Амнезия, или Фанера над Парижем (СИ) - Купрашевич Владимир - Страница 15

- И вот еще что, - сияет Наташка, выключает люстру и по комнате растекается мягкое свечение от крошечного ночника в форме розочки.

- Смотри! - она снова включает большой свет и, расстегнув пару нижних пуговиц

халатика выставляет одну ногу на стул.

Я вижу нежную, белую кожу ножки, обнаженную едва ли не до ягодицы и чувствую, что сойду с ума. Потом она гасит люстру.

- Видишь, теперь какой цвет кожи? Как будто загар.

Наташка расстегивает еще одну пуговицу и полы халата распадаются.

Это уже перебор.

- Все! – ору я как сумасшедший.

Девчонка с удивлением смотрит на мою блаженно-безумную физиономию. А я бегу в ванную… Когда возвращаюсь, Наташка все еще стоит у кровати в замешательстве. Не стану же я объяснять ей загадки мужской природы.

- Ложимся спать. Только спать... Никакой больше эротики, - бормочу я.

- Конечно, - обиженно соглашается перепуганная девочка.

Здесь уместно бы спросить, зачем я вообще сюда явился, но Наташка молчит, и я задаю его себе сам. Ответа уже не знаю.

В постель я забираюсь, зажмурив глаза, но шорох ее одежды вырисовывает в моем воображении то, что я видел минуту назад.

- Может мне лечь на раскладушку? – слышу шелест ее голоса.

Я замираю и изображаю уснувшего, с решимостью держаться до конца, но, уже чувствую, что эффект от профилактики быстро слабеет и, даже маленькой провокации с ее стороны будет достаточно, чтобы я сдал позиции.

Наконец я чувствую как приосел край кровати, колыхнулось одеяло, я весь напрягаюсь, в ожидании, когда она прильнет ко мне. Она совсем рядом в нескольких сантиметрах, я ощущаю тепло ее тела, лупаю глазами в потолок и, конечно же, не могу заснуть. Лучшей для себя экзекуции я придумать не мог… Идиот, не иначе!

Засыпаю я только утром, когда уже следовало бы вставать и даже не почувствовал, как поднялась Наташка. Разбудила она меня поцелуем в щеку.

- Ну, вставай же. Опоздаешь за своей двойкой.

С трудом разлепляю ресницы и всматриваюсь в ее сияющее лицо.. Никаких следов обиды, или огорчения, от несбывшихся желаний…Или их и не было?

- Как спала? – скреплю я.

- Старалась не мешать тебе. Вставай. Я приготовила тебе кофе. Не знаю только, правильно ли.

Она сидит на краю постели, касаясь ягодицей моих коленей, халатик застегнут на все пуговицы, но его длины недостаточно, чтобы скрыть округлые колени.

- Ты обижаешься на меня? – бормочу я.

- За что?! - удивляется Наташка. - Ты же пришел ко мне.

Интонация мне кажется неискренней. А может это я такой, сексуально озабоченный?

За что мне поставили положительную оценку на экзамене, не знаю. После бессон-ной ночи, с бардаком в голове, я был не в состоянии ответить хоть что-то вразумительно. К счастью преподавательница задала только один вопрос, читал ли я литературу в первоисточнике. Не дождавшись ответа, сокрушенно покачала головой. Что спрашивать со школяра, если он не владеет французским. Знает, хотя бы в каком веке творил Мольер и то, слава богу.

То, что я свободен от университетских забот до следующей сессии, я осознаю только на улице. Солнце накалило набережную и даже до гранитного парапета невозможно дотронуться. Душно. Я стаскиваю галстук и сую в карман. Останавливаюсь у спуска к воде и расстегиваю верхнюю пуговицу сорочки.

Может быть от переутомления, но меня стали доставать поздние раскаяния. Наверное Милена прождала меня всю ночь, Так обмануть хорошую, красивую женщину… Правда неосознанно - что-то независимое от моей воли развернуло меня минувшей ночью на площадке… Я так и не понял, что. Может быть меня испугали ее претензии. Ведь до вчерашнего дня она ни словом не обмолвилась, что я для нее не просто сексуальный партнер. А ведь самое странное в этом. Для чего я ей?! Бездарность, бесперспективность, невзрачность…Хотя… с чего это я рву на себе исподнее? Укатить как раз перед приездом Наташки… Это она меня кинула, когда ее руки, ее губы, и все, где бы я мог от-сидеться в опасную минуту, нужны мне были более всего… Правда я не особенно то и возражал, потому что стал побаиваться осложнений с ней. Видно я и кинулся в другую сторону, чтобы не влипнуть в нее, как навозная муха и попал в другую липучку, которую, конечно же, видел крупным планом. И мой садомазохизм минувшей ночью ничего не изменил – он лишь отсрочил тот момент, когда даже и помышлять о том, чтобы откреститься от этой девчонки будет нереально… Переспал я с ней или нет существенного значения уже не имеет.

Милена не была девственницей и трудно понять, кто кого соблазнил тогда на кухне (почему-то в таких ситуациях мужчина оказывается крайним). Наверное, и высший суд возложит на меня ответственность за эту связь. И вряд ли будет принято во внимание, что я просто заблуждался в том, что наш секс и для нее такой же островок безопасности …

Состояние предобморочное. Оно и не удивительно. Минувшая бессонная ночь сто-ила мне нескольких часов тупого бдения на кухне, пачки сигарет и полбанки кофе… Неужели Милена и в самом деле воспринимает меня всерьез? Упаси боже…Если это так, то получается, что я просто использовал ее. Опять это долбанное джентльменство! Какого черта?! Почему я должен мучиться угрызениями совести? У нас все было на равных, кто же виноват, что ее поволокло дальше? В конце концов я и сам мог оказаться в капкане… Да, я не был первопроходцем, но вдруг это не критерий? Вдруг меня точно так же затянуло бы…Уж не этот ли страх остановил меня на лестничной площадке?! А если бы не остановил и она вдруг убедила бы меня, что я ей нужен, смог бы я удержаться и не рвануть среди ночи к этому тихвинскому явлению с острыми коленками и веснушчатой мордашкой… Ведь и смотреть то не на что…Оторвавшись от одной слету прилепиться к другой…

Непонятно только почему все так странно сложилось. Ведь тропа к постели Милены хорошо натоптана и должна манить уже изведанными радостями. Мне кажется, что в постели ей нет равных. Но тогда зачем я рванул к Наташке? Ведь не затем же, чтобы продемонстрировать свои способности в укрощении плоти (отец Сергий хренов!). Попробовать, что такое быть первым? Да в последнюю минуту струсил. Вот и вся романтика…

Не свершил подвиг воздержания, а элементарно струсил, потому что идиотизм (по другому – джентльменство), которым я страдаю не позволил бы мне, лишив девчонку девственности сделать вид, что ничего не случилось.

Конечно, я рисковал и с Миленой, но ее повадки опытной кошки не только притягивали, но и сдерживали одновременно. Ну а, скажем, вдруг?! Въехал бы я в историю с ней и что дальше? Непроглядный тупик. Но я же удержался. Значит шанс отделаться и от этой особы у меня есть… А уж с Миленой, как-нибудь… Упасть на колени, покаяться, провести с ней в постели часок другой и так, меж двумя полюсами уйти в туман… Теория то блестящая, но… в реальности полный бред. С моими то комплексами!

Я иду на Васильевскую стрелку. Дорожки между газонами аккуратно посыпаны оранжевым песком.

- Сынок, дай, погадаю, - преследует меня по пятам расцвеченная, словно попугай цыганка.

- Поздно, мамаша, - машу я рукой.

- Погадать никогда не поздно, сынок …

Я вижу в потоке солнца Наташку. «Смотреть не на что» - удаляется из текста. Она в легком, белом платье с голубыми горошинами сидит, откинувшись на скамейке. Лицо ее в обрамление светлых, слегка встрепанных волос приподнято, глаза прикрыты. В ее уже не подростковой фигуре, миловидной мордашке столько контраргументов против моего решения поставить точку, что я с тоской думаю, что ни к какой цыганке ходить не надо. Мое несчастье крупным планом.

- Ну, как? – встречает оно меня вопросом.

- Нормально. А ты здесь откуда?

Наташка красноречиво косится на меня, и тогда я вспоминаю, что сам назначил ей встречу на стрелке.

- Интуиция привела, - подыгрывает она мне.

Я усаживаюсь рядом, перевожу взгляд на свою катастрофу, жмурящуюся от света. Напрасно я отказался от услуг цыганки. Хоть и вранье, а все ориентир.