Господин поручик (СИ) - Башибузук Александр - Страница 34

Не миновать тебе беды...

Дострелив главного, я сменил «немца» на «кольт» и пнул дверь палаты.

И невольно опустил оружие, потому что вместо Корсиканца, увидел благообразного старца в больничном халате.

- Месье, я к вашим услугам! – старик гордо вскинул голову и принял строевую стойку.

- Izwinided... – я ругнулся про себя и ринулся к второй палате.

Твою же мать! Охранники стояли возле этой двери. Что за ерунда?И где еще один? Было же шесть телохранителей. Или нет?

Удар, дверь с треском слетает с петель. И сразу же по барабанным перепонкам бьет оглушительный сдвоенный выстрел.

- Suka… – я едва успел отшатнуться, прижался к дверному косяку и не глядя, веером отстрелял весь магазин в палату. Быстро перезарядился, выглянул и не сдержавшись, заорал от переполнявшей меня ярости:

- Чертово дерьмо!!

И было от чего.

На залитом кровью полу, так и не выпустив из рук лупару, валялся охранник. Одна из пуль попала телохранителю прямо в лицо, превратив его в кровавое месиво. На кровати у стены было откинуто одеяло и примято постельное белье. Судя по всему, совсем недавно на ней кто-то лежал.

Заметив на подоконнике отчетливый след туфли, я метнулся к отрытому окну, высунулся из него, и краешком взгляда зацепил внизу Корсиканца. Франко Неро, сильно припадая на правую ногу, тащил на спине худого парня, почти полностью замотанного бинтами. Своего брата, которого не бросил, несмотря на ни на что.

Злость и ненависть, сменились невольным уважением к врагу. Но не до такой степени, чтобы оставлять его в живых. Быстро прицелившись, я нажал на спусковой крючок, но вместо выстрела услышал только сухое клацанье курка.

- Черт!

Лязгнул затвор, выбрасывая несработавший патрон, мушка снова устраивается на спине мафиозо и...

И опять осечка.

Перезарядился, снова прицелился, но выстрелить третий раз уже не успел. Корсиканец скрылся за углом больничного корпуса.

Выматерившись несколько раз от досады, я сплюнул, и сам вылез через окно на широкий карниз.

Только собрался спрыгнуть вниз, как где-то неподалеку бабахнул выстрел, а рядом со мной в стену саданула пуля. Я едва не сверзился с перепугу, но чудом удержался и заметил в парке тучного полицейского. Широко расставив ноги, флик спокойно, как тире, целился в меня из револьвера.

- Otwaliidiot... – пару раз пальнув ему под ноги, я загнал копа за деревья, потом десантировался на козырек, очень удобно расположенный поверх первого этажа, после чего спрыгнул с него вниз и на ходу сдирая с себя халат, помчался к госпитальной ограде.

Оглянулся назад, проверяя нет ли погони и чуть не снес с ног дородную медсестру, выгуливающую на кресле каталке какого-то доходягу.

- Прошу прощения, мадам! – ситуация явно не располагала, но мне вдруг очень захотелось слегка покуражиться.

- Мадемуазель... – кокетливо улыбнулась женщина. Несмотря на свою полноту, она оказалась довольно миловидной на личико.

- Вы прекрасны, мадемуазель! – я отвесил ей церемонный поклон и закрутил головой, выбирая где половчей будет перелезть через забор

- Туда, туда! – толстушка вдруг ткнула рукой в заросли. – Там калитка, она всегда отрыта! – и зардевшись, сообщила: – А меня зовут, Женевьева...

- Мы еще встретимся, моя пышечка! – я влепил ей поцелуй в губы, потом юркнул в кусты.

Рванул ржавую калитку на себя, и оказался на узенькой улочке.

Ушел, вроде, слава тебе Господи...

Только подумал, как позади меня кто-то заорал задыхающимся голосом:

- На месте! Стой, ублюдок, мозги вышибу...

Проклиная сегодняшний день, я обернулся и увидел того самого толстого ажана. Тяжело отдуваясь и размахивая револьвером, полицейский несся ко мне, не переставая грозить всеми карами небесными.

Надо же, какой ретивый.

Пристрелить настырного фараона особого труда не составляло, но я твердо пообещал себе не убивать полицейских, поэтому попросту решил сбежать. Нырнул в переулок и задал стрекача. Втайне надеясь, что флик промажет, ежели соберется стрелять. Хотя, в свете последних «везений»... Ну, вы понимаете.

Сделаю маленько отступление. Вы знаете, есть несколько составляющих успешной операции. Не буду их перечислять, они и так всем известны. Упомяну лишь одно – удачу. Да-да, та самую госпожу Удачу, которую никогда не ставят во внимание при планировании, но без наличия оной, любая, даже самая тщательно проработанная акция идет коту под хвост. Так вот, эта кокетливая сука, сегодня, до определенного момента мне вполне благоволила.  Я все правильно рассчитал, красиво и элегантно проник в госпиталь, успешно справился с охраной, а потом... Потом эта сволочь повернулась ко мне своей жопой. И все сразу пошло наперекосяк.

В общем, я уже перестал надеяться, что сегодняшний день закончится чем-то хорошим. Но везение все-таки вернулось: толстый выпустил весь барабан в белый свет как в копейку, а мне удалось сбежать.

Поплутав по Марселю, к вечеру вернулся домой. Растопил камин и устроился перед ним в кресле, вовсю пользуя кальвадос и сигареты. Хотелось просто нажраться и заснуть, что я благополучно и выполнил. А уже утром задумался над тем, что делать дальше.

От своей затеи угробить Франко, я не собираюсь отказываться. Сказал – сделаю. Правда остается открытым вопрос – как? Да уж... хороший вопрос.

Первым делом надо подобрать себе еще одно место базирования. А лучше два. Корсиканцы, наверное, уже частым гребнем прочесывают Марсель, так что, рано или поздно, мое убежище станет им известным. Поэтому не помешает перестраховаться. И чем быстрее, тем лучше.

А дальше... дальше буду опять ловить момент, используя в качестве осведомителя местную прессу, благо журналюги словно с цепи сорвались и наперебой освещают каждый шаг Корсиканца.

Я отпил чаю и взял из пачки утренних газет местную «Ля Прованс».

Так... неудачное покушение, четыре охранника погибло, убийца скрылся, кандидату в городской совет Франциско Неро удалось спасти своего брата... Ну, тут ничего не скажешь – так и было. А это... Ух ты! Интервью с медсестрой Женевьевой Виардо. Что? Несомненно, благородный, красивый, вежливый и мужественный? Тонкие усики, брюнет, карие глаза? Это я, что ли? Вот так дела. Да она чистой воды дезу льет. Ай да умница! Вот что значит уделить капельку внимания женщине. Надеюсь, она то же самое сказала полиции. Хотя, особо надеяться, что ажаны возьмут ложный след, все-таки не стоит. Помимо Женевьевы, других свидетелей в госпитале полным-полно. Очень быстро фараоны сопоставят показания и украсят каждую стену в Марселе моим портретом. Верней – не моим, а того негодяя, что навел шороху в больнице. Надеюсь, маскарад все-таки удался.

- Ну и ладно... – я отложил газеты и принялся за чистку оружия, попутно пытаясь выяснить, с какой такой стати произошли осечки. И очень скоро пришел к неутешительному выводу, что виной всему патроны. И неудивительно: культура производства компонентов валовых боеприпасов пока хромает. А у меня, так вообще сборная солянка из нескольких партий, да еще от разных производителей. Придется повозиться, выявляя какие из них могут подвести.

Чем и занялся, с перерывом на обед. Попутно выяснив, что повар из меня никудышный. Ну как... пожрать приготовить могу, но эта стряпня будет очень далека от кулинарных шедевров.

- Черт! – с последним кусочком подгоревшего омлета, я вспомнил, что сегодня день рождения у Аглаи и Ефросиньи. – Вот же...

Шарахаться по городу на следующий же день после акции, мягко говоря, было бы не очень разумным, а с другой стороны, меня страшно тянуло к новым знакомым. Вся эта чернуха вокруг порядочно достала и хотелось немножко развеяться, отдохнуть душой. Опять же, обещал близняшкам. И Ульяна... В общем, вы понимаете.

Прикинув все за и против, все-таки решил пойти. Один раз живем.

В очередной раз переформатировал физиономию лица: сбрил бородку, усы урезал до щегольских стрелочек, а потом надолго задержался перед зеркалом, подбирая себе гардероб. Перебрал все шмотье и остановился на костюме-тройке в клетку стиля «Принц Уэльский» с белой рубашкой с пристегивающимся воротничком, а узкий муаровый галстук завязал «виндзорским» узлом. Образ завершили габардиновый темно-коричневый плащ, и мягкая шляпа-федора. Все вещи слегка поношенные, но выглядят достаточно прилично. Ни разу не разбираюсь в стиле начала двадцатого века, но вроде справился.