Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Господин поручик (СИ) - Башибузук Александр - Страница 24


24
Изменить размер шрифта:

Я немного помедлил, а потом кивнул.

- Хорошо, постреляем. Но сначала немного поговорим. Вижу, что вы себя уже чувствуете уверенными пользователями этого, несомненно неплохого для своего времени оружия. Так? Воробышек.

- На тридцати шагах, я положу в мишень всю обойму, – Лили гордо задрала нос. – Одной очередью.

- Прямо, одной?

- Одной.

- Уже так пробовала?

- Нет, ты запрещал. И зря.

- Откуда такая уверенность? Но ладно. Все познается в практике. Идем на позицию... – я встал с камня. – По пути отрабатываете движение в паре. Марш...

Добравшись до места, Лили приняла довольно уверенную стойку и лихо загнала патрон в патронник.

- Не слышу.

- К стрельбе готова.

- Огонь.

Воздух распорола резкая очередь, «штайр» задрался стволом вверх, в крайней точке с лязгом став на затворную задержку. а Лили покачнулась, и едва не шлепнулась задницей на мокрые от росы камни.

- Ой...

- К мишени.

Помимо дырищи проделанной штуцером, в мольберте обнаружилось еще две дырочки. Одна почти по центру, вторая надорвала только краешек полотна. Остальные пули, очень ожидаемо полетели за молоком.

- Ну и? Теперь ты понимаешь, почему я не давал вам стрелять длинными очередями? Правильно, потому что, это пустая трата патронов. Нет, так тоже можно, к примеру, ведя подавляющий или отсекающий огонь, для того, чтобы заставить противника потерять атакующий темп, заставить прижаться к земле, но все равно, отсечки по два-три выстрела, гораздо эффективней. Понятно? Не слышу?

- Понятно...

- Хорошо. Пробуем. Умник, подпружинь ноги... ага, вот так... Воробушек, корпус слегка вперед...

В общем, очень скоро от полотна на мольберте остались только лохмотья. Не скажу, чтобы результаты сильно поражали, но оба дитя анархии оказались довольно способными учениками. Через пару-тройку месяцев усиленных занятий, из них могли бы получиться приличные боевики с твердым базовым знанием предмета, но, этого времени у нас нет. Да и ни к чему мне заниматься избыточной профподготовкой случайных подельников. Для дела хватит и ладно. Наш путь можно назвать общим ровно до того времени, как Франко Корсиканец отправится на тот свет, а дальше, каждый сам себе выберет дорогу.

После «штайров», мы немного попрактиковались в стрельбе из личного оружия, а затем, дружно предались праздности.

Для начала слопали корзинку печеной на углях рыбки-султанки, купленной на причале у рыбаков и заполировали ее бутылочкой кальвадоса. Дальше, Лили взялась за рисование, а мы с Умником, дымя сигаретами, принялись убивать время разговорами.

О чем? Обо всем и ни о чем. Я, даже если бы захотел, ничего о себе рассказать не смог бы, а Умник, несмотря на внешнюю открытость, тему своей прошлой жизни старательно избегал. Правда, по нескольким оговоркам я понял, что Умник и Воробышек, в Марселе банально прячутся, после какого-то громкого дела в Париже. А Доминик Красавчик – их старый знакомый и, возможно, даже единомышленник по политическим убеждениям. Хотя, в последнем особо не уверен.

Вот как бы и все. Но, в некоторой степени, это и к лучшему. Если бы Серж принялся напропалую раскрывать тайны своего прошлого – я бы сильно встревожился. Почему? Да потому, что такой информацией делятся без особой опаски только с потенциальным покойником.

А еще, Умник начал приобщать меня к анархизму. Но очень аккуратно, дозированно, словно боясь спугнуть обилием информации.

- Свобода. Понимаешь, Алекс, основой наших убеждений является свобода. Все очень просто.

Я уже сложил свое мнение об анархизме, считая его довольно привлекательным в некоторых постулатах, но уж очень утопичным. И довольно опасным. Но спорить с Умником не собирался и просто изображал интерес. Правда, не упуская возможности незаметно постебаться над убеждениями брата и сестры

- Свобода является основой многих учений. Даже всех.

- Казуистика, – убежденно заметил Серж. – Извращенная казуистика. Попытка спекулировать термином. Любая идеология – уже несовместима со свободой.

- Идеология – это принуждение. – бросила Лили, резкими движениями чертя угольком по холсту. – Принуждение – не имеет ничего общего со свободой.

Я покосился на ее набросок и сначала ничего не понял, но уже через несколько мгновений, присмотревшись, едва не вздрогнул, внезапно различив проявившийся из хаотической мешанины штрихов и линий величественный, сказочный замок, окруженный бушующими волнами. Мне даже показалось, что рисунок живой, настолько реально он смотрелся. Но стоило едва сместить взгляд, как композиция опять превратилась в хаос.

«Да она чертовски талантлива... – тут же мелькнула у меня в голове мысль. – Нет, не так. Черт побери, это уже пахнет гениальностью! Ну и зачем Воробышку лезть в эти политические дебри? Твори, выплескивай свои чувства, делись с миром красотой. Ан нет. Неймется. И не понимает, что коммунизм, капитализм, всякие прочие «измы», да тот же анархизм – всегда были и будут не более чем морковкой перед мордами бредущей в верном направлении толпы. Пожалуй, наиболее честна перед собой монархия, так как не несет никакой казуистической идеологии. Верь себе в доброго и честного монарха – да и все тут. Хотя, о чем это я. Гении всегда были не от мира сего. Лиши ее убеждений – зачахнет и талант, так как он питается этой борьбой...»

- Наша модель общества строится снизу-вверх, – продолжал просвещать меня Умник. – Принцип низовой инициативы. Все что идет сверху – порочно.

- Люди не готовы к такому.

- Не готовы, – охотно согласился Серж. – Но мы не рассматриваем наше учение, немедленно применимым к обществу. Никакого принуждения, помнишь? Анархизм, пока всего лишь наш личный манифест. Но придет пора, когда наши убеждения будут разделять все больше людей.

«Ага, а кто не присоединится к большинству, станет лишним в вашем обществе, – подумал я. – Все всегда этим заканчивается. Кто не с нами – тот против нас...»

- Я мечтаю об этом времени, – закончил Умник. – Времени свободных и равных.

- Хорошее, должно быть, время будет. А почему вы себя называете иллегалистами?

- Все просто! – на лице Сержа появилось слегка фанатичное выражение. – Легалисты – это те, кто призывает к эволюционному и образовательному Анархизму, который в ходе устной и письменной пропаганды и организации масс должен будет воплотить их мечты о справедливом и свободном мире. Ужасно порочное заблуждение. Мы же, полные их антиподы, так как мы выступаем против общества и его законов. Все существующие на планете законы были приняты с целью оказания юридической поддержки системе угнетения и доминирования. Поэтому если мы выступаем против государства, мы должны также выступать против законов, которые оправдывают и укрепляют его существование. Следовательно, можно сказать, что анархисты нелегальны именно потому, что они —Анархисты. То есть, по своей природе...

- Подожди... – неожиданно у меня в голове мелькнула знакомая фамилия. – Кропоткин[18]... да, Петр Кропоткин. Такого ты знаешь? 

- Конечно же! – воскликнул Серж. – Не могу не отметить, что он великий человек и замечательный теоретик. Хотя и принадлежит к лагерю наших идейных противников.

- А что там насчет теории индивидуального возмещения? Нет ли тут параллели с банальной уголовщиной?

Умник одобрительно кивнул.

- Ты задаешь очень правильные вопросы, Алекс. Смотри... Те, кто накапливает капитал на самом деле аппроприируют коллективное достояние. Именно они являются настоящими ворами, а не мы. Мы берем свое, но не для наживы, а по нужде. И никто не может запретить нам это делать.

- Г-м... Грабь награбленное?

- Точно сказано! – Серж в восторге хлопнул в ладоши, а Лили обернулась и наградила меня пылким влюбленным взглядом. – Ты все схватываешь на лету!

- Ага, я такой...

Не скажу, чтобы разговор был неприятным для меня. Я получал даже некоторое удовольствие в пикировке с анархистами. И очень неожиданно, познавал таким образом себя. Вот только никак не мог сообразить, чьими были всплывшие из провалов памяти политические убеждения. Моими личными или поручика Аксакова? А вот хрен его знает.