому-нибудь отдавят ногу на рынке, то извинятся за неловкость; если старший брат [наступит на ногу младшему], то его пожалеет, а если отец — сыну, и так обойдется. Поэтому и говорится: в настоящей вежливости не [разбирают, что за] человек; в настоящей справедливости не [отделяют своих от] чужих; настоящие знания не [таят коварных] замыслов; в настоящем милосердии не [считаются с] родством; в настоящем доверии забывают о золоте.

Удали то, что расстраивает волю; освободи сердце от неясности; удали то, что обременяет свойства; убери с пути все препятствия. Богатство и знатность, почет и величие, слава и выгода — эти шесть расстраивают волю; внешность и поза, красота и хитроумие, дыхание и чувства — эти шесть опутывают сердце; ненависть и любовь, радость и гнев, печаль и наслаждения — эти шесть обременяют свойства; согласие и отказ, займы и возврат, знания и способности — эти шесть преграждают путь. Когда эти четыре шестерки не волнуют грудь, [приходит] беспристрастие. Беспристрастие ведет к покою, покой — к ясности, ясность — к пустоте, пустота — к недеянию, [которое] все совершает.

Путь — уважение к свойствам; жизнь — проявление свойств; характер — сущность жизни; движение характера называем деянием; ложное деяние называем утратой [пути].

Знающий воспринимает [вещи]; знающий обдумывает. [Когда] знающий приближается к тому, чего не знает, [он] подобен косоглазому.

Действие вынужденное называется свойством. Действие лишь во имя собственных [интересов] называется управлением. Названия друг другу противоположны, а соответственно [им] и сущность.

Охотник искусно попадал в мельчайшую [цель], но неискусно избегал людской славы. Мудрый искусен в естественном, но неискусен в людском. Лишь целостный человек способен быть [не только] искусным в естественном, но и добрым в человеческом. Только животное способно [оставаться] животным, только животное способно оставаться естественным. Если целостный человек ненавидит природу, то ненавидит человеческую природу, а тем более [негодует, когда приспосабливают] для себя и небо и человека!

[Если] птица встречалась Охотнику, он непременно ее добывал, — это могущество. [Если же] всю Поднебесную вообразить клеткой, не ускользнула бы [ни одна] птица. По этой-то причине Испытующий приманил Найденного на Реке Инь, пообещав ему [ранг] Готовящего жертвенное мясо, циньский Мугун завлек Раба из Сотни Ли с помощью пяти бараньих шкур. Так вот завлекают в клетку лишь с помощью того, что [люди] любят, — не иначе.

Тот, у кого отрубили ногу [в наказание], презирает красоту, отрицает внешнюю славу. Скованные вместе {12} [преступники], забыв и о жизни и о смерти, без страха поднимаются на высокую [гору]. Ведь тот, кто отвык обмениваться подарками, забыл людей. Оттого что забыл людей, считается человеком естественным. Уважают его — не радуется, оскорбляют его — не гневается. Таким может быть лишь тот, кто подобен естественной гармонии.

[Если] обнаруживать гнев, но не гневаться, то окажется, что гнев исходит от негневающегося. [Если], исходя из деяния, предаваться недеянию, то окажется, что деяние исходит из недеяния. Хочешь покоя — стань невозмутимым; хочешь стать проницательным, принимай [все] как no-сердцу. [Если] в действии стремишься к должному, основывайся на том, что тебя вынуждает. Быть вынужденным — таков путь мудрого.

Глава 24

СЮЙ ОТРИЦАЮЩИЙ ДУШУ

Сюй Отрицающий Душу {1} через Нюй Шана {2} встретился с вэйским [царем] Воинственным; обласкав его, Воинственный сказал:

— Почему [Вы], Преждерожденный, согласились повидаться со [мной], единственным. Быть может, заболели от трудов в горных лесах?

— Я пришел утешить [Вас], государь, — сказал Сюй Отрицающий Душу. — Как может царь утешить меня? [Вас], государь, скоро переполнят страсти и вожделение, а длительная любовь и ненависть приведут к опасным болезням. [Если же, Вы], государь, совсем отбросите страсти и вожделение, забудете любовь и ненависть, [у Вас] заболят глаза и уши. Тогда мне придется соболезновать [Вам], государь. Зачем же [Вы], государь, соболезнуете мне?

Воинственный презрительно промолчал, а Сюй Отрицающий Душу вскоре продолжил:

— Попробую рассказать [Вам], государь, как я распознаю собак. [Собака] низших свойств заботится лишь [об одном] — о сытости, таково же и свойство дикой кошки. [Собака] средних свойств смотрит [вверх], будто на солнце. [Собака] высших свойств, будто забыла о своем единственном, <самой себе>. Коней же я распознаю лучше, чем собак. Коней я распознаю [так]: [если мчится] прямо, точно по натянутому шнуру, делает поворот, точно по крюку, описывает квадрат, точно по наугольнику, описывает круг, точно по циркулю, это — царский конь, но [ему] далеко до коня Поднебесной. У коня Поднебесной дарование, совершенное от природы. [С виду он] будто [чего-то] страшится, будто [что-то] потерял, утратил свое единственное <тело>. Такой [конь] мчится, опережая всех, не поднимая пыли, не ведая, где остановится.

Царь Воинственный развеселился и рассмеялся. [Когда! Сюй Отрицающий Душу вышел, Нюй Шан спросил:

— Чем [Вы], Преждерожденный, развеселили моего государя? Мой государь еще никогда не обнажал зубов [в улыбке], о чем бы я ему ни рассказывал. Убеждал ли с помощью отдаленного — песен, преданий, обрядов, музыки; убеждал ли с помощью близкого — [записей] на металлических планках в шести чехлах {3} о тех, кто вершил дела и добивался больших заслуг. Всего и не перечесть. Чем же [Вы], Преждерожденный, ныне развеселили моего государя, что он так обрадовался?

— Я лишь поведал ему о том, как я распознаю собак и коней, — ответил Сюй Отрицающий Душу.

— Только и всего? — удивился Нюй Шан.

— Разве не слышал ты про Изгнанника из Юэ? — сказал Сюй Отрицающий Душу. — Покинув царство, он уже через несколько дней радовался при виде знакомого; покинув царство, он уже через декаду или месяц радовался, при виде встречавшегося ему в [его] царстве; а спустя год радовался при виде [кого-то], похожего на человека. Чем дальше уходил от людей, тем сильнее была тоска по человеку. Скитаясь по пустыне, [по] тропкам, проложенным хорьками среди густой полыни, спотыкаясь, останавливаясь в безлюдье, [он] обрадовался бы, заслышав шаги человека, а тем более кашель родственника, брата рядом с собой. Ведь уже давно ни кашель, ни слова настоящего человека не доносились до слуха нашего государя!

Сюй Отрицающий Душу [снова] увиделся с царем Воинственным и [тот] сказал: