Лунный свет - Арментраут Дженнифер Л. - Страница 57

— Очевидно, когда вас не было рядом.

— Да неужто? Я немного… завидую.

Выпрямившись, она пригвоздила его странным взглядом.

— Он подошел поговорить, когда я сидела на балконе. Сказал мне, что едет посетить семью своей бывшей девушки.

— Он заговорил об этом?

Джулия кивнула, швырнув салфетку на поднос.

— Да. А что?

— Ничего. Просто это… были не простые взаимоотношения. Он действительно испытывал к ней чувства.

— Что произошло потом? — Ее голос был полон любопытства.

— У нее случилась проблема, и мы позаботились об этом.

Ее брови поднялись, когда она уставилась на него.

— Что это вообще значит?

— Ровно то, что я сказал, — ответил он.

Она смотрела на него еще секунду, потом покачала головой.

— Нам лучше вернуться назад.

— Что?

— Ничего.

Он посмотрел на нее и пошел назад в комнату Мэдди.

— Ты гордишься мной?

Она ненадолго задержалась в дверях.

— Может быть, немного.

— Мне это нравится. — Проходя мимо нее, он провел ладонью по ее талии. Она быстро шагнула в сторону и развернулась к нему. — Упс. Прошу прощения. Я такой неловкий.

— Надо было вам все испортить, — пробормотала она за спиной.

Улыбаясь, он пересек комнату. Хотя улыбка быстро потухла, когда к нему повернулся Дэниел.

— У меня есть идея, — сказал он.

Люциан сложил руки на груди.

— Не терпится услышать.

— Какая у вас идея? — присоединилась к нему Джулия.

Дэниел снова посмотрел на Мэдди. Та больше не рисовала. Полотно было заполнено.

— Это ее старая комната, но тут нет ее вещей.

— Ее вещи упаковали. Что можно было отдать на благотворительность, отдали. Остальное выбросили.

Джулия резко вскинула взгляд, на лице ее было написано недоверие.

— Что?

— Не я это сделал. — Немного раздраженный тем, что она могла хотя бы подумать так, он посмотрел на нее. — Это сделал наш отец.

Она побледнела.

— Вы знали, что он это сделает?

Часть его не хотела отвечать, но он ответил.

— Нет. Нет, пока не стало слишком поздно.

Сочувствие мелькнуло на ее лице, когда она потянулась, положив руку ему на плечо. Очень мягко.

— Как насчет вещей вашей матери? — предложил Дэниел. — Ты знаешь, как близка она была с моей тетей. Остались ли еще какие-то ее вещи или Лоуренс избавился и от них тоже?

Люциан напрягся.

— Нет. Ее вещи все еще находятся в ее комнате.

— Все ее вещи? — в его тоне сквозило удивление.

Справившись с судорогой в шее, Люциан кивнул.

— Комната осталась нетронутой с ночи ее смерти.

— Правда? — Возбуждение наполнило взгляд Дэниела. — Может быть, мы можем принести для нее что-то из вещей матери. Что-то, на что она могла бы смотреть или трогать? Это не звучит глупо? — Он резко развернулся на стуле, посмотрев на Джулию. — Вы сиделка. Как вы думаете?

— Я не думаю, что это глупо. — Она обхватила себя рукой за талию. — Показывать пациентам их собственные личные вещи или личные вещи тех, кого они любили, этот прием часто используемый, особенно при проблемах с памятью. А мы не знаем, есть ли у нее проблемы с памятью.

— Так это не может навредить? — спросил Дэниел.

Она покачала головой.

— Нет, если их отношения были хорошими. — Ее рука соскользнула с руки Люциана. — Они ведь были хорошими?

— Да, — голос его охрип, — у них были разногласия, полагаю, как у любой матери с дочерью, но они были близки.

— Есть что-то конкретное, что, вы думаете, могло бы привлечь внимание Мадлен? — спросила она его.

Боже, варианты были бесчисленны. Когда Мэдди была маленькой, она часами играла с украшениями матери, особенно с длинным жемчужным ожерельем. Потом были фото в альбомах и дневниках, которые хранила мама. Мэдди всегда копалась в них.

— Есть несколько вещей, которые приходят на ум.

— Так что вы, ребята, думаете? — Дэниел смотрел на них.

Люциан не был уверен, что хочет это сделать. Они нечасто входили в комнату матери. Дьявол, порядок там поддерживала Ливи.

— Думаешь, это может помочь? — спросил он Джулию.

Она смотрела на него испытующе.

— Не думаю, что это навредит.

Что означало, это может ничего не дать… или помочь его сестре. Ради нее он это сделает.

— Окей. — Люциан потер рукой подбородок, бросив взгляд на Джулию. Она кивнула, соглашаясь. — Я могу сделать это.

— Чудесно. — Дэниел резко повернулся назад к Мэдди, и Люциану показалось, что на лице сестры мелькнул призрак улыбки.

Джулия только вернулась в свою комнату, как в заднем кармане зазвонил телефон. Когда она вытащила его, внутри все оборвалось при виде знакомого кода Пенсильвании.

Адам.

Инстинкт говорил ей, что это он, и ей было нехорошо, когда она смотрела на телефон. Он не звонил ей с тех пор, как отправил СМС, но она была не дура и знала, что он позвонит снова. Краткая передышка должна была усыпить ее бдительность.

Джулия начала делать то, что делала всегда. Ее палец завис над кнопкой «Отклонить», но потом она замерла. Избегать его не получалось. Смена номера лишь позволила временно удалить его из своей жизни, пока он не нарыл ее новый номер. Старая Джулия проигнорировала бы этот телефонный звонок.

Но она большой не была той Джулией, не так ли?

Нет.

Не была.

Телефон продолжал звонить, сигнал казался неприятным, как звук скребущих по доске ногтей.

Что-то внутри Джулии сломалось. Или, может быть, что-то внутри нее изменилось. Как бы там ни было, она ответила на звонок, и ей стало тошно, когда она сказала:

— Алло.

— Джулия.

Голос был знаком так, как бывают знакомы ночные кошмары, и единственной ее реакцией на звук этого голоса были дрожь и досадное жжение. Прошли те дни, когда он вызывал разочарование и сожаление и ничего более.

— Ты ответила, — кажется, он был удивлен. — Слава богу. Я волновался…

— Прекрати, — оборвала она, идя к дверям. — Прекрати немедленно. У тебя нет никакого права волноваться. Эти дни давно прошли.

— Джулия…

— Нет, — она сжала телефон крепче, понизив голос, — прекрати звонить мне, Адам. Наш брак окончен… Он закончился много лет назад. Ты должен прекратить.

— Тот факт, что мы не женаты, не означает, что у меня нет права знать, что, черт возьми, с тобой происходит.

И вот оно случилось. Удивление пропало из его голоса.

— Ты подорвалась и оставила чертов штат, и никто не мог сказать мне, куда ты уехала.

— У тебя нет никакого права знать, что я делаю, Адам. Как ты не понимаешь этого? — выпалила она в ответ. — Хотя нет. Не понимай дальше. Ты, очевидно, не можешь. Я хочу, чтобы ты больше мне не звонил.

— Ты так не думаешь. — Он смягчил тон. — Да ладно, Джулия. Ты мне все еще не безразлична, я беспокоюсь о тебе.

Отвернувшись от дверей, она сделала глубокий успокаивающий вдох, чтобы не начать ругаться во весь голос.

— Я желаю тебе всего самого наилучшего, Адам, всегда желала, но ты мне безразличен и я не хочу думать о тебе. Наши жизни теперь полностью разделены. Я не хочу тебя больше слышать, я серьезно.

Адам замолчал.

Ее сердце учащенно билось.

— Если ты будешь продолжать звонить мне, это домогательства, и я предъявлю обвинения.

Было слышно, как у него перехватило дыхание.

— Ты сделаешь это со мной? Зная, что это значит для моей работы?

— Да, потому что ты сам делаешь это с собой. — Она расправила плечи. — Позвони мне еще раз, и я не только предъявлю обвинения, но и позвоню твоей жене. Я это сделаю. Все, разговор окончен.

Джулия прервала звонок, оборвав все, что он мог бы ей ответить, потому что слова были не важны. Ее сердце все еще бешено стучало, когда она ждала, что телефон позвонит снова.

Но он не позвонил.

Телефон молчал.

Значительно позже Джулия лежала в постели, простыня и одеяло перекрутились вокруг ее ног, пока она смотрела на гудящий вентилятор на потолке.

Она не могла заснуть.