В пираты по объявлению, или ничего личного, детка! (СИ) - Лавров Алексей Юрьевич - Страница 45

С такими возможностями просто кататься глупо, отрабатывали перехват случайных кораблей – мало ли, вдруг кто-нибудь прилетит. Вот притащили двигатели, смонтировали, покатались немного, через пятьдесят часов Поги радостно заявила – гости у нас!

Станция легко обнаружила финиш гиперперехода и повела «лишний обломок». Вы будете смеяться, судя по мерам маскировки – галистолианский малый крейсер, дальний рейдер класса «Одинокий волк». Повезло, в общем.

Не – серьёзно повезло, нападать на коллег пока… вот что с ними делать? Пока Сэм не вернулся, даже вымогать что-то не получится, мы ж все не граждане, счета гильдии не в счёт - с ней шутки плохи. А вояки другое дело, их в плен брать не обязательно.

Да и само появление здесь коллег не назовёшь хорошей приметой – значит, что наше секретное убежище известно всему Фронтиру. Только неизвестно, что оно наше, на нём не написано, вот и визит этого крейсерка – ничего личного, им, наверно, просто положено ошиваться в таких местах.

Что они тут выискивали, догадаться нетрудно, скорей всего, рутинный был визит, контрольный, проведать хотели сиску – не ожила часом? А тут мы такие катаемся, не повезло им – спалили нас и сразу полезли убивать.

Это предположение, конечно, чего они резко к нам ускорились, да Макс разговоры счёл лишними – боевая тревога и в маневр. Пришлось разогнаться, как нам по своей природе не полагалось, после этого вояки от нас всяко бы уже не отстали.

Понять их можно – гражданская лохань с такой установкой явное нарушение законов Содружества, да и что мы, вроде бы, могли им сделать? У них гравитационные орудия, до хрена ракет, броня, впрочем, последними двумя пунктами они пренебрегли – дуром пёрли на дистанцию поражения орудий.

А мы ведь какой-никакой носитель, одиночному крейсеру не светит. Вот против старых наших машин и без нас, абордажной команды, у крейсера было абсолютное преимущество, а так – теоретически им светил однозначный трындец.

В этом словце «теоретически» вся заковыка и заключалась, и будь с нами Сэм, он ни за что бы не позволил Фаре так рисковать. Первая девушка-пилот штурмовика в системе… на нашей памяти! Что в неё вселилось? Пусть давно было ясно, что она умеет пилотировать всё, что можно себе представить, даже успела официально сдать Даку полётный минимум, вот в этот конкретный раз, что её заставило лезть в кабину? Ещё и ненаглядную Кэш с собой потащила, она теперь у Фары оператор. Жёсткая нитка губ, колючий угрюмый взгляд, злая усмешка и небрежный ответ на незаданный вопрос. – Должен же кто-то подбросить до цели Бурзика.

Мы же в боевых дроидах снаружи цепляемся, я к Дирку с Хелен, Лилит к Гансу с Мартой, Мара к Даку с Ланой, а Фара с Кэш котика нашего катают. Стартовали с катапульты, пилоты не сдержали стонов в перегрузочных креслах, мы в боевых дроидах такое выдерживаем только потому, что валькирии, а Бурзик зверюга живучий.

Неприятель не сразу среагировал на изменение обстановки, замешкался со сменой курса, авиация без помех вышла на дистанцию уверенного поражения торпед. Это такие ракеты, их обычно запускают в облаке обычных ракет, они отличаются только усиленной ядерной начинкой. Обычно подвешивается по две такие штучки на борт, но в этот раз по одной запустили экспериментальных. Довольно дорогая затея – закапсулированный особым образом бак с веспом пятнадцатого уровня, невообразимое море энергии.

Достаточно прорваться одной через огонь ближних систем защиты, чтобы системы эти сдуло излучением, или приплавило к корпусу. Так и получилось. Машины легко обошли огневые заслоны грави-орудий, элегантно заведя в объёмы поражений самонаводящиеся ракеты противника. Полыхнули ядерные цветы трёх обычных торпед, следом рванул гостинец. Пилоты заложили крутые параболы, в точках экстремума десантируемся на обшивку. Лететь через пустоту сто пятьдесят метров. Дирк не сдержался в эфире. – Дежавю, блин! Как тот калека прям!

С чем он сравнил терпилу, не знаю, но тем тоже не позавидуешь – корпус оплавлен, башни сорваны, ни одной антенны, да что там – ни одной прикольной финтифлюшки, которые так любят вояки. Как старая дырявая калоша, ай да мы!

- Ба! Да они пытаются заговаривать зубы! – Развеселился Дак. – Отползают на курс разгона для гиперперехода, а сами именем Содружества требуют представиться!

- Скажи им здрассте! – Процедила Фара.

- Да поставьте же Рамштайн когда-нибудь! – Взмолился Дирк, я просто не смогла ему отказать – в эфире понеслось «Их бин…»

Первым прилетел Бурзик, конечно, на подлёте расстреляв остаточные угрозы – ещё огрызались пара плазмопушек. Скрылся в пробоине, оттуда полыхнуло. Я уже испугалась за него, на общей волне под забойный проигрыш раздалось разъярённое кошачье шипение – коту-рай нашёл врагов.

Поспешили за ним следом просто из любопытства, геройски погибнуть у него шансов не было, так уж оснастили. Заходим и чуть не падаем со смеху – броне-кот играет с охранной системой, в него стреляют, а ему не больно, так он лапой, лапой!

Оставили его забавляться, а сами приступили к ремонту наоборот, не зря разбирались с аналогичным устройством, прям как чувствовали. Помещать нам никто не мог – экипаж был надёжно заперт в бронекапсуле, откуда настойчиво требовал представиться под добротный рок-н-ролл.

Ну, вот, что-то стало получаться! Молодец Сэм, что придумал такое замечательное упражнение для развития мелкой моторики! До каллиграфии далековато, но хотя бы сама уже могу разобрать собственные каракули. Больше по памяти, конечно, она у нас всех тут, спасибо Максу, почти абсолютная и делается ещё лучше – вспоминается просто всё… гм, что помнилось. Но даже абсолютную память не перечитаешь вот так, в кресле, калачиком с ногами и с кружкой чаю – тоже пристрастилась к напитку ксенов… и Дока.

Буквы, строчки, то грусть, то усмешка. Сомнения, злость – первым же делом твёрдо решила оснастить корабль гипердвигателем хотя бы на прыжок, что бы там себе Сёма не думал. Нельзя мне застрять – я это просто знаю, и всё…

Знала. Нельзя застрять где-нибудь, чтоб когда-то найти что-нибудь. Мистика, бред, как программа…

Со зла принялась ломать чужой алгоритм. В пространстве опасно – полезла в штурмовик. Ну, тут не всё однозначно, Кэш скучает, её в абордажную команду даже не позвали, какой из неё абордажир? Она стрелок-оператор всё-таки, без пилота, была.

Но против крейсера вышла точно со зла, сначала не поняла, на что злилась. Вроде бы наперекор программе, но в пространстве уже сообразила, что ненавижу противника. Мне так хотелось каких-то эмоциональных воспоминаний, пожалуйста – холодная ненависть, спокойная решимость уничтожить врага, мгновенный расчёт ситуации – как когда-то, я уверена, что это всё со мной уже было!

А пленные? Вылезли из бронекапсулы после того, как валькирии отключили все системы крейсера, кроме жизнеобеспечения, просто она автономная была. Галистолийцам не захотелось доживать тысячи часов, без связи, в надежде не понятно на что, сдались на милость. Короткий допрос – выслушивать их угрозы и обещания никто не собирался.

И недолгие проводы до выходного шлюза, лопнули огромные миндалевидные глаза, голубоватая кожа взорвалась волдырями, быстро высохшие останки унесло в пространство. Удивлённые взгляды ребят – я, как дура, улыбалась. Мне отчего-то было так хорошо!

Сэм спросил, кто же я? Так самой стало интересно, что даже вспомнила о дисциплине, взялась за журнал. Всё равно ведь никуда не собиралась бежать, пока не разберусь. Кстати, раз уж решила задержаться, пришлось выполнять приказы Сэма.

Экспедиция на Нинку, станцию обороны второй планеты, прошла без особых приключений, сказался опыт. Единственная сложность, прорыв через системы охраны, и та прошла штатно рутинно, а дальше оставалось только разбудить станцию – перевести из автономного режима в управляемый. Одна такая станция просто невообразимая мощь, а у нас две!