Связанные честью (ЛП) - Рейли Кора - Страница 25

— Я не знала, которая сторона твоя. Если хочешь, могу переставить ее на другую тумбочку, — произнесла я.

— Нет, все в порядке.

Было ясно, что он истощен.

— Встреча прошла успешно?

Лука отвернулся.

— Давай не будем об этом. Я умираю с голоду.

Он протянул руку, я взялась за нее, и мы направились к лифту. Лука был напряжен и едва ли вымолвил слово, пока мы ехали в машине. Возможно, он ожидал, что я начну разговор. В любом случае мое эмоциональное истощение было слишком велико, чтобы прикладывать усилия.

Когда остановились на светофоре, он взглянул на меня.

— Выглядишь отлично.

— Спасибо.

Он припарковал машину на закрытой стоянке, где машины располагались одна над другой, и мы пошли по улице с небольшими ресторанами, которые предлагали все: от индийской и ливанской кухни, заканчивая суши. Лука остановился у корейского ресторана, удерживая для меня дверь открытой. Ошеломленная, я вошла в небольшое переполненное помещение.

Маленькие столики располагались близко друг к другу, а бар в стороне предлагал алкогольные напитки с этикетками, которые я даже прочитать не могла. Официант подошел, и, увидев Луку, провел нас в дальнюю часть зала, усаживая за последний свободный столик. Люди за соседним столиком глазели на моего мужа с широко открытыми глазами, возможно, гадая, как он тут поместится. Я присела на скамейку, она была во всю длину зала, а Лука уселся в кресло напротив; человек, сидящий рядом, отодвинул свое кресло, чтобы у него было больше места. Интересно, они знали, кто он, или просто были вежливы?

— Ты выглядишь удивлённой, — произнес Лука после того, как официант принял заказ на напитки и оставил нас знакомиться с меню.

— Учитывая все, не думала, что ты пойдешь в азиатский ресторан.

Это было все, что мне удалось сказать в переполненном ресторане, но Лука знал, что я говорю о Тайваньской триаде.

— Это лучший азиатский ресторан в городе, и он не принадлежит азиатскому синдикату.

Я нахмурилась. Он что, находился под защитой Семьи?

— Он независимый.

— В Нью-Йорке есть такие рестораны?

Парочка за соседним столиком окинула меня подозрительными взглядами. Вероятно, для них наш разговор был более чем странным.

— Несколько, но мы ведем переговоры.

Я фыркнула.

Лука указал на меню.

— Тебе нужна помощь?

— Да, никогда не пробовала корейскую кухню.

— Маринованный шелковый тофу и говядина бульгоги восхитительны.

— Ты ешь тофу?

Лука пожал плечами.

— Если оно приготовлено так как здесь, то да.

Я покачала головой. Это было невероятно.

— Просто закажи то, что считаешь лучшим. Я ем все, за исключением печени.

— Мне нравятся женщины, которые едят нечто более существенное, чем салат.

Официант вернулся и принял наши заказы. Я вертела палочки в руках, прикидывая, как лучше ими пользоваться.

— Ты когда-нибудь пользовалась палочками? — с ухмылкой спросил Лука.

Он что, издевался надо мной?

— Родители водили нас только в свой любимый итальянский ресторан, и вообще-то, ходить куда-либо одной мне было запрещено.

В моем голосе звучала горечь.

— Теперь ты можешь ходить куда пожелаешь.

— Правда? Одна?

Лука понизил голос.

— С Ромеро или со мной, или Чезаре, когда Ромеро занят.

Конечно.

— Вот, дай покажу.

Он взял свои палочки и поднял. Я пробовала повторить его захват, после нескольких попыток удалось переместить палочки не опуская. Когда прибыла наша еда, стало ясно, что взять ими что-то гораздо сложнее.

Лука наблюдал с очевидным интересом мои три неудачные попытки поднести кусочек тофу ко рту.

— Неудивительно, что нью-йоркские девушки такие худые, если они все время едят вот так.

— Ты красивее их всех, — ответил он.

В попытке выяснить, был ли он честен, я внимательно посмотрела на него, но, как обычно, его лицо оставалось непроницаемым. Я позволила себе любоваться его глазами. Они были необычными: с более темным кольцом вокруг серой радужки, а точнее, сейчас они не были холодными, но я помнила, что такое возможно.

Лука ухватил кусочек маринованной говядины и протянул мне. У меня брови полезли вверх от удивления. Он скопировал мое выражение лица, но его было более испытывающим. Я наклонилась, сомкнула губы вокруг палочек и отстранилась, наслаждаясь вкусом говядины бульгоги. Казалось, глаза Луки потемнели, пока он наблюдал за мной.

— Вкусно, — произнесла я.

Следующим Лука протянул кусочек тофу, который я с нетерпением съела. Так было лучше, чем пытаться совладать с палочками.

Я была благодарна за то, что Лука показал нормальную сторону себя. Это давало надежду. Возможно, он делал это намеренно, но мне было все равно.

***

Расслабленность, которая ощущалась мной во время ужина, испарилась, как только мы вернулись в пентхаус и вошли в спальню. Я пошла в ванную и не торопясь готовилась к возвращению.

Глаза Луки задержались на моей атласной сорочке - длиной и темной. Она прикрывала икры, но имелся разрез до самых бедер, хотя одеяние все равно было куда скромнее, чем та ужасная вещь, которую я надела в нашу брачную ночь. И все же, я могла поспорить: в его глазах была страсть.

Когда он исчез в ванной, я подошла к окну и отвлекла себя наблюдением за ночным горизонтом. Зная, что не готова ни к чему большему, чем поцелуи, нервничала почти так же сильно, как прошлой ночью, и не повернулась, услышав, как Лука остановился позади меня. Его внушительное телосложение отражалось в окнах. Как и вчера, он был в одних боксерах. Я наблюдала, как он приближается ко мне, и каждая мышца в моем теле напряглась. Если Лука и заметил мою реакцию, то не подал виду, провел костяшками пальцев вдоль позвоночника, посылая ощущение покалывания по всему телу. Когда от меня не последовало реакции, он протянул руку ладонью вверх, приглашение - не приказ. И все же я знала, что был лишь один правильный ответ.

Я повернулась, но взгляд был обращен к длинному шраму на его ладони. Кончиками пальцев коснулась места, где когда-то была рана.

— Это из-за кровавой клятвы?

— Нет. Вот.

Он повернул другую руку, где небольшой шрам искажал ладонь.

— Это, — ответил он, кивком указывая в сторону шрама, который я все еще трогала, — произошло в драке. Пришлось остановить удар ножа рукой.

Хотелось спросить о том, как он в первый раз убил человека, но Лука сжал пальцы вокруг моего запястья и повел к кровати. Он сел на матрас так, что мое тело оказалась между его ног, а горло сжалось, лишая возможности говорить. Я пыталась расслабиться в его поцелуе, и когда он не предпринял ничего, чтобы двигаться дальше, напряжение стало спадать и пришло наслаждение от его опытного рта, но затем он лег на спину и потянул меня с собой на кровать.

Поцелуи стали настойчивее, я чувствовала, как его эрекция прижимается к бедру. Но не отстранилась. Убеждала себя, что могла это сделать, знала - это все равно произошло бы. Его рука обхватила грудь, и я напряглась, несмотря на намерения не делать этого. Он не убрал руку, но и не двигался дальше. От поцелуев стало трудно думать. Было ли так плохо переспать с Лукой? Он отстранился на пару сантиметров назад и проделал дорожку поцелуев к уху.

— Мне никогда не хотелось трахнуть женщину так сильно, как сейчас тебя.

Я замерла. Слова заставили меня чувствовать себя дешевкой. Он был моим мужем, и, если спросить у кого угодно из моей семьи, так или иначе, у него было право на мое тело, но я заслуживала лучшего. Не хотелось, чтобы меня трахали так, как он привык делать это с другими женщинами. Я была его женой. Хотела большего. Повернув голову, я уперлась ладонями в грудь. Через минуту он смягчился.

— Я не хочу этого, — произнесла я, не стараясь скрыть свое отвращение.

Даже не глядя, его разочарование ощущалось почти на физическом уровне. Что он подумал? Что я вдруг почувствую себя достаточно комфортно, чтобы переспать с ним, потому что он один раз пригласил меня на ужин? Так это работало с другими девушками? Долгое время он просто смотрел на меня, а потом отстранился.