Амазонка бросает вызов (СИ) - "AlmaZa" - Страница 122

- Кобелина, - подошёл к нему Чимин, похлопал по плечу и подтолкнул обратно к калитке, - девушки несовершеннолетние, умерь либидо своё.

- А, несовершеннолетние? Это другой разговор, - сделав голос строже, он кивнул нам на вход, призывая следовать внутрь. – Итак, дамы, материться в монастыре нельзя, врать нельзя, ругаться нельзя, танцевать и петь кроме заранее обговоренных с настоятелем или наставниками случаев – нельзя. Что ещё? Вроде ничего не забыл. Да, ходить голыми, к сожалению, вам тоже нельзя.

- Будда, что один кузен, что второй, - проворчал Чонгук, перешагнув с мешком порог, - кто тебя только на ворота додумался поставить?

- Я редко что пропускаю мимо себя, где мне ещё быть? Ладно, всё, молчу, - поправил он что-то на лице и, когда мы вошли на территорию Тигриного лога, где горел над сторожкой фонарь, я увидела, что оно закрыто платком, вроде берберского, и только досужие и прилипчивые глаза, тёмные и блудливые, смотрят на нас с высоты.

- Кстати, насчёт запретов он не шутил, - сообщил Чимин, передав груз Мингю, и тот понёс мешок дальше, куда-то вниз по лестницам, уходящим в непроглядную темноту ступенчатых ярусов. В непроглядной тьме обозначалось только ещё три лампочки: в окне башни неподалёку, и где-то далеко внизу, в разных местах. Тишина стояла необычайная. Где-то слышалось журчание ручья, звеняще разносящееся в отсутствии других звуков. Разве что удаляющиеся шаги привратника. – Никто не обязан рассказывать о себе что-либо, приходя в монастырь, - вырвал меня Чимин из погружения в атмосферу спящего монастыря. – Но врать – нельзя, бранно выражаться – тоже. В общем, это святое место, и относитесь к нему с почтением и уважением.

Я подсобралась, сразу подумав, что наверняка накосячу, потому что слишком проста и не сдержанна. Но не для того ли я здесь? Обрести терпение и выдержку. Джоанне, похоже, объяснять ничего было не надо, она с дочерним трепетом оглядывала стены, площадки и дорожки, по которым ходил её отец. От него она с детства наверняка знала, как себя ведут в подобных заведениях.

Чонгук ушёл следом за Мингю со своим мешком, а Чимин пригласил нас к квадратной башне, на втором этаже которой горел свет. Дверь была распахнута, и мы втроём преодолели лестницу, сразу оказавшись в единственной комнате, в которой, у противоположной стены от входа, сидел за низким столиком на полу старик.

- Настоятель, - низко поклонился Чимин, и мы с Джоанной последовали его примеру. Когда мы разогнулись, золотой представил нас старику: - Это дочь мастера Хана, Джоанна, а это Чонён, родственница Рэпмона.

- Я понял, я понял, - улыбнувшись, покивал он и указал перед собой, - присаживайтесь, переведите дух с дороги.

Мы послушно опустились на пол, подобрав под себя ноги. Я украдкой пыталась рассмотреть помещение, но почему-то создавалось ощущение, что прозорливые глаза настоятеля подмечают каждое моё движение, и незаметно сделать ничего не получится.

- Элия, - обратился он к кому-то за нашими спинами, и я, обернувшись, едва не вздрогнула. На миг мне показалось, что возник призрак. Девушка, вошедшая следом, была совершенно белоснежной: волосы, ресницы, брови, кожа – всё! Кроме светло-голубых глаз. Если бы не серые хакама**, в белой рубашке сверху она бы точно сошла за сверхъестественное создание. Одновременно её внешность отталкивала и завораживала. – Принеси перекусить и чаю.

- Сейчас, дедушка, - кивнула она, и опять исчезла.

- Наверное, проголодались? – заботливо угадал он.

- Есть немного, - признал Чимин за нас всех.

- Я вас долго задерживать не буду, завтра познакомимся поближе, время будет… Просто знал, что сегодня приедете, вот и не ложился – ждал. Чимин, ты ещё не ввёл их кратко в распорядок дня в монастыре?

- Нет, не успел, настоятель.

- Тогда скажу главное, а ты дополнишь завтра по ходу дела: летом мы встаём в пять утра, с рассветом. Водопровода здесь нет, чтобы умыться – надо заранее принести ведро воды с колодца, но она холодная, так что либо привыкать, либо греть на кухне, на печи. Раз в неделю топится баня. Конечно, надо будет как-то решить этот вопрос с нашими ребятами… - Меня начало не к месту раздирать на улыбку. Вот переполох-то из-за нас. Хотя, вот же тут Элия, как она справляется? К ней не пристают? В баню не подглядывают? – Завтрак в шесть. Теоретических занятий летом очень мало, поэтому с мастером Ли вам не придётся пока что часто иметь дело. Адепты всё свободное от боевых искусств время заняты в садах и на полях монастыря. Вам это сейчас ни к чему, вы здесь, чтобы получить азы боя, поэтому будете тренироваться и вместе со всеми и, пока ребята заняты по хозяйству, дополнительно с Чимином. – Дедуля посмотрел на упомянутого. – Мы не можем оставить и тебя, и Чонгука здесь, обоих. Кто-то нужен и за стенами… Поэтому, если ты не против, то останешься наставником ты, хорошо?

- Конечно, - не споря ни мгновения, согласился Чимин.

- Лео сейчас нет, но когда он вернётся, разумеется, нужно будет проявлять осторожность на общих тренировках. – Настоятель, которого, кажется, как сказал Намджун, звали Хенсок, поглядел на нас. Подумав о чём-то, он развёл руками, и сказал: - Должен вас предупредить, но не хочу пугать. Наш нынешний мастер… заменивший твоего отца, Джоанна, он… был травмирован несколько лет назад. И, так сказать, осталась контузия… иногда в нём просыпается зверь. – Я округлила глаза. Джоанна тоже. Мы с ней переглянулись и непонимающе воззрились на настоятеля. – Ох, старый я уже стал для объяснения подобных тонкостей, Чимин, мальчик мой, будь другом – растолкуй.

- С вашего позволения. – Элия внесла поднос со скромным монастырским печеньем и чаем, поставила перед нами, выскользнула. Чимин переждал эту короткую суету и, смущаясь Хенсока, всё же поведал: - Лео ввели инъекцию с тигриным геномом… Это была инновационная разработка, но поскольку он лежал в коме, то средства искались любые. Это сработало, однако… До сих пор в порыве злости он может стать неуправляемым. Злится он, надо сказать, очень редко, такого почти не бывает. Но есть и кое-что другое, что будит в нём зверя… - Чимин посмотрел на нас так, будто хотел, чтобы мы прочли его мысли, и ему не пришлось бы говорить вслух. Но мы с Джоанной только глупо моргали. –Запах… женский запах… - явно что-то недоговаривал Чимин, никак не произносил. Я нахмурилась, попытавшись ему помочь:

- Месячные что ли? – И тотчас опомнилась, что рядом настоятель. Блин, я так и думала, что учудю что-нибудь. – Извините, - покраснела я.

- Нет, - улыбнулся по-доброму Хенсок. – Лео реагирует на возбуждение. Поэтому, остаётся надеяться, что при нём вас, в стенах нашей обители, не посетят никакие порочные мысли.

- Как бы то ни было, - вставил Чимин, - не переживайте, рядом всегда кто-то будет, и ничего не случится.

Вскоре пришёл Чонгук, чтобы засвидетельствовать своё почтение настоятелю. Мы допили чай и стали расходиться. Джоанна попросила разрешения утром же сходить на могилу отца, и Хенсок ей это позволил, попросив Чонгука сводить девчонку, прежде чем он уедет. Значит, он уедет… Что ж, если тут бывает какой-то Лео, реагирующий на возбуждение, пожалуй, даже лучше, что от меня подальше будет этот соблазн в кожаных штанах. Пожелав всем спокойной ночи, мы с Джоанной, ведомые Элией, отправились в выделенную нам гостевую комнату. Виднелись контуры возвышающихся гор, Тигриный лог находился не на вершине, а как бы в долине, с одной стороны огражденный стеной, сотворенной руками людей, с двух сторон стенами из гор, а с четвертой – обрывом, который ночью не было видно, и о котором нам рассказал Чимин.

- Всё только сначала кажется очень сурово, - успокаивала нас Элия, идя на шаг впереди с фонарём. Не на батарейках или аккумуляторе, а со свечкой, вставленной в стеклянную защиту. Средневековье, чёрт возьми. Но это в чём-то круто. – А потом втянетесь, и не будете замечать отсутствия городских условий.

- А ты давно здесь живёшь? – поинтересовалась я.

- С января. Уже семь месяцев, считай. Но выросла я в местечке похлеще. В Тибете, в горах повыше Каясан. Ни воды, ни света, ни дров через раз, а бывало жутко холодно. Так что тут по сравнению с моим детством – цивилизация.