Влюблен и очень опасен (СИ) - Коротаева Ольга - Страница 41

В любом случае моя жизнь для тебя ничего не значила тогда, и не должна иметь значения и сейчас. Уверена, что ты придумаешь еще тысячу злодейских планов и не раз попытаешься завладеть троном Повелителя. Мне на это наплевать! Я лишь сделаю так, чтобы ты больше никогда не шантажировал Кунда. Ни мной, ни даром!

Гонд, сложив крылья, камнем бросился вниз, и я невольно сжалась в ожидании удара. Удар действительно произошел, такой силы, что вырванные с корнем деревья взметнулись в воздух, а по земле пошла волна, но все это было за пределами изобретенной Одхином Лэ схемы. Внутри же не шевельнулся ни камушек. А вот я внезапно воспарила. Как тогда, в сокровищнице, приподнялась над алтарем. Но в этот раз я услышала не только голос мамы. Со мной говорили все те, кто ушел из этого мира, оставив на память лишь сверкающий кристалл алмаза.

По щекам текли слезы, в груди все сжалось от холода и страха, ноги и руки затряслись. Я слушала голоса, но отказывалась верить им. Мотала головой:

- Нет… Нет… Вы не можете со мной так поступить. Позвольте мне умереть… Я хочу умереть!

Но голоса не отступали, и я, поддавшись пронизывающему черному холоду, раскинула руки и, судорожно вдохнув, ощутила, как внутри жгутом заворачивается темная сила чужого мира. Увы, все оказалось не так просто, как я думала. Для того чтобы закрыть разлом, не было необходимости лишать себя крови или жизни. Нужно было отказаться от человечности. Отречься от себя и стать Тьмой. Вобрать каждый кусочек дара… и обрести мощь, которая справится с дырой между мирами и уничтожит Черный алтарь.

Что станет со мной? Неизвестно. Мама попыталась исполнить это, но ни она, ни ее слышащий не знали, как это сделать правильно. Ли Йи сожгла в темном пламени свою драконию и едва не погибла сама. Только потом Одхин догадался об истинном предназначении алмазов и разработал структуру решетки заклинания слышащей. И после того как на свет появилась я, - дочь драконии и слышащего, - они обрели надежду. И оберегали меня ценой собственной жизни. Чтобы я исполнила предназначение и спасла этот мир.

Предки не зря бережно собирали эти кристаллы. Верили, что найдется тот, кто закроет разлом. Это оказалась маленькая слышащая, у которой нет второй ипостаси… нечему гореть в пламени чистой магии. А сгорю ли я? Это предстоит узнать.

Чтобы прогнать страх, который запускал в мое сердце ледяные когти, думала о Кунде. Его искрящиеся яркими изумрудами глаза, рубиновые губы… Ах, какой поцелуй он мне подарил! Полный страсти и нежности… Один этот поцелуй стоит целой жизни. Я верила в это. Меня искренне полюбил тот, кого беззаветно и преданно обожаю я. Он больше чем моя жизнь! Он больше, чем моя смерть! Он то - ради чего я пожертвую всем. И я подарю любимому мир, свободный от иссушающей черной магии. Надеюсь, этот дар принесет ему больше радости, чем какие-то двадцать-тридцать лет со стареющей человечишкой.

Замечтавшись о Кунде, я не сразу ощутила перемены, а когда поняла, что тело стало иным, вздрагивать было уже поздно. Моя шея стала длиннее, а вместо рук я распростерла огромные черные крылья. Пошевелил ногами, поняла, что это лапы. От ужаса попыталась закричать, но из пасти вырвалось лишь пламя. Сердце билось так быстро, что я не понимала, одно или два… По черным чешуйкам искрилось магическое пламя, а внизу, вокруг алтаря заворачивалась темная воронка.

Алмазы, медленно поднимались в воздух и, достигнув моего измененного тела и, коснувшись чешуек, впивались с чавкающим звуком. И с каждым кристаллом по мне пробегало все больше черных молний, а из пасти вырывались клубы дыма. Я уже не понимала, как себя чувствую. Не было ощущений. Ни боли, ни усталости, ни страха… Я перестала быть человеком.

Изогнув шею, заглянула в воронку и с шипением уставилась на картину чужого мира. Настолько непостижимого и отличного от нашего, что я не разобралась, где небо, а где земля… и есть ли там эти два понятия. Что я увидела - было настолько иным, что показалось лишь набором сумбура. Ясно было лишь одно: это чужое. И место магии - там. Поэтому с диким каркающим криком, метнулась в самую середину воронки, которая вращалась на месте Черного алтаря.

* * *

Опаленная кровью драконов земля и пылающее яростным пламенем небо вращались с бешеной скоростью. Я подмял под себя черного дракона, но тот вырвался, казалось, без усилий и набросился на меня. Бок пронзила острая боль, я тут же ответил ударом в основание шеи, и мы снова завертелись в смертельных кульбитах.

Я не уступлю тебе, отец! Я не позволю причинить Ари вред. И, если тебе так важно пролить кровь моей сияющей Ари на Черном алтаре, значит, моя задача сделать так, чтобы этого никогда и ни за что не случилось. Клацнул зубами и, вцепившись когтями в черное крыло противника, рванул из всех сил. Повелитель поднял голову и зашипел, а я выпустил струю пламени. Попал! Отец, страшно закричав, камнем полетел вниз, я кинулся следом и, нагнав раненого дракона, вдавил его в землю. Вот и все.

Но не успел я откусить парону Ро Вуду шею, как сам оказался прижатым к земле. Кто посмел? И как? Я же, не считая отца, единственный существующий носитель дара Черного алтаря! Кто мог быть настолько силен, что я, как бы ни вырывался, лишь беспомощно скручивал в кольца остроконечный хвост?

Парон Ро Вуд встрепенулся и, расправив крылья, бросился на напавшего на меня, но оказался прижатым рядом. От изумления я даже перестал пытаться вырваться. Кто это?! Кто мог обладать мощью, способной удержать двух драконов? Как такое возможно? И почему он до сих пор не претендовал на Туманную долину? Снова рванулся.

- Успела, - шипяще, с трудом произнесенное слово, поразило меня громом: это дракония?! А прижавшая нас тикин добавила: - Как рада, что вы не поубивали друг друга. - На этот раз дернулся отец, но дракония сильнее вдавила его в землю и с угрозой произнесла: - Я еще не очень контролирую эту ипостась, парон Ро Вуд. Не хотелось бы убить вас… случайно. В конце концов, вы мой сват! Но папой называть не стану, уж извините…

У меня от изумления по чешуйкам пламя побежало, а из глаз искры посыпались.

- Ари?!

- Да, любимый, - Прошипела дракония и нежно лизнула меня в макушку. - Если пообещаете быть хорошими мальчиками… кхе! Драконами. То я вас отпущу. Струйка пламени, если согласны.

Я послушно выпустил струю и судя по тому, что и парон Ро Вуд оказался свободен, он тоже согласился быть хорошим. Надолго ли?

Обернулся и при виде огромного, - в два раза больше меня! - серебристого дракона, потерял дар речи. Судя по круглым глазам отца, тот тоже был шокирован, а Ари, - это, без сомнения, была она, - взмыла в небо. Раскрыв огромную пасть, издала такой жуткий крик, что бьющиеся насмерть драконы на миг застыли, а потом оглушительным градом посыпались на землю. Внизу, тряся головами, пыталась понять, что происходит.

Дракония опустилась на землю, и, - клянусь! - та содрогнулась. Посмотрела на ошалевших ящеров и, приоткрыв пасть, стала издавать странные звуки. Я моргнул: она что, смеется?!

- Видели бы вы сейчас свои морды, - веселилась Ари. - Ради этого стоило умереть и возродиться!

- А ты умерла? - уточнил я, и сердце упало в желудок, а по хребту заскользил холод.

- Наверное, - приподняла крылья Ари. - Но при этом осталась живой… но другой.

Я понял, что она попыталась пожать плечами. Все же моя сияющая Ари, что бы там ни случилось, осталась сама собой, и это немного успокоило. А размеры… Ничего, привыкну. Главное, что моя любимая в безопасности. Боюсь, что теперь в опасности я…

- Как это произошло? - сурово спросил преобразившийся парон Ро Вуд.

Дракония распахнула пасть и выдохнула струйку пара:

- Простите, что не становлюсь человеком… Боюсь, я не в том виде, чтобы позволить себе это.

Я заинтересованно осмотрел драконию и встрепенулся, а Ари продолжала:

- Черного алтаря больше не существует. И мы трое - последние, кто владеет темным даром. Парон Ро Кунд, - она бросила на меня упреждающий взгляд, - не будет оспаривать ваше право на трон. - Она угрожающе выгнула шею и свернула разноцветными глазами: - Взамен вы простите ему попытку.